Анна Замосковная - Жена из другого мира (СИ)

— Иначе мне не поздоровится. Понял.

Предубеждения, страхи — они всегда стояли на пути открытий. Повезло мне, что я от них свободен. Министр продолжал сверлить меня взглядом.

— Я всесторонне исследую вопрос. — Я пробежался пальцами по чертежу портального узла. — Попробую скорректировать настройки, проведу исследования. Можешь на меня рассчитывать.

— Я уже понадеялся на тебя один раз. — Министр зашагал к выходу, остановился на пороге. — И в полдень тебя ждут в лабораториях особого отдела. Пропуск на тебя выписан, я оставил его на проходной, чтобы ты точно его не потерял.

— Спасибо, — кивнул я. Министр развернулся, и я вскинул руку. — А как твоя жена? Что она с домом сделала? Мне просто хочется сравнить результаты, всё же иномирян…

Министр выскочил в коридор. И меня обожгло любопытством: что же такого случилось с его домом, что он не хочет говорить? Да и в целом любопытно, как прошло первое общение. Если судить по моей жене, иномирянки интересные.

***

Дом нравился всё больше: какую мне огромную кухню в стиле хай-тек, чёрно-никелированную сделал — я чуть от восторга не задохнулась!

Ведь всё-всё было, как я мечтала! И панорамное окно с видом на сад (а мне казалось, от него ничего не осталось, или магией быстро восстановили?), и чёрный монолит столешницы, лаковое сияние панелей, и металлический блеск сковородок, лопаточек, изящные ручки ножей. А чёрные плиты на полу, а стеклянный стол, и стулья с высокими спинками… Я почти прослезилась.

Правда, потом обнаружила, что блендер, соковыжималка, электрический чайник и микроволновка — бутафория, а холодильник внутри оказался небольшим лифтом, по которому снизу молча переслали продукты.

Коснувшись кринки с молоком, задумалась о слугах, которые непременно должны быть в таком огромном доме — надеюсь, никто не пострадал от моих экспериментов.

Надо будет у Лавентина спросить.

Подхватив корзину с беконом, хлебом, яйцами и сыром, я отступила от холодильника и развернулась.

Вера испуганно тыкала прозрачную столешницу пальцем. Почувствовав взгляд, посмотрела на меня. Синее платье с рюшечками очень ей шло, сейчас она выглядела, как куколка, несмотря на кривенькие косички (никогда не умела красиво укладывать волосы, а с распущенными Вера почему-то ходить отказалась).

— Так выглядят вещи в моём мире, — пояснила с улыбкой. — У нас часто используют стекло, никель и сталь. Ну и я просто люблю чёрный цвет. И не переживай, хотя у этого стула тонкие ножки, он крепкий, присаживайся.

Вера подошла ко мне, протягивая руки к корзинке.

— Не надо, я сама, у тебя же такое красивое платье, побереги его. — Подмигнув, направилась к плите.

В этой супер-современной кухне плетёная корзинка смотрелась странновато. Да и глядя на индукционную плиту, я засомневалась, работает ли она.

К счастью, стоило провернуть регулятор, и плита начала разогреваться. Видимо, такую простую вещь, как нагрев, дом мог имитировать. Круто!

Правда, интересно, где они берут энергию на все эти изменения. Аккумулятор должен быть о-го-го каким огромным. Или источник. А может, им присылают счёт за подачу магии, как нам за электричество? Тогда Лавентина ожидает громадный счёт.

Усмехнувшись этой мысли, шмякнула сковороду на плиту. Развернулась:

— Вера, тебе сколько яиц жарить?

Она стыдливо показала два пальца и сглотнула. Бедный голодный ребёнок. Я стала нарезать бекон. Когда тонкие полосочки зашкварчили на сковороде, огляделась в поисках фартука. Он вдруг возник на стене вместе с крючком.

В общем, дом готов был выполнить любую мою просьбу, кроме доставки нормальной одежды. Появившееся утром платье я, естественно, не надела, а трусы бы поменяла с радостью. Но не на кружевные панталоны, предложенные вместо них. Пришлось джинсы на голое тело натягивать, и чувствовала я теперь себя не очень уютно.

Послышался стук. Я развернулась: в дверях стоял Лавентин, закрывший глаза ладонью:

— Прости, не могла бы ты одеться.

Оторопев на мгновение, осмотрела себя:

— Я одета.

— Разве на тебе не нижнее бельё? — Лавентин по-прежнему закрывал глаза рукой и подсмотреть не пытался.

Джентльмен…

— Это верхняя одежда. Клянусь.

О том, что никакого нижнего белья на мне нет и в помине, я благоразумно умолчала.

***

Я был в домах всех глав рода страны (кроме новой формы дома министра): несмотря на попытки женщин сделать своё жилище оригинальным, все они являлись лишь повторением однотипных вариаций. Даже внесённые элементы искусства других народностей в конце концов подчинялись общему знаменателю алверской культуры, и разнообразие поэтому в целом выглядело однообразно.

Мой дом теперь отличался от остальных разительно.

Начиная с лестницы из подвала: она была будто отлита из серого материала. Стены стали немного неровными, снизу их покрывала зелёная лаково блестевшая краска, а верхняя часть и потолок были матово-белыми, причём на потолке в одном месте появились подпалины, из которых торчали чёрные загогулины, в которых я не сразу опознал спички. Росписи на стенах, казалось, не имели системы, словно разные люди рисовали на них что-то своё (в основном странные геометричные фигуры), не оглядываясь на остальных.

Прихожая была маленькой и в стиле коридора в подвале. На стенах висели прямоугольные ящички с маркировкой. Дверь на улицу была в одну створку, так что ни одна длорка из-за пышного платья не смогла бы свободно войти в дом.

Почесав затылок, пришёл к выводу, что это даже удобно: уберегает от лишних гостей. Оглядел несколько дверей: все одинаковые, тёмные, с маркировками и глазками.

Зачем дверям внутри дома глазки? Так и не найдя достойного объяснения этой странности, стал заглядывать за них. Там обнаруживались пустые комнаты, и только за пятой были шкаф, стойка для обуви, коврик, скамейка. И слышался шум за одной из внутренних дверей, открыв которую, я увидел жену в нижнем белье.

И, вспомнив сон, сразу задался вопросом: а реально ли повторить те движения по-настоящему?

Сообразив, что смотреть на неодетую девушку неприлично, я накрыл глаза ладонью:

— Прости, не могла бы ты одеться.

Повисла пауза, потом недоверчивый ответ:

— Я одета.

— Разве на тебе не нижнее бельё?

— Верхняя одежда. Клянусь.

Кажется, в её голосе была насмешка. Может, она шутит? Чуть раздвинув пальцы, открыл глаз. Зачем-то решившая готовить самостоятельно жена уже повернулась к плите. Я уточнил:

— Разве дом не предложил тебе одежду из запасов?

— Предложил, но я не люблю платья. Тебе яиц пожарить?

«Не любит платья. Любит готовить», — пронеслось в голове. Очень хотелось внести это в список исследования жены. Ничего, так запомню. Я ответил: