Марина Халкиди - Служительница. Ход королевой (СИ)

- Не позорься человек. - Прохрипела женщина.

Дефорт было попытался ухватиться за ее платье, но вовремя опомнился-мужчины не смели прикасаться к инициированным целительницам, тем более грязными окровавленными руками.

- У меня есть плата,- неожиданно выдохнул мужчина, вспомнив о Келии.- Девочка восьми лет. Я отдам ее в обитель!

Жрица остановилась-храм разрастался и слуг не хватало, ведь настоятельница платила им сущие гроши, а ребенок, с детства приученный к услужению, никогда не покинет обитель.

Велеска вернулась к кровати, взглянула на мальчика, она отдала несколько приказов послушнице, и та спешно направилась за травами.

Дефорт затаил дыхание, он кусал губы до крови, было уже заикнулся, что поспешил с обещанием…Как он посмел распорядиться жизнью Келии? Но ведь его сын умирал! Жрица протянула склянки, поясняя сколько капель и когда давать ребенку.

- Осталось семь минут, приведи девчонку.

- Вы…- Дефорт испуганно сглотнул.- Вы ведь не обидите ее?- прошептал он.

- Ты предложил плату, а то что предложено Велесе невозможно взять обратно.- Грозно объявила жрица.

Мужчина побрел к телеге, нога вновь разболелась, да и сердце сжималось в тиски от принятого решения. Келия гладила старую лошадь, что-то шепча ей на ухо, девочка была худа-кожа да кости. Хламида едва держалась на ее худеньких плечах. Жена перешила ее десять дней назад, но с тех пор девочка еще похудела. Грязные волосы были коротко подстрижены кухонными ножницами и теперь топорщились в разные стороны. Черты лица у Келии были правильные, настороженные зеленые глаза следили за отцом, который осторожно положил сына в телегу. Дефорт заботливо укрыл мальчика покрывалом изъеденным молью, страшась встретиться взглядом с дочерью, не осмеливаясь сказать Келии, что он отдал ее в услужение в храм. Мужчина солгал, что дочке придется остаться в обители на несколько дней, а потом он за ней вернется. Келия кивнула, она чувствовала аромат, который доносился из кухни храма. Девочка мечтала о наваристом супе, за весь день она съела только черствый кусок хлеба и желудевую кашу, от которой воротили нос даже свиньи.

Малышка ощутила странную тревогу, когда огромные ворота захлопнулись прямо за ней, отрезая ее от вольной жизни.

- Пошли,- окликнули девочку. Келия взглянула на служанку в черном балахоне, ей пришлось запрокинуть голову, чтобы рассмотреть пышнотелую великаншу. Женщина Келии не понравилась с первого взгляда, впрочем, и сама девочка произвела не лучшее впечатление, в чем успела быстро убедиться. Великанша, недовольная тем что худосочная моль не шелохнулась, поспешно наклонилась, ухватила огромной ручищей тонкое прозрачное запястье девочки и потащила ее за собой.

- Меня зовут Грей, для тебя дана Грей. Ко всем слугам кто старше тебя и послушницам ты должна обращаться-дана, к жрицам не иначе как госпожа, никогда не смей начинать разговор с ними первой, отвечай, если они зададут вопрос. Все поняла?

Келия отрицательно покачала головой, пытаясь вырваться из медвежьей хватки женщины.

- Я все равно уеду отсюда через несколько дней.- Прошептала девочка, ее голос был слаб от недоедания и усталости.

Дана Грей рассмеялась, уперев вторую руку в бедро.

- Твой отец отдал тебя в храм служанкой.- Объявила экономка обители, наслаждаясь эффектом, которые произвели ее слова.

Келия остановилась, не веря в услышанное, вновь дернула слабой рукой. Грей удивленно остановилась, не понимая, откуда в этом тщедушном теле взялись силы?

- Ты лжешь! Он приедет за мной через несколько дней. Он обещал!- выкрикнула девочка, пытаясь вырваться на свободу.

Грей подняла руку и прежде чем ребенок успел уклониться, служанка звонко ударила его по щеке. Девочка рухнула на колени, ее глаза наполнились слезами, Келия до крови прокусила губу, чтобы не разрыдаться, но девочка успела заметить удовольствие, мелькнувшее на лице великанши.

- Никогда не смей обвинять меня во лжи, мерзкая девчонка! Твой отец оставил тебя, он заплатил тобой, чтобы вылечить сына. Так что тебе предстоит провести всю жизнь в этом храме. И поверь, эта участь лучше, нежели бы ты осталась в миру. Вместо того чтобы стать добычей какого-нибудь мальчишки-свинопаса на сеновале, ты сохранишь свою чистоту, служа Велесе.

- С чистотой ты напутала, дана Грей,- заявила молоденькая служанка с родимым пятном на щеке.- Ты посмотри на эту девку, от нее воняет как от выгребной ямы, а в ее волосах наверно копошатся блохи. Не веди ее в барак, не хватало, чтобы она напустила на нас насекомых. Госпоже настоятельнице это не понравится!

Келия метнула свирепый взгляд на служанку, но слова о том, что она не заразна, застряли в горле, когда девочка осознала, что великанша ее не обманула. Ее продали как вещь! И никто за ней не приедет. Никто и никогда!

- Я не останусь здесь,- прошипела Келия. - Я не рабыня! Откройте ворота…

Тельма приоткрыла рот от удивления, она попала в храм год назад. Из-за ее уродства никто не пожелал взять ее в жены, да и в богатых домах от девушки брезгливо отворачивались, когда она приходила наниматься. Так Тельма и оказалась в храме. Надежда на то что одна из жриц смилостивится над ней и избавит ее от родимого пятна и косоглазия скоро угасла. Одна из жриц жестоко высмеяла девушку, заявив, что они лечат от хворей, а если боги пожелали дать ей подобную внешность, значит им так было угодно. Тельма смирилась с судьбой, с каждым днем становясь сварливей. Она ненавидела тех, кто был наделен красотой и любила перемыть косточки другим служанкам, не смея, однако, злословить о послушницах.

Грей фыркнула.

- Тебя никто не отпустит, твой отец передал тебя в храм. Если ты сбежишь, то тебя найдут и вернут, тогда ты узнаешь о другой стороне богини, когда твою спину изуродует хлыст. Келия больше ничего не сказала, понуро опустив голову, она отправилась за служанкой, потеряв в этот день частицу истинной веры. Короткие волосы девочки были отстрижены наголо, тело нещадно вымыли, местами содрав грязь с кожей. Келия не проронила ни слова. Без возражений она надела жесткую колючую ткань. Настроение девочки не улучшилось, когда она получила горячую похлебку, кусок хлеба и стакан родниковой воды. Келия за пару минут справилась с едой, она глотала хлеб не прожевывая, а затем собрала каждую крошку, не забыв облизать пальцы. Другие слуги наблюдали за девочкой с брезгливостью на лицах, считая ее дикаркой и голодранкой. Келия после скудного ужина все еще была голодна. Девочка, задрав подбородок, делала вид, что ее не трогают презрительные взгляды. Они просто не знают, что такое голод, решила Келия. Неожиданно кто-то тронул ее за плечо. Это была девочка-подросток, дочь одной из служанок. Не говоря ни слова, она протянула свой кусок хлеба. Келия жадно уставилась на подношение.