Наоми Новик - Выкорчеванная

— Нет, — еще раз повторил Марек, рубанув рукой. — Мы вернем мою мать, и опустошим Чашу настолько, насколько сможем. А потом, Дракон, когда ты ее очистишь и сожжешь очаговое дерево, в котором ее держат, клянусь, ты получишь всех лесорубов, кого сможет тебе выделить мой отец, и мы не только выжжем Чащу на двадцать миль. Мы испепелим все, вплоть до Росии, и избавимся от нее навсегда.

Почувствовав уверенность, он выпрямился и расправил плечи. Я закусила губу. Я не верила принцу ни на грош, так как он думал только о себе, но не могла не признать, что кое в чем он прав. Если мы опустошим Чащу на двадцать миль, это будет огромное достижение, но временное. Мне хотелось сжечь ее дотла.

Конечно, я всегда ненавидела Чащу, но подспудно. Случались и град перед сбором урожая, и нашествия саранчи, просто Чаща была страшнее — вроде кошмара, только действовавшего по-своему. Сейчас же она превратилась в нечто иное: живое существо изо всех своих злобных сил пытающееся причинить вред мне, всем, кого я любила, угрожающая моей деревне, готовясь проглотить ее как Поросню. Я вовсе не воображала себя великой героиней, в чем обвинил меня Дракон, но я желала вторгнуться в Чащу с огнем и топором. Хотела вырвать королеву из ее хватки, созвать армии из обеих держав и уничтожить Чащу до конца.

Дракон молча покачал головой. Он перестал спорить. Вместо него подал голос Сокол. Волшебник не был уверен настолько, как принц. Его взгляд по-прежнему был прикован к Иржи, и одной рукой он прижимал к лицу полу своего плаща, словно ему было видно нечто, чего не видели мы, и он опасался вдыхать отравленный воздух.

— Надеюсь, вы простите мои сомнения. Возможно, я просто слишком неопытен в подобных вопросах, — произнес он саркастично, что было отчетливо слышно даже сквозь плащ: — но я бы назвал этот случай довольно ярким примером скверны. Его даже небезопасно обезглавливать перед сожжением. Может будет лучше сперва убедиться, что вы сумеете его исцелить, а уж потом строить грандиозные планы, которым не суждено сбыться.

— У нас уговор! — возмущенно воскликнул принц, поворачиваясь к нему.

— Я соглашался, что стоит рискнуть, если Саркан изыскал способ исцелять скверну, — ответил Сокол. — Но нечто подобное…? — Он снова посмотрел на Иржи. — Я отказываюсь, пока не увижу, как он это сделает, и даже после этого еще дважды подумаю. Все, что мы знаем, мы можем сделать вывод, что девушка вообще не была осквернена, и он всего лишь распускает о себе фантастические слухи, чтобы сильнее прославиться.

Дракон презрительно фыркнул и ничего не ответил. Он отвернулся, выдернул клочок соломы из давно упавшего и рассыпавшегося по земле снопа и, быстро переплетая соломинки, принялся бормотать на ними заклинание. Принц схватил Сокола за руку и оттащил в сторону, попутно что-то яростно ему шепча.

Потерявший дар речи Иржи что-то неслышно напевал сам себе. Он принялся биться в цепях, максимально бросаясь вперед, повисая на них, сильно отводя руки назад, тянулся, далеко вытягивал шею, щелкая зубами в воздухе, покачивался и закатывал глаза. Его язык свисал набок словно раздувшееся почерневшее, похожее на слизняка существо, забравшееся ему в рот.

Дракон не обращал на него внимания. В его руках солома утолщилась и превратилась в небольшой, кривоногий столик всего в фут шириной, потом волшебник взял кожаную сумку, которую принес с собой и открыл. Он осторожно извлек оттуда «Призывание», блеснув закатным лучом по золоченному шрифту, и положил книгу на столик.

— Итак, — произнес он, поворачиваясь ко мне, — приступаем.

До сего момента, я совсем не думала о том, как на глазах у всех, у принца с Соколом, которые крутились вокруг нас, возьму Дракона за руку и объединю с ним наши чары. При этой мысли мой желудок скукожился как высохшая слива. Я бросила взгляд на Дракона, но он стоял с невозмутимым выражением на лице, словно его мало беспокоило то, чем мы занимались.

Я покорно встала рядом. Взгляд Сокола сосредоточился на мне, и я была уверена, что он смотрит не только обычным хищным и пронзительным взглядом. Мне претила сама мысль настолько открываться перед ним, перед принцем. И хуже всего мне было оттого, что здесь была отлично меня знавшая Кася. Я почти ничего не рассказывала ей о той самой ночи, как и прошлом разе, когда мы с Драконом пытались работать сообща. Мне не удалось облечь это в слова, и не хотелось даже думать на эту тему. Но, не могла отказаться помочь Иржи, который выплясывал между цепями как смешной игрушечный акробат между двух палочек, которого давным-давно мне сделал отец.

Я проглотила ком в горле, положила руку на обложку Призывания, и открыла книгу. Мы с Драконом начали читать.

Стоя рядом мы были скованны и неуклюжи, но наше волшебство соединилось, словно оно и без нас, знало, что делать. Мои плечи расслабились, и голова просветлела. Я с удовольствием вдохнула воздух, и ничего не могла с этим поделать — мне было плевать, даже если весь мир на меня смотрит. Призывание разлилось вокруг нас словно река. Голос волшебника звучал рябью на ее поверхности, которую я наполняла перекатами и всплесками рыб, блеском яркой и чистой воды как окружающий нас закат.

Из глаз Иржи выглянула Чаща и в беззвучной злобе оскалилась на нас.

— Работает? — поинтересовался у Сокола принц за моей спиной. Я не слышала ответ. Иржи тоже заблудился в Чаще, но в отличие от Каси он сдался. Он одиноко сидел с отвисшей челюстью, скорчившись у ствола дерева, вытянув перед собой окровавленные ноги и бессмысленно уставившись на сложенные на коленях руки. Когда я позвала его по имени, он не пошевелился. «Иржи!» — позвала я его. Он отрешенно поднял голову, взглянул на меня и снова уронил ее.

— Я вижу… создался канал, — произнес Сокол. Когда я обернулась к нему, он вновь был в своей повязке с оком. С его лба взирал тот самый странный расширенный птичий зрачок. — Вот как скверна проходит из Чащи. Саркан, если я прямо сейчас воспользуюсь им и произнесу очищающее заклинание, то…

— Нет! — быстро ответила я. — Иржи умрет. — Сокол бросил на меня уничижительный взгляд. Ему не было дела, выживет или умрет Иржи. Но Кася выбежала из амбара и умчалась по тропинке. Через некоторое время она вернулась в сопровождении настороженной Кристины, которая принесла на руках младенца. Увидев волшебство, она попыталась сбежать, но Кася что-то настойчиво ей шепнула. Кристина крепче сжала в руках младенца и медленно подошла ближе на шаг, потом еще на один, пока не оказалась совсем рядом с Иржи. Она тоже переменилась в лице.

— Иржи! — крикнула она. — Иржи! — и протянула к нему руку. Касе удалось оттянуть ее назад до того, как она прикоснулась к его лицу, но там, в глубине Чащи я заметила, как он снова поднял голову, и потом медленно поднялся на ноги.