Елизавета Голякова - Дороги своих любят (СИ)

– А дальше?..

– До упора наверх, там будет дверь, – кивнул на лестницу Мигель, восстанавливая звание знатока замка, – из нее выйдем в коридор, доберемся до выхода на стену. Там я видел гнездо для артефактов – видимо, нам туда. Я думал раньше, что это какие-то магические игрушки, так, поразвлечься. А вот что оказалось... Ну, не стойте на месте, вперед!

Наемник был прав: коридор уводил куда-то вглубь замка. Слишком узкий, чтобы быть официальным проходом: низкий сводчатый потолок и чисто символические оконца-бойницы только подтверждали это. «Скорее всего, потайной ход, который он знает с детства», – заметил про себя вор и улыбнулся своим мыслям. И правда – Мигель расправил плечи, его движения сделались легче и как-то свободнее, разве что наемник не начал насвистывать какую-нибудь старую мелодию, неизвестно когда отложившуюся в памяти.

Через пару десятков шагов коридор раздваивался, и путники остановились перед двумя одинаковыми дверьми. Файтер без колебаний выбрал правую и, впустую толкнув ее раз-другой, навалился плечом, чтобы вышибить уже и не мучиться. Древесина обиженно отозвалась на удар, но поддаваться дверь не спешила. Вторая и третья попытки тоже не удались.

Тогда Мигель отступил на шаг, посмотрел осуждающе... Расхохотались они с Хьюго одновременно: то ли вор из вежливости держался, то ли и правда не раньше наемника заметил, что дверные петли выходят не на ту сторону.

– Ой, ну бывает, запамятовал, – старческим голосом выдал мечник, отдышавшись. Дверь смотрела укоризненно.

Эв, должно быть, закатил глаза – под капюшоном не было видно, но это вполне в духе клирика, так что можно было предположить и не ошибиться. Хьюго снова хихикнул.

– Юджин, не поможешь? – буркнул монах, отходя в сторону и пропуская к несговорчивой двери мага.

Тот отвесил подобие на театральный поклон и вскинул руку. Тому, кто успел отпрянуть, несказанно повезло. Древесина разлетелась фонтаном из мелких щепок во все стороны под отборную нестройную ругань.

– Зато так можно неожиданно атаковать, если что, – поднимаясь с пола и отряхиваясь, заметил Мигель. Эверард и Юдж захрюкали, сдерживая смех, а воришка звонко рассмеялся.

На самом деле, было не до смеха, и друзья это понимали. Так что дальше вдоль каменных стен они шли серьезные, переговариваясь лишь изредка. Блуждали по замку, правда, не долго: наемник знал, куда идет, и вывел друзей почти к самой оружейной, которая отделяет караульную с выходом на стену от остального замкового крыла.

Вдруг путники почувствовали то, что заставило их содрогнуться. Гнилистый, болотистый запах, неизменный спутник демонов Бездны. Маг скривился, Хьюго прикрыл лицо рукой, Мигель негромко ругнулся. Эверард не повел и бровью, лишь едва заметно подобрался, напрягся, готовясь в любой момент дать бой. Что придется, никто и не сомневался.

Когда мерзкий запах резко усилился, тревога возросла.

– Мы идем слишком медленно, – хрипло бросил клирик, – нас скоро встретят.

Мигель коротко кивнул и, махнув друзьям, побежал по коридору.

Они ввалились в оружейную, уже закрывая лица руками от невыносимого запаха. Казалось, что все вокруг насквозь пропиталось им, что демоны повсюду – но твари все еще не показывались. Эверард перестал оглядываться на друзей и поправлять плащ. Ошибиться на мгновение, даже на долю секунды было бы слишком дорого. Так когда же, когда?! Сейчас или минутой позже?.. Или... уже?!

Откуда-то прямо из стен раздался утробный рык. От него, казалось, дрогнули столетние камни. Почти сразу же – топот ног, бряцание стали, шипение мерзких ручных тварей... И снова тот рык. Где-то в недрах замка в исступлении и жажде темного боя, когда гнев застилает глаза, а земля уходит из под ног, закричали люди. Те, кто принял нового господина, и теперь готов был растерзать всякого, кто не сделал то же.

Пальцы под просторными рукавами черной хламиды сами собой сложились в знак богов. Самое сильное, что может бросить в бой служитель высших сил – всю божественную мощь, дарованную в этот мир.

– Караульная этажом выше! Поднимитесь туда – и выйдете на стену, а там недалеко!..

Голос Мигеля едва прорвался сквозь рев, сотрясающий стены. Все ближе, ближе... Вор и маг переглянулись и бросились на лестницу, уже не чувствуя ног. В след им никто не смотрел – файтер и клирик сделали глубокий, словно последний вдох, даже не обратив внимание на болотный смрад. До того ли сейчас?..

– Что ж, ты готов увидеть кое-что стоящее? – наемник щелкнул креплениями на ножнах и усмехнулся.

Эверард кивнул и обманчиво плавно вытащил свой вороной меч. Медленно сделал один за другим два шага к арке выхода. Прикрыл на мгновение глаза, словно вспоминая, зачем оказался здесь, тихо позвал по имени...

По клинку побежала тончайшая паутинка ослепительного света. Расколола лезвие напополам, расползлась в ширь, съедая темную сталь. Боги, будьте же непоколебимы в этом бою!

Файтер снова усмехнулся с мрачной решимостью, которой нет достойного по силам соперника среди чувств. В его руках, нет, как продолжения рук, тускло поблескивали два верных соратника.

– Ты теперь никогда не сможешь отступать. Опускать эти клинки можно только после победы, Мигель.

– Никто и не собирался! – рыкнул наемник, сын старшего синешаля короля Рогара, стоя посреди пустой оружейной в собственном замке и так, что побелели пальцы, сжимая рукояти мечей. Только после победы.

– А знаешь что еще, юный лорд? – глаза отца светятся радостью, надеждой и еще черт знает чем, когда он кладет руки сыну на плечи.

Твари из Бездны – словно волна. Вот они, рядом. До старой оружейной им осталось несколько длинных прыжков.

– Что, пап?

Образ Аскольда Витта вдруг затягивается легкой дымкой, неожиданно начинает рябить, а голоса теперь едва различимы. Но еще видно, еще ощущается, как молодой лорд улыбнулся.

Волна медленно, словно в странном чужом сне, докатывается до стен и разбивается о камни, не остановившись, несется дальше, вперед, мгновение – и хлынет в оружейную. Когти, шипы и раскрытые пасти слились в сплошную массу, в одно ужасное существо, желающее лишь убивать.

– Мигель, – уже почти ничего не разобрать, черт, черт, почему?! Еще секунда, еще, ну же, скорее!.. – Мигель, ты... – голос отца сливается с хищным завыванием ветра, слова едва можно угадать, – ты только...

Против этой огромной силы, против потусторонней стихии – две человеческие фигурки и непоколебимо сверкающие мечи. Сейчас демоны докатятся до них, клинки разрубят сплошной поток... А дальше что? Будь что будет.

Что же он сказал?! Что?! Кто показал это сейчас, но пожалел лишнего мгновения?! Что дальше, пап?..

– Только...

Монах уронил свой неизменный плащ, и оружейную затопил, словно взрывом, слепящий свет. Благословение богов, чистая сила свыше. Сколько ее отмерено странствующем воину?