Таис Сотер - Птица в клетке (СИ)

- Сами то вы, я гляжу, в них не верите, - пропела я, стараясь не шуметь, сползая с кровати. Пару шагов, и я оказалась уже за спиной Бейя. Почувствовав моё прикосновение к своему локтю он резко вздрогнул и побледнел:

- Чего удумала то?

Успокаивать прикосновениями я умела довольно давно, правда работало это отнюдь не со всеми. Бей оказался внушаем. Почувствовав волну спокойствия от меня, пусть даже и несколько фальшивого, он расслабился и даже заулыбался.

- Тупые провинциалки, - пробормотал он, масляно меня разглядывая. - Эспера за ведьму приняли. Хотя я тебя когда увидел, тоже не поверил, что ты из этих, читающих мысли. Знаешь, о чём я сейчас думаю?

А чего ж не знать то. Неправда, что мужчины думают только о сексе. Но такие как этот - думают чаще всего. Поэтому и вместо обычной симпатии, на которую я рассчитывала, я получила лишь желание меня поиметь.

Значит, пора было приступать к эксперименту.

- Гиано,- негромко сказала я, вместе с тем обращаясь к нему мысленно, правда так тихо, что моих мыслей он не должен был почувствовать. - Гиано, ты не должен так думать обо мне. Ведь я не старше твоей дочери. Как же её зовут?

- Лейла, - немного растерянно ответил стражник.

- Лейла, точно. Ведь я на неё похожа, - продолжала убеждать я Бейя. Воля моя тонкой струйкой просачивалась в разум стражника вместе с моими словами. - Наверняка, глядя на меня, ты вспоминаешь о своей милой дочурке.

Он кивнул и сделал попытку по-отечески меня обнять. Я быстренько отскочила, вовремя вспомнив о камерах.

- Идите, идите тай. Спасибо за завтрак.

Обойдя по кривой дуге опешившего Гиано, я подняла поднос и грустно заметила:

- Опять тосты с клубничным джемом. А я ведь люблю персиковый.

Лишь когда стражник вышел, недоумённо потирая лоб, я смогла облегчённо выдохнуть. Так, надеюсь, моё внушение было не слишком заметно, потому что в его эффективность и долгосрочность я не слишком то верила.

Голова неприятно кружилась. На секунду присев на кровать, я просто вырубилась, проспав почти до вечера. Кажется, я нашла отличную замену снотворного.

На следующий день Бей заступил на свою смену только вечером, и тогда же я смогла оценить результат своих трудов. К привычному мне уже ужину, состоящему из салата и мясного, Бей присовокупил баночку персикового джема. С чем его есть, я не представляла.

- Вот, - шепнул мне стражник, красноречиво указывая глазами на джем. - Завтра ещё принесу, с булочкой. Худенькая ты больно...

Вслед за джемом в ход пошли уже свежие персики, подсунутые тайком шерстяные носки (стражнику показалось, что я мёрзну), и даже записка, где Бей корявым почерком уверял меня, что я всегда могу обратиться к нему с советом, если будет нужно.

После записки Бейя наконец то перевели на другой пост, а у моих дверей стал стоять не один стражник, а два. Заговаривать им со мной строго запретили. А я поняла, что в чём-то Юрий был прав. Сам по себе мой дар не приносил вреда - Бей не проявлял ни малейшего признака нездоровья - а уж его моральное состояние и вовсе выросло до невиданных высот. Возможно, он о своей родной дочери так не волновался, как обо мне.

Но вот могла ли я полагаться на слова Юрия в остальном? Воспоминания Альге скорее подтверждали, чем опровергали версию Цехеля о Гардарике. Вот только я всё не могла разобраться - был ли этот мир раем для эспером, или же тюрьмой для них?

Я могла бы рискнуть собой. Мне нечего было терять. Рвануть за Юрием, надеясь на новую, лучшую жизнь, оставить Альге с носом...

Замиром я рисковать не могла. Не могло быть так, чтобы существовало всего два шанса для Замира - покинуть родной мир или оказаться стёртым. Не могло! Это бы было слишком несправедливым. Да и зная мальчика, упрямого, как и его отец, я не сомневалась, что и сотня специалистов по эсперам не смогла бы заставить Замира смириться с тем, что за него всё решили. Такой как он никогда не привыкнет к несвободе и не простит тех, кто посягнёт на его дар.

Нет, нельзя было так поступать. Вот только сдать Юрия я не могла. Да, этот человек похитил меня, насмехался, и наверняка рассматривал меня как возможность ближе подобраться к Замиру.

А ещё он спас меня от Ли, и утешал меня там, на корабле. Мог рассмешить тогда, когда мне было грустно, и успокоить мои страхи, просто разозлив очередной неуместной остротой.

Я не знала, был ли он хорошим человеком, этот гардарик. Но в его взгляде на меня не было злости.

Возможно, мои аргументы в защиту столь опасного человека могли показаться кому-то смешными. Но я была всего лишь глупым эмпатом, идущим на поводу у своих чувств, поэтому решила попробовать всё-таки изменить решение Цехеля, не прибегая к помощи Альге. Для этого, правда, мне нужно было увидеть гардарика, а его, к моей досаде, ко мне не пускали. А ведь мне было о чём с ним поговорить.

Может быть, я и была никчёмной, ограниченной девчонкой, неспособной даже самостоятельно справиться с головидом. Но целых семь лет я сопровождала Нибеля, своего прежнего хозяина, на заключения сделок и договоров. Бизнес очень грязное занятие, в котором стороны нередко пытались воздействовать друг на друга не самым честным способом. Среди которых был и шантаж. Опасная игрушка - прежде всего для того, кто его использует. "Тех, кто пытается тебя шантажировать, нужно уничтожать без раздумий" - говаривал мой прежний хозяин. И всё же сам прибегал к этому оружию не раз, перед этим хорошо убедившись, что его жертвы не смогут потом до него добраться.

Шантаж. Это слово мне не нравилось, но то, что я собиралась делать, иначе назвать было нельзя.

Я знала тайну Юрия, он знал почти все мои. Но я готова была вызвать неудовольствие или даже кару императора, если так было нужно, чтобы не позволить Замиру оказаться в опасности. А вот Юрий едва ли был готов рискнуть своей жизнью только ради мести ко мне. Конечно, он мог попытаться заставить меня замолчать, но это лишь значило, что мне не нужно было позволить подходить ему ко мне слишком близко.

Я много раз репетировала то, что собиралась сказать гардарику, но всё сводилось лишь к одному: "Вы должны покинуть Лонгу, и обещать, что перестанете охотиться за Замиром. Иначе император узнает о ваших намерениях".

Правда, стоит мне произнести эту угрозу, и можно попрощаться с мыслью о том, что Цехель продолжит помогать мне. Последний факт здорово подтачивал мою уверенность в принятом решении, тем более что рядом с Юрием здравомыслие мне нередко отказывало, слишком уж ловкий язык был у этого гардарика.

Прошло пять дней с попытки покушения на меня, и мне уже начало казаться, что в моей жизни всегда будет так - снежные горы за окном, маленькая комнатка, трапезы три раза в день, и нескончаемая скука. Но Оссе, заглянувший ко мне ранним вечером, чтобы проверить моё некстати простуженное горло, сообщил о том, что завтра меня забирают в Кадис.