Таис Сотер - Птица в клетке (СИ)

- Ну так нужно было найти меня, а то я ведь переживал, куда ты пропал.

- Прекрати паясничать!

Владимир на мгновение вышел из себя, и Цехель, воспользовавшись моментом, выстрелил. Он почти задел Владимира, заставил его пошатнуться и выронить своё оружие, но почти сразу сам попал под выстрел одного из встречающих. Один, второй... лишь третий выстрел из парализатора заставил упасть Цехеля. Владимир, рыкнув на одного из своих людей, кинувшихся к нему, подобрал своё оружие и подошёл к Юрию и несколько раз с силой пнул его, метя в живот и рёбра. Алана кинулась было обратно к катеру, надеясь там укрыться, но тонкий луч, обжёгший метал справа от люка, заставил её застыть.

- Не стоит, доктор, - угрожающе сказал тот, кого Юрий назвал Владимиром. То, что незнакомый гардарик знал, кто такая Алана, пугало. - Олег, Хог, отведите женщин в карцер. С темноволосой осторожнее, она эспер. Если что почувствуете, стреляйте. А впрочем... давайте её сюда.

Ещё раз ударив неподвижного Цехеля, едва ли находящегося в сознании, гардарик помассировал руку, которую задело парализатором. Судя по всему, обездвиживающий эффект сходил на нет, а это значит что и у Юрия был большой шанс выжить там, где у другого давно была бы остановка сердца.

Мне сковали руки за спиной, и подвели к Цехелю.

- На колени.

- Но она эспер... - робко сказал держащий меня мужчина. Судя по его мыслям, ему претила даже мысль грубо со мной обращаться. На мгновение мне даже понравилась Гардарика - если в ней хоть немного уважают эсперов, то ей можно было бы дать шанс.

Если бы не существование, таких, как Юрий или Владимир.

- А я симаргл, и лучше знаю, что делать с подобными сучками. Тем более этой рабыне не впервой стоять на коленях перед мужчинами.

Чувство вины и стыда человека за моей спиной было настолько велико, что мне на секунду стало жаль его, и я послушно опустилась от лёгкого нажатия его ладони.

- Эта женщина гораздо опаснее, чем она кажется. И гораздо крепче.

Он грубо схватил меня за подбородок, заставляя поднять лицо.

- Выжила и после попытки отравления императрицы, и после падение с моста. Да и ещё к тому же так легко очаровала Юрия... что ж, действительно поражает. Может счесть это знаком уважения, но я собираюсь стереть твой дар раньше, чем он причинит вред экипажу этого корабля. Да и мой лорд, в отличие от безумного Ксано, едва ли заинтересуется в ком-то вроде тебя. Надеюсь, твоя психика достаточно крепка, и ты не успеешь превратиться в пускающую слюну идиотку к прибытию на Гардарику.

Владимир медленно отстегнул пластиковый наруч на левой руке, снял перчатку и отвернул рукав, обнажая бледную безволосую кожу. Пальцы правой руки, всё ещё немного непослушные, пробежались по запястью. Вот он остановился, и как будто подцепив что-то, медленно потянул на себя. Я смотрела с отвращением, но не в силах была отвернуться, наблюдая за тем, как отходит кусок кожи, обнажая... нет, не человеческую плоть, а металл. Проследив за моим взглядом, Владимир усмехнулся. По крайней мере, так я расшифровала подёргивание его лица.

- Что, никогда не видела подобное? Неужели Юрий никогда не показывал, предпочитая играть роль нормального человека?

От механического сплетения причудливых линий, на том месте, где должна была быть плоть, отделился металлический жгут, сантиметров десять в длину и с иглой на конце, подобно змее извиваясь над рукой гардарика.

- Это будет немного больно в начале, а потом тебе будет всё равно.

- Не смей! Не делай этого!

Мне на мгновение показалось, что это мой голос - отчаянный, дрожащий. Но кричала Алана, извиваясь в руках опешившего от такого напора гардарика.

- С чего бы это?

Холодный гладкий металл скользнул по шее, вызывая непроизвольную дрожь.

- Император... император не выпустит вас за пределы своего влияния, если у вас не будет живого и невредимого эспера на руках, - торопливо произнесла Кронберг.

Я ощутила укол боли в шее, чуть ниже кромки волос, и тихо заскулила.

- О, если бы это было так, он бы уже с нами связался, - возразил Алане Владимир.

Наконечник "змеи" проник под кожу, и я почувствовала, как он шевелиться во мне, продвигаясь всё глубже и выше. Кто-то рядом откашлялся.

- Нам действительно отправили сообщение минуту назад. Лонгийцы хотят заблокировать проход из системы, если мы не выйдем на связь.

С неприятным звуком металлический отросток отсоединился от меня.

- И ты говоришь мне это только сейчас, Хог?!

- Вы не любите, когда вас отвлекают, - несколько фальшиво ответил ему гардарик.

Хог - не тот, кто меня держал, а другой, судя по исходящим от него ощущениям, был из тех, кому нравиться чужая боль. Сам он её причинить не мог, тем более эсперу, но смотреть на то, как это делает Владимир, ему нравилось. Видимо, это было не в первый раз, когда он наблюдал, как его командир кого-то мучил. "Владимир Нижинский - садист", - внезапно поняла я с отвращением, заметив, что ширинка его штанов топорщилась. Таким же был и мой первый хозяин. Таких людей я ненавидела больше всех - я могла простить и корысть Нибеля, и болезненное желание Ядгара полностью контролировать мою жизнь. Но не гадкое удовольствие от того, что кто-то страдает, вожделение к собственной жертве. Именно желание унизить и причинить боль толкало Владимира на уничтожение моей психики, а совсем не моя ненужность. Но игнорировать беспокойство собственных людей он не мог. К тому же Алана умело подлила масло в огонь:

- Если бы вы выслушали Юрия, он сказал бы, что смог покинуть планету только благодаря тому, что на катере были мы.

Я отметила про себя, что в её фразе прозвучало именно "мы", а не "она". Алана даже сейчас, находясь в опасности, могла рационально мыслить, думая наперёд. Ведь если Владимир не сможет достать меня, он переключиться на неё. Поэтому она стремилась обезопасить себя. Это сработало бы, не будь Нижинский паталогически влюблён в насилие. А значит, пока мы на корабле, он так или иначе найдёт способ, как превратить наше существование в ад. На фоне Владимира даже Юрий показался мне агнцом.

- Пусть установят связь с Лонгой, я сейчас буду, - сказал Владимир, возвращая кусок кожи на место, и оправляя рукав. - Рыжую ко мне, хочу... с ней поговорить позже. Цехеля в карцер.

Меня толчком заставили встать, и практически поволокли на себе. Как оказалось, в рубку. Где я вновь смогла увидеть и услышать Ядгара.

Сначала на мониторе появился незнакомый мне лонгиец, лысый, плотный. Меня он не видел - я сидела за пределом его обзора с приставленным к затылку парализатор. Мне ясно дали понять, что вмешиваться в разговор не стоит.

- С кем я говорю? - требовательно спроси лонгиец.

- С капитаном корабля.

Нижинский явно не собирался представляться.