Тори Халимендис - Самая темная ночь

— Поплачь, Малика, — ласково проговорил он, поглаживая меня по волосам. — Поплачь, тебе станет легче. Видишь, ты уже оживаешь.

— Ты забрал у меня даже мое имя! — прорыдала я.

— Это не твое имя, Малика. Его дала тебе приемная мать. Уверен, что Карида назвала тебя иначе.

Разумеется, иначе. Ланс сказал, что при рождении мне дали имя Литория, в честь отца. Вот только Шеру этого я говорить не стала.

— Но и Маликой меня не звали.

— Это имя подходит тебе, — пояснил Шер, явно довольный, что я вновь почти нормально с ним разговариваю. — Подчеркивает твое происхождение из правящего рода.

Ладно, пусть будет Малика. Я уже начала успокаиваться и осознавать, что не стоит сердить Шера из-за мелочей. Напротив, надо дать ему понять, что я смирилась, а самой тем временем искать выход.

— Посмотри, что я принес тебе, — сказал Повелитель, отстраняясь. — Они принадлежали твоей матери.

Я грустно рассматривала сверкающие камни. Бриллианты, изумруды, рубины, сапфиры, жемчуга. Серьги, кольца, ожерелья, браслеты, диадемы. Мама… Нет, отчего-то при взгляде на эти драгоценности я не желала думать о ней. Те украшения, что хранились в сундуке Сузи в далекой Бухте-за-Скалами, казались мне родными и грели сердце, а эти не вызывали никаких эмоций. Но я улыбнулась и поблагодарила Шера:

— Спасибо, они очень красивые.

— Примерь что-нибудь.

Наугад я вытащила колье из нескольких рядов жемчужных нитей.

— Хороший выбор. У тебя превосходный вкус, Малика. Позволь, я помогу тебе.

Я откинула косы вперед и слегка наклонила голову. Прохладные жемчужины легли у основания шеи и на грудь. Шер застегнул колье, но отстраняться не стал. Он ласково провел ладонями по моим плечам, потом по рукам, затем обнял за талию, заставляя откинуться ему на грудь. Теплые губы прижались к моей шее.

— Моя Малика… Наконец-то моя!

Поцелуи становились все крепче, и я поморщилась, понимая, что завтра будут синяки. К счастью Шер не видел моего лица.

— Довольно, — прошептала я, делая попытку вырваться. — Прости, но я пока не готова.

Повелитель резко развернул меня к себе и впился в губы. Его руки сжимали меня, не позволяя освободиться. Язык скользнул в мой рот, и я задохнулась и забилась в его объятиях.

А потом все закончилось. Шер разомкнул руки и отступил на шаг.

— Ждать осталось недолго, — произнес он. — Ты станешь моей женой в день своего восемнадцатилетия.

Значит, время у меня еще оставалось, пусть и не столь уж много. И для начала мне следовало бы обзавестись союзниками. Я припомнила ту женщину, что Шер забрал с собой из замка. Быть может, она тоже захочет сбежать?

— Я не хочу, чтобы у тебя были другие женщины, — капризно протянула я.

Повелитель протянул руку и погладил меня по щеке.

— Зачем мне другие, если у меня будешь ты?

Я приняла недовольный вид.

— Но ты ведь притащил сюда ту блондинку из Бранвии. Кто она? Твоя любовница?

— Ах, эта, — на лице Шера появилось брезгливое выражение. — Нет, я не стал бы с ней спать, даже будь она единственной женщиной на свете.

— Тогда зачем она тебе?

— Я пообещал ей безопасность. Теперь, когда вся власть в герцогстве у ее пасынка, ей лучше находиться здесь.

Так вот кто она такая! Такой союзник мог оказаться опаснее явного врага, но мне захотелось узнать о судьбе Ингрид побольше.

— И где она сейчас?

— Здесь, во дворце. Я нашел для нее подходящее занятие. Не думаю, что она осталась слишком недовольна. Моим воинам она понравилась.

Я содрогнулась, сообразив, какую участь Шер уготовил Бранвийской герцогине.

— Я могу увидеть ее?

— Зачем она тебе?

Я пожала плечами.

— Мне просто любопытно увидеть униженного врага.

Это желание Шеру было понятно.

— Хорошо, Малика, я покажу ее тебе. А теперь ты должна поесть. Тебе нужно набраться сил перед дорогой.

Я было обрадовалась и даже впустила в сердце надежду, что Шер позволит мне повидаться с друзьями, но радость моя быстро угасла.

— В трех днях пути от Галирфана находится храм Луны, куда не ступала нога мужчины. Тех девушек, в ком сильна кровь первородных Владык, незадолго до восемнадцатилетия отвозят туда. В одиночестве входят они под своды храма и хранят молчание о том, что там с ними происходит. Но этих девушек отмечает Луна, и впоследствии от них родятся Воины, наделенные могуществом.

— Моя мама тоже там была? — тихо спросила я.

Шер помрачнел.

— Нет, она исчезла накануне паломничества. В этот храм можно попасть только через пустыню, Малика. Переместиться туда нельзя. Так что береги силы, они тебе понадобятся. Через десять дней мы отправляемся.

Шер сдержал слово и отвел меня в небольшую комнату, обставленную весьма скудно. На ковре лежали подушки для сидения, между ними низкий столик — вот и все. В одной стене зачем-то было прорублено окно в соседнюю комнату.

— С той стороны зеркало, — сказал Шер. — Тебя никто не увидит.

Заинтересовавшись, я подошла поближе. Комната была побольше, чем та, в которой мы находились, и в ней точно кто-то жил. На столике стоял кувшин и блюдо с фруктами, тюфяк был застелен вышитым бельем. Открылась дверь, и вошла та самая блондинка, которую я видела в замке Ланса — Ингрид. Вид у нее был изможденный, под глазами залегли темные круги, щеки ввалились, в уголках рта залегли морщинки. Но меня поразило выражение ее лица. Никогда прежде я не видела такой обреченной покорности. Пока я разглядывала женщину, в комнату зашли двое мужчин. Один из них что-то сказал, и я с ужасом увидела, как Ингрид, видимо, повинуясь его приказу, расстегнула застежки на плечах. Платье соскользнуло к ее ногам, обнажая безупречное белоснежное тело. Затем по распоряжению второго мужчины Ингрид принялась ласкать собственную грудь. Все себя от отвращения я повернулась к Шеру.

— Ты привел меня сюда, чтобы я посмотрела на этот разврат?

— Мы пришли в удачный момент, — равнодушно ответил Повелитель. — Ты увидела судьбу этой женщины, но твой взор не был оскорблен сценами соития.

— Я хочу уйти, — холодно произнесла я.

Шер поднес мою руку к губам и поцеловал ладонь.

— Разумеется, Малика. То, что сейчас произойдет, не для твоих глаз. Но ты довольна тем, как я обошелся с той, кого ты полагала врагом?

— Она убила моего отца, — старательно подбирая слова, ответила я. — Да, я довольна. Такая участь хуже, нежели смерть.

— Отец настаивает на скорейшем отъезде в герцогский замок.

— Ну и пусть. Нам-то что за беда? Я последую за тобой, вот и все.

Бьянка удобно устроила на коленях Саддама, прижавшись к нему спиной. Платье ее было расстегнуто и приспущено, и Лунный Воин пальцами выводил круги на высокой упругой груди. Подобная ласка давно уже не смущала Бьянку. Последней преградой между полной близостью все еще оставалась ее девственность, но и без того Саддаму было позволено очень многое. Формально оставаясь невинной, невеста молодого герцога за короткий срок стала весьма искушенной в любовных утехах особой. Она научилась не только без стыда принимать наслаждение, но и дарить его своему возлюбленному. Ланс бы немало удивился, узнав об умениях Бьянки. Вот только при мысли о будущем супруге у дочери Фердинанда начиналась паника.