Диэр Кусуриури - Край Ветров: Пироманс

Кей, ругаясь под нос, тяжелым рывком вбросила себя на обнаружившуюся возле лестницы платформу, невидимую снизу. Полежала на ней немного, уткнувшись взглядом в серый камень. Выдохнув, подобралась, спрятала веревку с крюком обратно в рюкзак, снова надела перчатки и подняла взгляд вверх, на уходящую ввысь лестницу.

Так, ну хорошо. По крайней мере, этот металл еще так же крепок, как камень. Это значит, он ее выдержит. Выдержит ли она — Кей предпочла не задумываться.

Перевалившись с платформы на лестницу, она полезла вверх, стараясь не смотреть вниз. Она боялась высоты ровно как большинство, ни больше, ни меньше, но все-таки предпочитала иметь поменьше дел с пропастями и безднами.

Гудящий вокруг ветер забивал снег под капюшон, проникал под шарф. Где-то посередине лестницы Кей остановилась, чтобы все-таки взглянуть вниз. Она увидела только мечущиеся потоки снега, а между ними — полупрозрачную темную землю под основанием опоры. Голова закружилась. Кей тут же вцепилась в лестницу сильней и решила до самого конца смотреть только вверх.

Последние несколько метров дались особенно тяжело, ведь руки уже совсем устали, тело молило о пощаде, разум подпевал ему, будто нет у них никакого инстинкта самосохранения. Кей отмахнулась мысленно от идеи о таком желанном и легком суициде, который поможет покончить со всем и сразу, и вытащила себя на самый верх. Перевернулась на спину, уставилась в серое небо, пытаясь отдышаться.

Дыхание пришло в норму — но это не значит, что надо останавливаться. Кей приподнялась, потом села. Обозрела то, что из себя представляет верхняя грань магического акведука: словно разрезанная надвое труба, вогнутая поверхность, по которой раньше курсировал незамерзающий золатунный раствор, убегает куда-то вдаль, теряясь в жемчужной мгле. Из-за высотности и небольшой ширины снега здесь не так уж много — очевидно, он тут не задерживается. Кое-где по бортикам проглядывают синие, лазурные, зеленоватые скульптуры, покрытые эмалевыми изразцами со следами древних магических формул. Веет холодом, тревогой и, едва слышно, старым, перемешавшимся в какой-то нераспознаваемый сплав, волшебством.

Кей поднялась на ноги, вытащила из кармана компас. Стрелка беспорядочно вертелась, чем ничуть не удивила Кей. Она сжала компас в двух руках и выпила из него накопленную за время восхождения магическую энергию. Отведя ту ладонь, что сверху, Кей успела определить, где север на самом деле. В следующую же секунду стрелка резко дернулась и поползла сначала налево, потом направо, замерла на миг и снова принялась хаотически кружиться.

Кей уже спрятала компас обратно. Значит, не так уж зря местные боятся этого места. Пожалуй, прогулки тут действительно могут сослужить не лучшую службу незадачливому смельчаку.

Впрочем, ей все равно надо спешить. Все еще существует возможность быть на месте до заката, а когда настанут сумерки, осуществить свой коварный план.

Кей поправила рюкзачные лямки, перестегнула ворот пуховика и двинулась в северном направлении.

В отличие от компаса, заставить часы показывать точное время ей не удалось. Стрелки не собирались сами по себе возвращаться в правильное положение. Поэтому Кей шла, стараясь держать ритм и пытаясь считать пройденные опоры магической границы, чтобы хоть как-то определять преодоленное расстояние. Но, сбившись несколько раз, она бросила их считать.

Чем ближе она была к цели, тем сильней сжимались кулаки. Кей не знала, что именно ждет ее на подступах к форту и внутри него. Ее план кончался ровно там, где она проникает в само здание — дальше она должна будет действовать по обстоятельствам.

Ей предстояло дело из тех, что всякий раз — словно подвиг. Ты вроде бы и не в таких передрягах бывал (хотя, тут лукавить не стоит — этот форт и вся эта история все же из ряда вон), а все равно не применишь к ситуации какой-то универсальной стратегии. А прошлый опыт — поможет ли? Не узнаешь, пока не попробуешь.

Что может сделать один человек против целой организации?

А чем лучше была бы вся честная компания, заявившаяся в форт? А как иначе? Штурмом его брать? В лоб? Нет. Вариантов, конечно, много. Но, при прочих равных, вполне вероятно, что один человек как раз таки справится лучше. Или сгинет. Пятьдесят на пятьдесят.

Тем более, чем меньше народу — тем меньше моральных проблем и шире возможности.

Уходя, Кей сказала оставшимся, что, если все будет выглядеть безнадежно, она вернется.

Про себя Кей решила, что попробует в любом случае.

Самый тяжелый вопрос — время. Пока они собираются, думают, отвозят горемычного Тиху-Найка — или как он там себя еще придумал называть — в больницу, пока собирают все нужное, пока выжидают погоды — никто не знает, что творится с Рейнхардом. Может, там уже и нечего спасать.

А даже если так, Кей зашла уже слишком далеко. Не время думать о том, зачем все это. Конечно, можно попробовать разграничить наконец у себя в голове понятия "долг" и "призвание". Но это все — слишком высокие слова. Личная причина может быть ниже, но важней. И никто не узнает ее, если о ней не говорить.

Кей хмыкнула про себя, вспомнив тот сон, что про черную полумеханическую тварь и другой, где ей виделись голые разгоряченные тела, сплетающиеся страстно — кажется, ни одному из них не суждено осуществиться. В форт она идет на своих двоих, и никаких уловок. Ну, кроме одной, но это позже. Сейчас важно то, что ущербный недомаг успешно движется по гребню магической границы. Тут у обычного человека наверняка бы давно уже шарики за ролики заехали от страха и, возможно, остатков волшебства.

Впрочем, Кей сама недалека от того, чтобы на фоне этого всего свихнуться — вокруг только белое небо, впереди сплошная полоса пути, ветер воет, как будто скулит от боли, быстро заметая оставленные Кей следы.

Из-за метели конец акведука возник совершенно внезапно. Граница прервалась, будто этот ее изломанный край — след от зубов великана.

Завывание ветра усилилось, словно потоки воздуха здесь трутся о неровный камень и выбивают из него мелодию особенно рьяно.

— Что ж, дальше дороги назад уже не будет, — произнесла Кей, обращаясь к себе самой.

Ей все еще не было холодно — белый пуховик и шапка помогли удержать тепло, но это пока. Если она останется здесь дольше, чем нужно, эта зима убьет ее ласково и властно, и в своих ледяных объятиях сохранит на века.

Кей по-пластунски преодолела последние несколько метров к краю. Прежде чем доставать бинокль из чехла, она замерла, рассматривая раскинувшийся внизу пейзаж.

Итак, вот он, форт Лунный. С двухсотметровой высоты прекрасно виден его южный бок.

Массивные наклонные стены, сработанные из цельных каменных плит, отливающих зеленовато-серым металлом, тут и там исковерканы, будто сверху на них падали гигантские капли кислоты, прожигая и оплавляя. Но порода оказалась крепкой. Какой бы мощной ни была та древняя магическая атака — форт устоял, хоть и остался выщербленным, будто изъеденный древоточцем пень. Теперь из основания огромного здания торчат, словно реберные кости, опорные оси, уже ненужные: раньше они, вероятно, поддерживали какие-нибудь башни, сейчас разрушенные. Свисающие с этих осей цепи слегка покачиваются, упираясь в стены, подернутые сеткой запорошенных снегом трещин.