Лика Верх - Преферанс со Смертью

— И куда идти? — я остановилась. — Направо пойдешь — голову потеряешь. Налево пойдешь — голову потеряешь. Назад пойдешь — ничего не найдешь. Прямо пойдешь — бездна знает, что найдешь.

Мха на деревьях нет… Солнце скрыто за тучами. Ориентиров для заблудившихся адептов также не обнаружено. Сфера туризма у них не развита.

Путь на свободу придется искать наугад. Выбор не особо велик: или сидеть здесь, пока от голода или холода не умру, или идти. Неизвестно куда, но идти. Второй вариант все же лучше. К тому же, пока двигаешься, не замечаешь, что замерз.

— А нам все равно, а нам все равно… — тихо начала напевать я. Идти веселее и от мыслей плохих отвлекает. — Пусть боимся мы волка и сову…

Для пущей атмосферности начала пританцовывать.

— Дело есть у нас, в самый жуткий час мы волшебную косим трын…

Я замерла, не допев всего одно слово. Причина тому была веская. Далеко впереди между деревьев маячила стая умертвий.

Распознать их труда не составило. Отсутствие у кого-то мяса, у кого-то кожи, частей рук, еще чего-нибудь выдавало красавцев со всеми потрохами.

Почему умертвил ходят по лесу? Почему они вообще ходят по территории Академии? Где кукловод этих милых созданий?

Я выглянула из-за дерева, высматривая одетого и живого человека, сопровождающего умертвий. Такого индивидуума не наблюдалось…

Это что же, они сами тут… ходят? Вышли на прогулку?! Чтоб сожрать потерявшегося адепта?

Прислонившись к дереву, на миг закрыла глаза, выдохнула… Надо решать, что делать и куда бежать.

Можно залезть на дерево, но оно не спасет. Умертвия преспокойно преодолеют это ничтожное препятствие.

Словно в издевательство надо мной, дождь усилился. Платье безнадежно промокло насквозь, а туфли, пусть и на низком каблуке, стали представлять для меня опасность. Упаду, расшибусь, сожрут, и все! Придется принести в жертву ноги. Или принести в жертву себя. Лучше ноги, они заживут, а меня точно не воскресят.

Я сняла туфли, оставив их под деревом.

На счет «три». Раз… два… три! Я сорвалась с места, лавируя между деревьями. В ноги больно впивались иголки, ветки, а попадая ступней на выступающий корень, хотелось взвыть.

Я убежала на достаточное для передышки расстояние, когда до меня стали доноситься невнятные крики пополам с мычанием.

Услышали! Учуяли или увидели… Неважно! Факт: о присутствии человека им стало известно.

К черту передышку, надо бежать, иначе отдых мне вообще не понадобится.

Тактику я выбрала отменную — меняя траекторию бегать то ли зигзагом, то ли еще какой ломаной линией. Мне это помогло. Удалось увеличить расстояние. Пока они всей толпой неслись в одну сторону, я уже бежала в другую.

Умертвия оказались умнее, чем я себе представляла, и скоро компания разделилась.

— Темная бездна! — выругалась я, не сбавляя скорости.

То тут, то там маячили страшные лица злобно мычащих умертвий. В отличие от меня, они не знают усталости, им не надо переводить дыхание, и бежать они могут вплоть до конца света. Мои силы уже на пределе возможностей.

Обидно, что в этой глуши не найдут даже моих костей. Разве что туфли возле дерева.

В горле горело пламя, начал ныть бок, а легкие делали тройное сальто. Ноги давно беспощадно болели, разодранные в кровь.

Впереди нет и намека на просвет. Границы леса словно стерлись, перестав существовать. Где этот чертов выход?!

Справа прозвучало истерично-возмущенное: «М-м-м!» Оглядываться и смотреть, что стало с умертвием, даже не подумала. Без моих сочувствий обойдется. Чуть погодя подобное мычание раздалось слева и за спиной, а спустя еще несколько метров мычания повторились, только уже позади.

Я на бегу посмотрела назад и увидела, как несколько умертвий подступают к высокой темной фигуре.

Сгустившиеся тучи, дождь и деревья не позволили разглядеть моего спасителя. Или не спасителя, пока точно не знаю, но раз есть возможность отдышаться наконец и больше не бежать — я ею воспользуюсь.

Не заботясь об испорченном платье, я упала на землю, унимая разрывающиеся легкие и взбушевавшееся сердце. Никакие тренировки не нужны после такого марафона.

Всех, кто плохо бегает, можно так тренировать. Эффективно.

Костлявое умертвие откинуло от незнакомца силовой волной, оно пролетело спиной несколько метров и с противным звуком врезалось в дерево, упав на землю без движения.

Последнее умертвие выглядело как обкусанная булочка. Большая, неаппетитная булочка без руки, без мяса на шее и с бряцающей костями ногой. Это «чудо» тоже долго не продержалось.

Я сидела на холодной сырой земле под дождем и боялась посмотреть на свои ноги. Боль, не подступавшая до этого момента, начала окутывать, но меня волновала не она, а тот человек, постепенно приближающийся ко мне.

— За какой бездной тебя понесло в лес?

Спаситель откинул капюшон плаща.

Незнакомцем оказался вовсе не незнакомец.

— Досадное недоразумение, — оповестила я и ухватилась за руку Витора, поднимаясь на ноги.

— Как ты меня нашел?

Ступни нещадно болели, но я, корчась и кривясь, продолжала идти.

— Ты забыла, — он протянул мне компас.

— И ты пошел в лес, чтобы его отдать? — ирония была неуместна, но я не сдержалась.

Витор, не заботясь о моем разрешении, подхватил меня на руки. Я возмутилась, но он был прав, сказав, что далеко с такими повреждениями я не уйду.

— Я пошел в Академию, компас указал противоположное направление, — пояснил Витор. — Успел вовремя.

И правда, вовремя…

— Почему умертвия спокойно разгуливают по территории Академии?

Могу лично указать Айнеху на его ошибки.

— Потому что мы не на территории Академии, — Витор сохранял ледяное спокойствие.

— Как? — сохранять спокойствие у меня получалось откровенно плохо. — А где высокие заборы? Рвы? Колючая проволока?

— Колючая проволока? — он искренне удивился.

Из всего сказанного он выхватил лишь это?

— Для защиты периметра, — терпеливо ответила я. — Академия никак не ограждена?

— Если ты не видишь ограждение, совсем не значит, что его нет.

Очень даже значит. Я ничего не почувствовала. Почему сигнализация не сработала? Или какое у них здесь оповещение, когда покидаешь охраняемую зону?

— Приготовься.

Витор смотрел перед собой, продолжая меня держать.

— Приготовиться к чему?

Я напряглась и попыталась спрыгнуть с рук Витора. Не отпустил. Возмутиться не успела.

— Адепты, — раздался голос Айнеха, — я не понял, что вы здесь забыли?

Магистр, заложив руки за спину, строго на нас взирал.

— Надоело учиться? Заявление об отчислении мне на стол — подпишу.

У меня точно где-то застрял язык. Сказать хоть что-то не получилось, вышло лишь сдавленное: «А…»