Юлия Дэйкина - Сновидица и лис

Я резко отстранилась и попыталась вырваться из его объятий. Но крепкие руки неожиданно сильно сжали плечи, не давая мне двинуться. Дыхание перехватило. Я резко вскинула голову и сердце затрепыхалось от ужаса. Бирюзовые глаза духа светились гневом. Словно безумец он пожирал меня взглядом и твердил.

— Почему? ПОЧЕМУ?!

Он резко встряхнул меня, словно тряпичную куклу.

— Почему ты смотришь на кого угодно, но только не на меня? — наконец выдал он более-менее осмысленную фразу. — После всего, что я сделал, ты должна любить меня! Только меня!

И он снова притянул меня к себе, стараясь поцеловать. Я задергалась в крепкой хватке, силясь вырваться, но сделала только хуже. Его пальцы сильнее сжались на моих плечах. От боли из глаз брызнули слезы.

— Нет! — только и успела крикнуть я, прежде, чем его горячие губы вновь накрыли мои. Сознание помутилось, на мгновение страх сменился гневом, и я почувствовала, как узоры на руке запульсировали энергией. Ничего не соображая, я выпустила скопившуюся в них силу.

Огонька отбросило на несколько метров, а я опустилась на пол, не помня себе от ужаса и обиды. Казалось, силы оставили меня, но затем я увидела, как он встает на ноги и страх придал мне сил. Резко подскочив, я схватила валявшийся неподалеку факел и рванула, куда глаза глядят.

Позади раздался горестный вопль Огонька.

— Йена стой! Прости меня, — долетел до меня срывающийся голос духа. Это было последним, что я услышала, прежде чем свернула в узкий темный коридор на противоположном конце зала.

Я знала, что он бежит за мной. Паника подсказывала мне, что останавливаться нельзя. Нужно бежать, всегда бежать и никому не верить. Такова была моя жизнь. Постоянная необходимость скрываться, притворяться кем-то еще. Но тогда со мной был Огонек. А сейчас… Сковавший сердце ледяной ужас и горячая обида переплелись самым невообразимым образом. Совершенно не соображая, что делаю, я выбежала в небольшую комнатку, похожую на первый предбанник к храму, потушила факел и спряталась за ближайшей колонной, стараясь восстановить сбившееся дыхание.

— Ну наконец-то, деточка! Я уже заждался! — раздавшийся из ниоткуда высокий мужской голос с противными масляными нотками заставил волосы на затылке встать дыбом. Я резко обернулась и почувствовала, как от ужаса подкашиваются ноги.

Во тьме отчетливо виднелась фигура невысокого полного мужчины с обезьяньим лицом и залысиной на макушке. Передо мной снова стоял ужас моей юности, человек извративший все девичьи мечты о любви и романтике и вселивший в душу какой-то животный, неконтролируемый страх перед физической близостью. Герцог Эр’Засский противно осклабился и двинулся в мою сторону. Я же, ничего не соображая вжалась в стену всеми силами стараясь удержать уплывающее куда-то во тьму сознание.

Что было дальше, я уже не осознавала. Перед глазами крутилась какая-то темная муть, в глазах звенело, а тела я и вовсе не чувствовала. Казалось, даже время перестало существовать. Похоже, я умирала. И это было не так болезненно, как мне представлялось.

Но вдруг в мой уютный темный мирок ворвался до боли знакомый, хоть и слегка осипший голос, мгновенно вынув меня из этого странного оцепенения.

— Йена, нужен свет. Любое заклятье света. Убей ее.

Практически на автомате я послушно встала и принялась танцевать, создавая своего светлого двойника. В ушах зазвучала приятная музыка, сопровождавшая магию и вместе с ней с души, стали уходить все страхи, переживания, обиды. Память возвращалась. Только сейчас я заметила Огонька, смущенно топтавшегося возле упавшего на пол эльфа. Кажется, это он только что помог мне подняться.

Через минуту двойник был готов, и я мягко опустилась на каменные плиты рядом с Фирласом.

— Закрой глаза, сейчас будет очень ярко, — прошептала я, и накрыв его лицо ладонью, зажмурилась сама.

В тот же миг, светлый двойник вспыхнул, разгоняя тьму, казалось не только в этой комнате, но и во всей гробнице. Откуда-то из дальнего угла раздался отвратительный многоголосый визг и через секунду все стихло. Чудовища, обитавшего в гробнице Рурка, больше не было, а значит, можно было немного отдохнуть. Я устало склонила голову на плечо потерявшего сознание эльфа, и тоже отключилась.

***

Когда я проснулась, а точнее очнулась от какого-то неприятного забытья, вокруг было светло. Подслеповато щурясь, я обвела взглядом небольшую комнатку. На всех стенах горели светильники. Эльф мирно посапывал рядом со мной прямо на голом каменном полу. Мы оба были накрыты сверху теплым пледом. Я ласково провела ладонью по спутанным светлым прядям, легко дотронулась до свежего пореза на щеке и встала, аккуратно подоткнув под Фирласа одеяло.

Рядом с одной из колонн, устало склонив голову на колени, сидел Огонек. В его позе было столько отчаяния, что у меня непроизвольно сжалось сердце. Я медленно, на цыпочках, подошла к духу и нежно потрепала лохматую голову. Он неожиданной ласки тот дернулся и резко вскинул голову. На чумазых щеках отчетливо виднелись светлые дорожки от недавних слез. «Значит, Огонек теперь действительно умел плакать. А значит, он способен чувствовать намного больше, чем я думала?» — промелькнуло у меня в голове.

Как будто в ответ на мои мысли, Огонек залился краской и стыдливо отвел взгляд.

— Прости меня, крылышко, — выдавил он, все еще стараясь не смотреть на меня. — Не знаю, что на меня нашло. Мне ужасно стыдно. Я вел себя, как… как…

— Как человек, — закончила я за него.

В ответ тот лишь коротко кивнул. В воздухе повисла неловкая пауза. Чтобы хоть как-то побороть смущение, я медленно опустилась на пол рядом с духом и спрятала лицо в подтянутых к подбородку коленках. Так мы и сидели около часа, думая каждый о своем, пока Фирлас не начал ворочаться и громко стонать во сне.

Я вздохнула. Пора было будить эльфа. В конце концов, мне было ужасно интересно, как он здесь оказался. Да еще и так вовремя.

Но, когда я подошла, он уже не спал. Золотые глаза рассеяно шарили по сводчатому потолку, будто силясь вспомнить, что же произошло. Наконец, его взгляд упал на меня и замер в удивлении. Похоже, его история была не менее интересна, чем моя собственная и он тоже никак не мог осмыслить произошедшее. Я поспешно опустилась на колени рядом с ним и нежно провела ладонью по волосам.

— Как ты? Можешь встать? — обеспокоенно поинтересовалась я.

В ответ тот лишь коротко кивнул и начал медленно подниматься, не сводя с меня внимательного взгляда. Когда одеяло упало с его плеч, я чуть не ахнула от ужаса. Все тело покрывали раны, глубокие и не очень, так что кровь запеклась коржом на груди и руках вместе с обрывками туники. На некоторых порезах кое-как держались ужасные грязные повязки, другие все еще немного кровоточили. Красивое, хоть и слегка грубоватое лицо эльфа тоже не обошлось без увечий. Длинный глубокий порез начинался у лба, шел через левый глаз и заканчивался аж у мочки уха. Благо, зрачок не был задет. Такая рана точно оставит шрам. Придется очень постараться, чтобы он получился максимально аккуратным.