Андрей Попов - Охотничий пес (СИ)

Анна вскинула руку над головой, и полицейские взвели курки.

- Мне наплевать, как разговаривать со всякой третьесортной челядью, - улыбнулась она, обнажив, свои белоснежные, как и ее слепой глаз, клыки. - Это дело тайной полиции, и если городские власти идут вам на уступки, то мы не обязаны вам вообще ничем. Или вы не мешаете нам работать, или все отправятся к праотцам. Если вы не поняли, вот это, - она ткнула вождя длинным носом в секретарский жетон. - Означает, что мы можем идти куда захотим!

Старейшины привыкли к безраздельной власти в своем крохотном королевстве, и их нужно было поставить на место, дабы они не вмешивались в дела тайной полиции.

Ауто-да-феры прошли внутрь муравейника, к входу подвезли полицейский омнибус, и из него вышел Волчонок. Маленькая армия полицейских и ауто-да-феры спустились на нижние этажи муравейника под самые ясли в продовольственный склад, расчистили дощатый пол от шматов почвы и пыльных тюков с прелым картофелем и отодрали доски. Блеклый свет ручных фонарей выхватывал из затхлой тьмы спуск в катакомбы, дыру, смахивающую на зев гигантского червя.

- Надеюсь, этот проход не засыпан, как другие, - тихо сказала Анна.

Они начали погружаться в жерло, Анна насторожено осматривалась в белесо-сером туннеле с вбитыми в деревянные сваи и подпорки крюками и факелами в стенах. Фонари в их руках направляли вглубь туннеля полусферу света, распугивая черноту впереди. Они спускались узенькой процессией, туннель шел под некрутым наклоном в несколько сотен ярдов.

Скоро они оказались перед развилкой, Волчонок стоял и вынюхивал след, пока Анна не высказала:

- Похоже, оба прохода ведут к нужному нам месту.

- Вы предлагаете... разделиться? - неуверенно пробормотала Ханна, поравнявшись с ней.

- Пожалуй, - ответила она, всматриваясь в вязкую тьму. - Ты пойдешь с Маркусом в левый проход, возьмешь с собой семерых парней и Збынека. Я возьму остальных.

Ханна кивнула и развернулась к апотекарю, тот выражал во взгляде неодобрение этой идеей, но промолчал. Они разминулись, и Анна пошла в правый проход в сопровождении кинокефала и шестерых парней, а Ханна с остальными в левый.

Анна нравилась Ханне как учитель куда больше даже знаменитого Охотничьего пса. Она не обладала экстраординарным даром, однако была находчивее знаменитого коллеги. Она научила ее как без специальных спектральных очков и астральных антенн вычислять направления магического ветра по поведению жуков или по тому, как собираются птицы в лучевидные стаи, как с помощью соли и свечного воска узнать время проведения ритуала на человеческой крови и так далее по списку.

Потому сомневаться в действиях своего временного и неофициального учителя ей не приходилось, но что-то неприятно екало у Ханны в груди и сосало под ложечкой; наверно, мыслилось ей, на нее так действовала тягучая, как смоль, беспросветность древнего лаза.

Их группка вышла в вытянутый зал с полукруглыми каменными сваями, кафель пола давным-давно выцвел, вдоль стен находились глубокие ниши, в коих лежали, обернутые в паутинную вуаль, будто бы постарался гигантский паук, мумии доимперской знати.

Каменные змеи опоясывали пузатые колонны, а в их глазницах мерцали зеленоватые стекляшки. Кто-то из полицейских подошел к нишам поближе, заглянул и толкнул носком ботинок пустующую урну рядом на полу. Пар выходил из ртов присутствующих, тут было довольно-таки холодно.

И воняло знатно.

А еще отвратительно жужжали мухи.

Збынек весь нахохлился как воробей и издал сдавленный скулеж в конец залы: там, преградив чернеющий зев прохода, стояла группка из нескольких человек, а их опаловые амулеты злобно поблескивали в полусфере света ручного фонаря. В сердце смертоносного оцепления стоял, окруженный зловещим заревом опалов, маг реаниматор-повелитель мух. Вокруг его исхудалой особы, обернутой в грязный серо-коричневый плащ монаха, кружил рой изумрудных мух, от него несло страшным фекальным смрадом.

- Именем экзархия, сдайтесь, - наивно выкрикнула Ханна, в ответ пришельцы лишь от души рассмеялись, и издевательских хохот разрезал затхлую тишину катакомб.

Ханна тянулась за шпагой, запрятанной в ее декоративной трости из слоновой кости. Ее примеру последовал Маркус и блеснул из рукава посеребренным лезвием. Повелитель мух взмахнул рукой, и его подручные бросились в атаку. Оглушительный звон мушиного роя обрушился на весь полицейский конвой, мухи лезли в уши, носы, во все мыслимые и немыслимые отверстия в теле.

- Будьте осторожны, не пораньтесь или вы сразу превратитесь в зомби! - закричала Ханна, пытаясь перебить мушиный шум.

Отмахиваясь от назойливых насекомых, полицейские начали слепую пальбу, сильно запахло порохом, звуки выстрелов врезались в барабанные перепонки. Их враги двигались слишком быстро, пули со свистом влетали в пузатые колонны, разбрасывая пыль и щепки отколотых кусочков.

Поджарый старичок с завязанной в косы бородой до ног прокричал что-то невнятное и сбросил с себя воняющий мочой женский халат в цветочек. Его белое, точно простыня, уродливое прыщавое тело осиял ореол инфернального света, мужчина скрючился подобно зародышу, из его спины в татуировках птичьих перьев вырвались два костяных отростка. Он ревел от мучительной боли, пока костяные отростки обрастали мясом и паутиной вен и артерий. Он отрыгнул под себя тягучую рвоту маслянисто-смоляного цвета, и она юрко поползла к нише в стене, забралась на каменный выступ и пропала где-то там.

Полицейские стреляли в него, из дыр в его груди вытекали тоненькие струйки чего-то смоляно-черного и пахучего, но он продолжал читать колдовскую молитву, и его раны затягивались, оставляя только белесые пятнышки на коже. Его ужасающая трансформация продолжалась, отростки обволокла розово-белая гусиная кожа, повылезли мокрые от алой слизи перья.

На полицейских выбежала босоногая женщина, ее тело крыл панцирь насекомого из коричневого армированного стекла. Ниже ее спины жил своей жизнью костяной хвост из позвонков с зазубренным крюком на самом его конце как жало гигантского скорпиона.

Она резво запрыгнула на плечи одного бравого паренька, на секунду задержалась на нем, вцепившись жилистыми пальцами, перевернулась назад и, пронзив хвостом насквозь, сделала колесо, огрев мускулистыми ногами второго паренька, пробив тому горло все тем же хвостом. Маркус успел подбежать и вогнать выкидное лезвие промеж ее темно-синих глаз, красная полоска крови разрезала красивое лицо скорпионки напополам, и она упала навзничь, а ее хвост еще несколько мгновений продолжал атаковать воздух, пока Марк не наклонился и не сорвал с шеи мага амулет, и костяной хвост с зазубренным жалом замер. Маг-лжеангел изверг громоподобный клич, распростер ужасающие крылья за спиной.