Оксана Головина - Отверженные

Он поднял голову, глядя на пучки сушеных трав, подвешенные за грубые нити. Они крепились к тонким балкам по всему потолку. Дракон качнул пальцами один из ароматных букетов. Немедленно ему в глаза посыпалась пыльца, заставляя жмуриться и трясти головой.

Келейр, сама не ожидая от себя подобного, взяла его лицо в свои ладони, вынуждая остановиться. Она велела Рейну замереть и подула, убирая с ресниц пыльцу. Он позволил помочь, но как только его ладони легли поверх ее рук, а синие глаза открылись, то все самообладание лисы куда-то испарилось.

На свою беду, Келейр повернула голову, и ее взгляд упал на невысокий настил, укрытый льняными простынями и усыпанными лепестками все той же арпеники. В висках у нее застучало, и, кажется, она забыла, что должна дышать. Не говоря ни слова, Рейн наклонился к жене и, едва касаясь губами, принялся целовать ее лицо. Нежность наполнила сердце дракона, когда он увидел, что Келейр закрыла глаза, безотчетно подставляя лицо для его ласки.

— Ты знаешь, что должно произойти, Кел? — тихо проговорил Рейн, обдавая ее своим теплым дыханием.

— Все я знаю!.. Неужто думаешь, что знаешь больше моего?

Келейр наверняка казалось, что она выглядит храброй и опытной, но дракон лишь покачал черной головой, видя жалкие попытки лисы сохранить невозмутимость. Щеки ее пылали, а аромат цветов в волосах, смешиваясь с ее собственным запахом, казался ему самым упоительным.

— Я… я взрослая… — храбро пискнула Келейр.

— Неужели? — спросил он с улыбкой в голосе.

Рейн осторожно взял руку жены и мягким движением прижал ее ладонь к своей груди. Глаза лисы распахнулись в испуге.

— Наверное, я не настолько взрослая… — едва слышно выдохнула бедняжка.

Пуговица на рубашке выскользнула из петли, приоткрывая его грудь. Келейр испугалась, но, преодолевая робость, провела пальцами по теплой коже, ощущая сердцебиение дракона. Делала она это с наивностью неопытной девушки, чем вызывала у Брогана теплую улыбку и прилив слишком раннего желания. Келейр смотрела на него с удивлением и восторгом, в глазах жены Рейн читал доверие, и только богам было известно, как боялся разрушить его и испугать ее.

— Я… я не уверена, не совсем уверена… что… получится… — одними губами прошептала она.

— Я не стану торопить тебя, Кел.

Рейн постарался придать своему голосу уверенности, приказывая себе глядеть лишь на ее лицо, но никак не ниже. Он прогонял прочь из головы воспоминания о нежных изгибах ее тела, стоящего под струями душа. Келейр была его, полностью, каждой клеточкой. С того самого мига, как принесла клятву, и до скончания века. Разве этого времени мало, чтоб позволить ей самой прийти к нему на ложе? Желать его так же, как сейчас и он желает ее? Рейн знал, что им придется познать науку, куда более сложную, чем любая из тех, что преподается в стенах Арфена. Им предстояло познать друг друга.

— Я обещал тебе кое-что, — подмигнул он своей жене.

— Да. — Глаза Келейр радостно сверкнули, словно у нее появилась надежда избежать неминуемого испытания.

Рейн заставил себя не хмуриться, понимая ее страх. Он протянул ей руку и, когда лиса вложила в нее свою ладонь, крепко сжал.

— Бежим? — приподнял брови дракон.

— Бежим, — согласно кивнула Келейр.

— В окно?

— В окно…

Если действовать аккуратно, то никто и не догадается об их отсутствии. Рейн помог лисе забраться на подоконник, длинное платье мешало ей, и он придержал подол. Окно выходило на прибрежные скалы. Конечно, она тут же вскрикнула и схватилась за его руку, вцепившись мертвой хваткой. Броган сел рядом и посмотрел ей в лицо.

— Кел, мы не можем выйти в дверь. Мы не можем воспользоваться другим окном, нас заметят, уж поверь.

Она большими глазами поглядела на Орву, сверкавшую внизу, у подножия скал.

— Ты… ты предлагаешь… — запинаясь, прошептала она.

— Конечно, мы можем остаться и… — Рейн небрежно расстегнул одну из пуговиц на рубашке, и лиса едва не шагнула в пропасть.

— Эй! — Он придержал Келейр за плечи и хорошенько встряхнул. — Доверься мне. Сделав это однажды, ты удивишься, как могла все эти годы страшиться подобного чуда. Ты говорила, что любишь свободу.

— Верно, — согласилась лиса, все так же недоверчиво глядя на дракона.

— Позволь показать тебе, насколько может быть сладок ее вкус. — Глаза Рейна засверкали звездами. — Я не дам тебе упасть. Ты веришь мне?

Он говорил так уверенно, так твердо, что лиса не могла усомниться, хоть и дрожала от страха. Пусть и невозможно одолеть страх за раз, но сделать первый шаг она просто обязана. Припоминая недавний урок, преподанный мастером Эверетом, Келейр понимала, что подобными чувствами могла навлечь беду на тех, кто оказывался рядом с нею.

— Я верю. — Она разжала пальцы, отпуская ткань его рубашки.

Броган видел, как лиса волновалась и как дрожали ее губы. Он мягко коснулся их поцелуем, затем осторожно встал на небольшом скальном выступе перед домом шириной всего в пару шагов. Дракон подозвал Келейр, та послушно соскочила вниз и заставила себя шагнуть к Рейну. Он повернулся к жене спиной и велел обнять руками за шею.

— Закрой глаза, ничего не бойся. Ты поймешь, когда открыть их…

Лиса привстала на цыпочках, обхватила мужа и через мгновение, стоило ей изо всех сил зажмуриться, они камнем упали вниз. Броган раскинул руки. Еще секунда — и громадные крылья мягко подняли волны на реке, планируя над нею.

— О боги… — прошептала Келейр, чувствуя под ладонями шершавую чешую дракона.

Ветер сорвал с нее венок, она почувствовала это. Глаза открыть по-прежнему боялась. Они летели небыстро, как и обещал Рейн, и лиса проклинала свою трусость. В конце концов любопытство одолело ее окончательно, и она распахнула глаза.

Вскрикнув от волнения, Келейр сильнее прижалась к шее дракона, прильнув к ней щекой. Зверь повернул голову, сверкая глазами, и спустился еще ниже, почти к самой поверхности Орвы. Взгляд дракона выражал такое спокойствие и безмятежность, что лиса прониклась этими чувствами, немного ослабляя кольцо своих рук.

Солнце сверкало над ними, заставляя реку переливаться оттенками серебра. Ветер пел, принимая их в свои объятия, напоенные ароматом лета, и сердце Келейр откликнулось на эту песню. Великолепный зверь расправил иссиня-черные крылья, опускаясь к самой воде, позволяя босым ногам лисы окунуться в речную прохладу. Она испытала детский восторг, чувствуя, как платье вымокло, а в лицо полетели мелкие брызги. Дракон летел вперед, по бесконечной ленте Орвы, унося ее прочь от тревог и сомнений.

— Как думаешь, Хью, сколько они продержались? — задумчиво проговорил Саргон, принимая кувшин со свежим молоком у хозяйки одного из домов.