Ольга Лев - Книга Истины (СИ)

- Знать бы, сколько их там. Сыграв на неожиданности, мы можем справиться с двумя-тремя, даже если они маги. Но если их больше, шансов нет.

- Сейчас выясним, - Вирин быстро разулся и с отвращением наступил на бледный мох.

Конечно, этот живой ковер глушил шаги и в сапогах, но рисковать музыкант не хотел. Не сводя глаз с люка, он по стеночке поднялся на девяносто шесть ступеней и замер, прислушиваясь. Потом так же, походкой нашкодившего кота, вернулся к герцогу.

- Их двое. Один посетовал, что надо было спускаться втроём, а второй возразил, что ему одному было бы скучно.

- Они близко к люку?

- Судя по голосам, да. Лонцо, люк слишком узкий. Вдвоём мы из него внезапно не выскочим.

- Эффектное появление я беру на себя. Главное, чтобы их действительно было только двое. И чтобы они были близко, - Лонцо скинул плащ, сдёрнул мокрую ледяную рубашку и попрыгал на месте в тщетной попытке согреться.

- Пока будешь их бить, согреешься, - Вирин с иронией посмотрел на спутника.

- Поздно будет. Они маги, и с реакцией у них наверняка всё в порядке. Если я не согреюсь, то буду драться как деревянная колода, - Лонцо мягким движением выхватил меч, а миг спустя Вирин обнаружил, что его ножны пусты.

Лонцо провернул «восьмёрку» обоими клинками. Меч музыканта, простенький, стандартный для городской стражи, был весьма неплохо сбалансирован и для левой руки годился вполне. Лонцо чуть отошёл от лестницы и снова завертел клинками. Музыкант лишь по шелесту рассекаемого воздуха и по редким бликам на гранях мог определить их сумасшедшую скорость. Несмотря на темноту, Дорский ни разу не задел стен узкого коридора.

Лонцо глубоко вдохнул, почувствовав, что согревается. Глаза в этой тьме ему были не нужны. Одре приучил его чувствовать клинки продолжением себя и юноша водил ими так уверенно, как водил бы собственными руками. Остановился он только тогда, когда почувствовал, что ему жарко. Перехватив рукояти на манер мясницких ножей и развернув клинки вдоль рук, он бесшумно взбежал по лестнице, стараясь не сбиться с шага и не потерять ровного дыхания. Замерев у самого люка, он прислушался. Два встревоженных голоса звучали совсем близко.

- …слишком долго, - говорил один. - Пора что-то предпринять.

- Остынь. Святилища Безликого бывают очень глубокими. Кроме того, мы не знаем, что они там нашли.

- Двух отчаянных мальчишек.

- И что, по-твоему, эти мальчишки могут им сделать? И потом, если лошадей две, это ещё не значит, что и всадники те же.

- Ну да, те же испарились в горах, а у этих совершенно случайно в вещах форменные доспехи…

Убедившись, что враги заняты спором, Лонцо немного посмотрел широко открытыми глазами в светлый круг над головой, чтобы не ослепнуть на поверхности. Потом глубоко вдохнул, заставил сердце биться ровнее и одним прыжком преодолел последние ступени. Ему повезло, он оказался лицом к обоим противникам сразу. Они сидели почти у самого люка на расстеленных плащах. Лонцо выпрыгнул из люка, словно злыдень из табакерки. Оба незнакомца испуганно вскочили на ноги, но больше не успели ничего. Миг спустя их тела опустились обратно на плащи, пронзённые каждое своим смертельным ударом. Лонцо опустил клинки. Это оказалось слишком просто. Это не было похоже на поединок.

- Судя по тишине, можно вылезать? - выглянул из люка Вирин. - Ух ты! Да ты молодец.

- Да уж. Меня не учили убивать безоружных и в спину, - герцог со злостью отшвырнул оба меча.

- По-моему, это не спина, - скептически усмехнулся бывший послушник, взглянув на грудь убитого, украшенную расплывающимся темным пятном.

- Не смешно! - огрызнулся Лонцо и подошёл к своей лошади.

Сумки были развязаны и разворошены, но все вещи оказались на месте. Герцог быстро переоделся, борясь с сильным желанием вымыть руки. Призрак чужой крови обжигал кожу. Музыкант поднял мечи, вытер их о плащ одного из убитых и вернул в ножны. Лонцо, ощутив тяжесть меча на бедре, недовольно повёл плечами.

- Не учили его в спину бить… Безоружных… Посмотрим, что будет, когда тебя кто-нибудь в спину ударит. Есть не только мифические законы чести. Есть ещё законы жизни. Тебя учили бить на опережение, если противник уже занёс меч над твоей головой?

Дорский только кивнул в ответ.

- Так вот оружие было занесено! Их магия всегда при них. Им не надо вынимать её из ножен и полдня вертеть ей, чтобы «разогреться». Им достаточно на тебя посмотреть. Ты просто ударил на опережение, - бывший послушник в упор смотрел на хмурого друга. - Ты понял меня?

- Понял, - герцог отвернулся. - Ехать надо. Не хватало, чтобы сюда сбежался весь орден.

- Вот, наконец-то разумные мысли, - Вирин быстро перебрал свои вещи и завязал сумку.

Потом к ужасу Дорского склонился над телами и срезал с поясов кошельки.

- Что? - почувствовав взгляд, он обернулся. - Им это точно уже не нужно. А нам ещё неизвестно сколько по миру болтаться.

- Оставим их так? - герцог кивнул на тела.

- А что ты хочешь с ними сделать? - удивился музыкант.

- Надо бы предать их огню, но в этой степи дров не сыщешь…

- Да, и дать сигнал на много миль вокруг о том, что «вот они мы!». Избавиться от тел, конечно, стоит, это собьёт со следа остальных адептов, хоть и ненадолго, но не таким же способом. Давай их в подземелье, что ли, скинем? Что ты так скривился? Это тебе, между прочим, не куча пепла, а огромная мраморная гробница со статуей бога внутри. Древние дассы умерли бы от зависти.

- Ты считаешь это нормальным?

- Дассы же считали, - пожал плечами Вирин. - Они боялись смерти и сохраняли тела, чтобы когда-нибудь научиться их воскрешать. Хотя с этим мхом тела, конечно, долго храниться не будут. Да и воскрешать их едва ли кто-то захочет.

- Слушай, я согласен, только замолчи, - не выдержал Дорский.

Вскоре оба мага упокоились в подземелье. Вдвоём друзья уложили на место тяжелую крышку, и Лонцо вернул её в то же положение, в каком она была до их прихода. Солнце не успело коснуться горизонта, а два всадника уже галопом неслись прочь. Следом, в поводу, летели четыре гнедых коня без седоков. Вирин настоял на том, чтобы не просто прогнать их, а забрать с собой.

Холодный дождь лил с самого утра. К тому моменту, как показался первый рукав Роны, два всадника уже вымокли до костей.

- А нам ещё брод искать, - донёсся из-под низко опущенного капюшона голос Вирина.

Лонцо не ответил. Его колотила крупная дрожь, и он подумал, что терять, в принципе, уже нечего. Главное - перейти все три рукава до темноты. А там Алх, постоялый двор, очаг и подогретое вино. Герцог оглянулся на спутника. За два дня Лонцо так и не набрался решимости расспросить музыканта о его умении убивать, и теперь друг казался каким-то чужим. Сначала он подумал, что Вирин всё же был послушником Седьмой, а не Шестой, но потом отказался от этой мысли. С мечом Вирин совсем не умел обращаться.