Илона Эндрюс - Магический ожог

Закат угас, магия вновь резко отступила. От нее не осталось ни следа, но город знал, что она где-то рядом и ждет, словно голодный хищник, готовый напасть в любую секунду.

В голове стучало. Ребра ломило при каждом вздохе, но переломов вроде не было. Вселенная, спасибо за малые радости твои.

Постепенно мой мозг заработал, сначала медленно, как ржавая мельница, затем быстрее, пытаясь разобраться в чуши, которую нагородил Пастырь. Он говорил что-то о хозяине, которого ведет Великий Ворон. Хозяин рив сулил немало бед. Мне не хотелось погружаться глубже в контекст этой мысленной картинки.

Итак, хозяин рив с Великим Вороном во главе. Упоминание о последнем могло относиться и к Морриган, но Бран в яме превратил риву в дикобраза, а он служил ей. Только вот человек, оскорбивший богиню-покровительницу, не стал бы клясться ее именем, как это сделал Бран.

Итак, Морриган и Бран на одной стороне, а фомориане и Великий Ворон — на другой. До этого момента мы имели дело только с кельтской мифологией. Я не могла припомнить никакого иного Великого Ворона, кроме Морриган. У Эсмеральды в трейлере была куча разных книг, может, в одной из них он упоминался.

Требовалось минут пятнадцать, чтобы заглянуть домой. Дыхание Дерека оставалось ровным, кровью он не истекал, и, казалось, ему вообще было неплохо. Хотелось проверить Джули, но пятнадцать минут разницы не сделают.

Почему фомориане напали на меняв первый раз? Это был вопрос на шестьдесят четыре тысячи долларов! Сначала они атаковали Рэда, который просто на них наткнулся, по крайней мере, он так утверждал. Потом набросились на Джули. Теперь на меня. Почему? Что заставило их рискнуть пойти против вампира и оборотня, даже не учитывая тот факт, что до этого я уже оставила от трех рив мокрое место? Месть? Пастырь не производил впечатление вспыльчивого типа с девизом «месть любой ценой». Скорее это был расчетливый и хладнокровный враг.

Я выстроила в голове хронологию событий, пытаясь найти связь. Сначала Рэд наткнулся на рив и получил царапину на шее, затем вместе с Джули отправился искать ее мать в месте сбора Сестер Ворона. Оттуда я забрала Джули домой. Рэд пришел за нами и дал девочке монисто. Ривы напали на нее. Потом я оставила Джули в хранилище, и они атаковали меня.

Последнее не имело смысла. Нападение в моем доме я могла понять: перевес был на стороне врага. А вот наброситься во второй раз, когда со мной вампир и оборотень? Да еще и у всех на виду? Кажется, Пастырь в отчаянии.

И как они меня нашли? Вариант по запаху отпадал: улицы Атланты слишком грязные, чтобы там остался хороший след. И за мной точно не следили: для этого нужно подобраться слишком близко, а Дерек бы их учуял.

Единственным способом найти меня оставалась магия.

Рэд сказал, что ривы используют волосы, как лассо. Но они были активны лишь во время магической волны. Именно тогда и произошло нападение на квартиру. Но в последний раз они пришли, когда магия уже спала. Складывалось ощущение, будто незаметный магический запах как-то запятнал Рэда, потом Джули, потом меня, а ривы, как ищейки, шли по его следу.

Рэд, Джули, я. Есть ли связь? Что нас всех объединяет? Возможно, мальчик запачкался какой-то странной остаточной магией? Джули касалась его, я касалась её и перенесла след на себя. Но остаточная магия обычно не сохранялась после наступления техноволны.

Может, я мыслила не в том направлении. Может, ривы отслеживали что-то конкретное, что работало только во время магических волн — этакий пульсирующий низкочастотный маячок. Что-то, что перешло от Рэда к Джули и от Джули ко мне. Но что?

Монисто.

Я вытащила его и попробовала осмотреть, периодически поглядывая на дорогу. Простая веревочка, сделанная из грязных шнурков для обуви и связанная одним узелком. На ней было около двух дюжин монет. Ну-ка посмотрим: пятидесятицентовая монетка с Кеннеди, четвертак, монетка в двадцать песо, двадцатицентовая с персиком, отчеканенная в Джорджии, — ух ты, редкость какая, жетончик из торгового центра с изображением маленькой лошадки, китайская монетка с квадратным отверстием в центре — интересно, откуда он такую достал. Миниатюрный компакт-диск размером с доллар с надписью «Axe Grinder III» — наверное, видеоигра. Шершавая пластинка с петлей в серединке, через которую проходил шнурок. Монетка с надписью Republica NC Pilipinas2, Филиппины? Маленький треугольный амулет с петелькой наверху и размещенным на нем египетским иероглифом. Еще одна круглая монетка, слишком истертая, чтобы определить, было ли что-то на ней изначально. Прямоугольный бронзовый амулет с руной. Пятицентовая монетка…

Одна из них особенная. Которая? Должно быть, одна из тех, что выглядят старыми. Конечно, с моей удачей Пастырь мог просто оказаться сумасшедшим нумизматом, которому до смерти нужна пятидесятицентовая монетка с Кеннеди. Может, я могла бы расставить ловушку при помощи горстки мелочи. Давай, иди сюда, глянь, у меня есть доллар с изображением Сьюзан Б. Энтони, ты знаешь, что хочешь ее.

Я убрала монисто. Я могла бы хоть всю ночь пялиться на него, пытаясь определить, что именно стало магнитом для рив, или могла просто спросить Джули, необычный живой м-сканер, которая почувствовала бы что-то странное. Если я была права.

Никаких защитных чар на монисто я не ощущала. Возможно, Рэд нашел что-то, что принадлежало Пастырю, скажем, амулет, волшебную побрякушку, или, скорее, украл его и повесил на ожерелье, чтобы скрыть. К сожалению, предмет фонил магией, и тот, кто его держал, мгновенно притягивал к себе рив. Если я была права, Рэд осознал, что его отслеживают, и вручил эту штуку Джули, зная, что ривы вернутся за ней. Он дал монисто не для защиты девочки, а для того, чтобы отвести внимание от себя, направить их на новую цель. Ребенок он или нет, но поступить так было низко.

Добравшись до дома, я уже была достаточно рассердилась, чтобы выпороть его. Рэд создавал проблемы. Джули любила его несмотря ни на что, а он использовал её в своих целях. Я привязала вожжи к одному из столбов металлической стойки, служившей именно для этой цели. С Рэдом действительно было что-то не так. И я понимала почему: он был с улицы, одинокий, голодный, испуганный, брошенный на произвол судьбы. Но я знала детей-беспризорников, которые выросли в людей с правильными моральными устоями. А у этого парня он укладывался в одну строчку: Рэд делал все ради Рэда.

Я пробежала три лестничных пролета до своей квартиры, чтобы обнаружить прочную дверь, преграждающую путь. Ключа с собой, как на зло, не было.

Спустившись на первый этаж, я постучала в дверь управляющего.

— Мистер Патель?

Мистер Патель был наимилейшим управляющим, с которым мне когда-либо приходилось сталкиваться… но и самым медлительным. Коричневый, словно орех, с заспанными глазами и тяжелыми веками, он двигался с величественной медлительностью, слишком переполненный достоинством, чтобы делать все быстро. Ворчание или просьба ускориться лишь замедляли мистера Пателя до скорости течения охлажденной патоки. Ему понадобилось добрых пять минут, чтобы найти брелок с ключами, после чего он перешел к восхождению по лестнице с почтенной благопристойностью. Когда управляющий наконец открыл дверь и вручил мне подходящий ключ, я изнывала от нетерпения.