Ольга Лев - Книга Истины (СИ)

- Да он живой! - раздался крик откуда-то из центра толпы.

- Живой! - в один голос ахнули люди и раздались в стороны.

Друзья, сидевшие верхом, над толпой, смогли, наконец, рассмотреть причину хаоса. В дорожной пыли ничком лежал полный лысоватый мужчина в одеянии служителя храма. У виска поблескивал тусклым серебром амулет-молния. Из широкой спины торчало древко стрелы.

- Не сильно он нас обогнал, - шёпотом произнес Вирин и тронул лошадь, чтобы та сдала назад, но сзади места не оказалось. Путь преградили ещё трое любопытных верхом на мулах.

«И откуда столько народу в это время? - подумал Лонцо. - Если кого-то где-то убили, то любопытные, верно, найдутся и в пустыне».

В этот момент к раненому пробился суровый рослый жрец с тяжёлой сумой и серебряной молнией на груди.

- Разошлись все! - рявкнул он и склонился над собратом по вере.

- Третий, - тихо проговорил Вирин. - В смысле, целитель.

- Я догадался, - отозвался Лонцо, ища взглядом просвет в толпе.

Тем временем, раненый, осторожно приподнятый сильными руками Третьего, открыл глаза и посмотрел прямо в глаза Лонцо. Лицо жреца осветилось узнаванием, потом исказилось злобой.

- Ты! - прохрипел он, трясущейся рукой указывая на герцога. - Всё из-за тебя!

Следующий его вздох стал последним. Онемевшая толпа во главе с целителем обратила взоры на замершего Дорского.

- Святейший узнал своего убийцу! - выкрикнул самый смелый, поскольку не самый трезвый мужичок.

- Убийца! - подхватила толпа, угрожающе подавшись вперёд.

Лонцо рванул поводья, круто разворачивая коня, и упёрся взглядом в серые перья стражей, преградивших выезд.

- Не очень удачное утро, - вздохнул Вирин.

Пускать коней в галоп было поздно. С одной стороны напирала толпа, с другой выстроился полукругом отряд хмурых всадников с гербами Студгорода.

- В чём дело? - обратился к толпе командир отряда.

- Это дело храма, мирянин, сталь носящий, - жрец Третьей медленно выпрямился и двинулся навстречу стражникам.

- Тело со стрелой в спине, лежащее на одном из главных трактов Лагодола, не может быть только лишь делом храма, святейший, - с заметной неприязнью отозвался командир.

Лонцо подумал, что приди к ним в гостиницу ночью вот такой страж, Вирин бы ничего не смог сделать.

- Кто появился здесь первым?

- Я, мил служивый, - гордо выступила вперёд полная розовощекая крестьянка.

Чуть в стороне утвердительно замычала рыжая корова.

- Я вон Рыжуху свою с утра вела по дороге, гляжу, лежит. И стрела аккурат из спины-то и торчит! Я и не испугалась даже, сразу поняла, что вас звать надо, да вот эти понабежали, да суету создают.

- Так она такой крик подняла, что голова до сих пор кругом! - взмахнул руками мужичок с пегой кобылой.

- Так и мы сразу подошли! - высказались ночные гуляки. - Так все и было, как она говорит!

Вирин, под бурное обсуждение, попытался вывести коня сквозь чуть поредевший строй зевак.

- Стоять на месте! - рявкнул страж, остановив ещё с десяток человек, попытавшихся покинуть место происшествия.

- Держите их, командир! Умирающий вон на того высокого, как на убийцу показал! - заголосила ещё одна женщина.

Её крик бодро подхватила толпа, и стражам пришлось взять двоих друзей в кольцо, чтобы их не сдёрнули с лошадей.

- Расходитесь, без вас разберёмся! - прорычал командир, и толпа начала редеть.

- Мы никого не убивали! - Лонцо начинал всё больше нервничать.

- Хотите обвинить святейшего во лжи? - донесся до них голос Третьего.

- У нас даже луков нет! Да мы его видим в первый раз! - закипел и Вирин.

- Сами-то кто такие? - хмуро спросил командир.

- Наёмники. Мы в форт Катар ехали, заработать хотели, - хмуро ответил герцог.

- То, что наемники, я вижу. Луки где спрятали?

- Да мы сюда вообще последние приехали! - взорвался Лонцо.

- Только покойный вас узнал.

- Может… раньше где видел, - герцог чуть стушевался под подозрительным взглядом стража, и это не осталось незамеченным.

- Что тут происходит?! - звучный голос прокатился над трактом, заставив обернуться и стражей, и пленников.

С противоположной стороны тракта приближался ещё один отряд, на этот раз с гербами Тихолеса.

Один из мужичков радостно поздоровался с тихолесским капитаном, как с давним знакомым и быстро, по-деловому пересказал ему всё случившееся.

- Значит, студгородские, - протянул он, подъезжая к заметно оробевшим стражам.

Кажется, их присутствие возмутило его куда больше, чем факт убийства жреца.

- Ну вы же, как всегда, опаздываете, - холодно заметил студгородский командир.

- Территория вашего обхода милей к северу закончилась! Передайте арестованных. Суд будет в Тихолесе.

- Если бы не мы, вы бы их даже не увидели!

- Объявляю вам благодарность за поимку преступников и выношу предупреждение за появление на территории тихолесского ведомства, - голос у статного чернобородого капитана из ледяного стал стальным.

Студгородский командир заметно оробел.

- Мне долго ждать? - изогнул бровь тихолесец.

Студгородский отряд расступился, и пленники оказались в кольце уже двадцати всадников. Лонцо положил было руку на рукоять меча, но потом обречённо вздохнул и сложил руки на луке седла.

- Жаль, что я не Седьмой, - тихо проговорил Вирин.

- Жаль, что не Шестой, - невесело усмехнулся Лонцо.

Оставив двоих солдат разбираться с телом, отряд конвоиров двинулся на юг.

- Я жду подробного изложения ситуации. Кто такие, откуда и зачем убили жреца? - спокойно, как бы между делом, поинтересовался капитан, ехавший рядом с пленными.

- Мы его не убивали! - в один голос возмутились друзья.

- Или почему не убили, - невозмутимо пожал плечами тихолесец.

- Мы наёмники… - начал было Лонцо, но капитан жестом его остановил.

- Я вижу и ваши доспехи и то, как вы их носите. Поверьте, юноша, я за свои сорок два года повидал немало наёмников, а со многими из них и дрался. Наёмники не говорят: «мы наёмники». Это и так видно. Они говорят: «Сколько?». Кроме того… я не говорю о вашем оруженосце, но вы сами, - капитан проигнорировал тихое возмущение Вирина. - Вы дворянин. В наёмники идут только безродные, но обученные ратному делу мужчины.

- Я обучен! - неуместно возмутился и герцог.

- Это я тоже вижу. И вот вам ещё одна ваша ошибка. Я не говорю о ваших манерах, от них за версту пахнет как минимум баронским дворцом, а то и герцогским. Но движение, которым попавший в плен наёмник кладет руку на эфес, поверьте, выглядит совсем не так. Либо вы сейчас мне говорите, кто вы такой, либо говорите это потом тихолесскому судье. У нас не Гория, сами понимаете, и судья - высший жрец Пятой, - воин мельком взглянул на побледневшего Вирина. - Так что вы можете догадаться, сколько ступеней будет у вашей казни за убийство жреца.