Наоми Новик - Выкорчеванная

— И что с того? Раз он не может держать в руках дворян, значит не заслуживает трон, — рявкнул Марек, складывая руки на груди. — Если бы я мог оказаться там…

Он снова с тоской посмотрел на бесполезное зеркало. Я с растущим негодованием смотрела на эту парочку. Значит не только Сигизмунд переживал из-за того, что магнаты отдадут трон Мареку. Тот и сам пытался его отобрать. Внезапно я поняла беспокойство принцессы и почему она смотрела на меня косо. На сколько она знала, я была союзницей Марека. Но я проглотила первые десять замечаний, которые были готовы сорваться с моего языка, и коротко обратилась к Соле:

— Мне нужна твоя помощь.

Я заслужила взгляд одного из темных зрачков с удивленно изогнутой бровью над ним.

— Я в равной степени рад помочь, дорогая, как и услышать подобные слова.

— Мне нужно, чтобы ты произнес со мной заклинание. Нужно наложить на королеву Призывание.

Его воодушевление поубавилось, и он промолчал. Марек повернулся ко мне с мрачным видом:

— Что это еще взбрело тебе в голову?

— Что-то не так! — ответила я ему. — Не стоит делать вид, что вы ничего не заметили. С тех пор, как мы вернулись, происходят одно несчастье за другим. Король, отец Балло, война с Росией… все это происки Чащи. Призывание покажет нам…

— Что? — рявкнул Марек, поднимаясь. — Что оно, по-твоему, нам покажет?

Принц навис надо мной. Я собрала волю в кулак и, откинув голову, ответила:

— Правду! Не прошло и трех дней, как мы выпустили ее из башни, а король уже мертв, по дворцу бродят чудовища, а Польня воюет. Мы чего-то не заметили. — Я повернулась к Соле: — Так ты мне поможешь?

Соля перевел взгляд с Марека на меня, и в его взгляде мелькнуло расчетливое выражение. Наконец он кротко ответил:

— Королева прощена, Агнешка. Мы не можем без причины подвергать ее действию силы лишь потому, что ты встревожена.

— Но ты же видишь, что что-то не в порядке! — гневно возразила я.

— Было не в порядке, — снисходительно и самодовольно ответил Соля. Я бы с удовольствием его хорошенько встряхнула. Но поздно. К большому сожалению, раньше нужно было пытаться с ним подружиться. Я не могла его соблазнить. Он уже прекрасно знал, что я не собираюсь постоянно делиться с ним своей силой, даже если мне будет очень нужно. — По-настоящему не в порядке. Но та оскверненная книга, что ты обнаружила, теперь уничтожена. Не нужно придумывать иные темные причины там, где одна известна наверняка.

— Польне не нужные новые мрачные сплетни, — добавил Марек уже спокойнее. Его плечи под действием слов Соли расслабились, проглотив его ядовито-удовлетворительное объяснение. Принц плюхнулся в кресло и снова взгромоздил ноги на стол. — Ни о моей матери, ни о тебе, если на то пошло. Магнатов созывают на похороны, и как только они явятся, я объявлю о нашей помолвке.

— Чего? — Такое впечатление, что он поделился со мной малоинтересной и второстепенной для меня новостью.

— Ты это заслужила, убив чудовище. Подобные штучки очень любят простолюдины. Не поднимай хай, — добавил он, не глядя в мою сторону. — Польня в опасности, и ты нужна мне рядом.

Я стояла слишком разозленная, чтобы что-то ответить, а они просто перестали обращать на меня внимание. В зеркале кто-то появился, наклонившись войдя в шатер. Это оказался старик в богато расшитой форме. Он тяжело уселся на стул. Под тяжестью лет его черты лица оплыли: челюсть отвисла, усы поникли, повисли мешки под глазами, и уголки рта провисли вниз. По его покрытому коркой пыли лицу текли струйки пота.

— Савьенна! — с напористой озабоченностью обратился к нему Марек, наклоняясь к зеркалу. — Что происходит? Росиянцы успели укрепиться?

— Нет, — ответил генерал, устало вытирая лоб. — Они не стали укрепляться на перекрестке. Вместо этого они устроили засаду на Длинном мосту.

— Как глупо с их стороны, — решительно ответил Марек. — Без укреплений они не смогут продержаться на перекрестке и пары дней. К ночи придет еще две тысячи подкрепления, и если я сразу выступлю с ними…

— Мы разбили их на рассвете, — сказал Савьенна. — Они все мертвы. Все шесть тысяч.

Марек умолк, очевидно пораженный услышанным. Он не ожидал услышать подобное. Они обменялись с Солей взглядами со слегка кислым видом, словно новость им не понравилась. — Каковы ваши потери? — спросил принц.

— Четыре тысячи. Много лошадей. Мы их разбили, — повторил Савьенна охрипшим голосом, обмякая на стуле. Не все следы на его лице были только от пота. — Марек, прости меня. Марек… твой брат погиб. Они убили его в первой засаде, когда мы отправились осмотреть подходы к реке.

Я отшатнулась от стола, словно могла избежать услышанных слов. Маленький мальчик наверху, сжимавший меч со словами «Я не буду мешаться». Его запрокинутое вверх круглое личико. Память резанула острым ножом.

Марек потрясенно молчал. Соля еще немного о чем-то поговорил с генералом. Я едва слышала их разговор. Наконец Соля протянул руку, опустил плотный чехол на зеркало, и повернулся к принцу.

Потрясение прошло.

— Боже мой, — произнес принц спустя мгновение. — Я бы предпочел, чтобы этого не случилось, чем случилось так. — Соля только кивнул в ответ, глядя на него с блеском в глазах. — Но теперь нет иного выбора.

— Нет, — тихо согласился Соля. — Хорошо, что магнаты уже в пути. Мы сразу же можем устроить голосование.

В моем рту стало солоно. Незаметно для самой себя я плакала. Я попятилась. В мою протянутую руку попалась дверная ручка: впадинки и выпуклости на резной соколиной голове впечатались в мою ладонь. Я повернула рукоять, скользнула за дверь и бесшумно прикрыла ее за собой. Оказавшись в коридоре, я замерла, содрогаясь. Алёша оказалась права. Одна ловушка за другой, давно притаившиеся под толстым ковром опавшей листвы, наконец сработали. Из земли, протягивая раскидистые ветви, начали пробиваться тонкие ростки.

Одна ловушка за другой.

Внезапно я бросилась бежать. Я бежала, грохоча башмаками по каменным плитам мимо озадаченных слуг и заглянувших в окна утренних лучей солнца. Заворачивая за угол к покоям наследного принца, я тяжело дышала от бега. Дверь была закрыта, но часовых не было. Из-под дверей струился легкий серый дымок. Дверная ручка под моей рукой, когда я рванула ее на себя, оказалась горячей.

Занавески над кроватью были объяты пламенем, ковер тлел. Мертвые часовые лежали бесформенными кучами на полу. Алёшу молча обступили с десяток человек. Она была сильно обожжена: часть доспехов оплавилось прямо на ее коже, но она каким-то образом умудрялась продолжать сражаться. За ее спиной лежало мертвое тело принцессы, загораживая собой двери гардероба. Рядом с трупом стояла Кася. Ее одежда в дюжине мест была рассечена, но на коже не было ни царапины. Она сжимала в руке сломанный меч и отчаянно отмахивалась им от двух солдат, пытающихся пройти мимо нее.