Дмитрий Владимиров - Красная книга начал. Разрыв (СИ)

— Альбин, — превозмогая себя жнец обратился к юноше.

— Что?

— Я тут отлучусь ненадолго. Что-то после трактира живот прихватило, давай к лекарю без меня, а встретимся у западных ворот.

— Почему у западных? Нам же на восток.

— Так ты сам говорил, что надо запутать след. Так и мы, вроде как отправились от Аркаима подальше, а там, сделаем круг и вернемся.

— Разумно. Тебе попросить, что нибудь от живота?

— Да нет, все будет нормально. Возьми белого земляного жира для Кары и ивового порошка. Ну и там глянь, может ромашки сбор или ласточки будет.

— Ласточки?

— Чистотела, только смотри, чтобы настой не мутный был, да ты справишься…иди.

— Хорошо, — Альбин, кивнув, зашагал далее.

Жнец, проследив как юноша вышел из широких ворот в переулок, действительно отправился к отхожему месту, и быстро справив малую нужду приостановился, у конюшни дергая якобы запутавшуюся завязку.

Людей вокруг было много и его жатва могла стать слишком кровавой, а оставлять после себя такой след было не с руки. Тем не менее Сатхи легко бы ради спасения одной души убил бы и тысячу человек, благо сами их души были бы в безопасности, но не здесь и не сегодня.

Негромко матеря запутавшуюся завязку, он медленно продвигался вдоль конюшни пока не споткнулся о толстый брус, которым на ночь закрывались ворота. Потеряв равновесие, жнец схватился за проходящего мимо мужика в кожаной куртке и, рассыпаясь в извинениях и благодарностях, принялся опутывать его душу функцией.

Душа, уже потеряв способность самостоятельно пересечь завесу и вернуться в последнюю обитель, задергалась не веря в спасение.

Сатхи плел тончайшую сеть, чтобы поймать ее на выходе из тела. Но извлечь, не убив носителя, не мог. Да и опасно оставлять тело без души: такое может не погибнуть сразу, а притянуть к себе шинга. Сам же недавно рассказывал девчонке. Увы, процесс оплетения был достаточно небыстрым и жнец, сбиваясь на пределе концентрации, предложил своему «спасителю» пропустить по кружечке пивка.

Со стороны это выглядело как обычная пустая беседа двух мужчин — ничего подозрительного или привлекающего к себе внимание.

Новый знакомец жнеца, оглянувшись на старшего по каравану, который как раз бросив распекать молоденького грузчика зашел в таверну, согласился. Только предложил сделать это не в зале, а где-нибудь в укромном месте. Ибо караванщик зверь еще тот, может и оштрафовать, даже за такую малость. Понимающе усмехнувшись, Сатхи заверил конюха, что все будет в порядке, и сговорившись с новоприобритенным другом, отправился в трактир. Купив малый бочонок темного пива и прихватив пару кружек, он зашел за конюшни, где его уже ждал предвкушающий угощение конюх.

Передав ему честь сражаться с крышкой бочонка — кран Сатхи не купил специально, чтобы потянуть время — жнец принялся снова улещивать душу и опутывать ее функцией. Наконец, когда крышка бочонка уже была взломана и жнец с конюхом успели пропустить по паре кружек, душа сдалась и начала ворочаясь отделяться от тела. Сатхи мгновенно сформировал из функции керамбит, взмахнул, обрезая все связи духовного с тварным, принял душу в ладони.

Она оказалась такой маленькой, что хватило совсем небольшого прокола в завесе. Поместив душу в Мир, жнец изрядно напитался хлынувшей оттуда энергией, восстанавливая силы, потерянные в схватке с неживым и потраченные на лечение Кары. Наконец, когда прокол затянулся, он повернулся к пустой оболочке и, перехватив ей горло, аккуратно пристроил к стене конюшни, в которой продолжала кипеть работа. Смыв с рук брызги крови остатками пива, он перекинул пустой бочонок через забор и уже собирался отправиться следом за ним, когда за спиной послышалось аханье. С досадой формируя функцию в ладони, жнец обернулся, чтобы уставиться в распахнутые от удивления глаза нор Амоса.

— Какого… — юноша захлебнулся возмущением, — Ты что творишь, гад?

— Тихо, — Сатхи развеял функцию, не обращая внимания на появившийся в руке дворянина кинжал, — Так было надо, после объясню, просто поверь мне.

— Ты же человека убил, прирезал просто, надо стражу звать.

— Погоди, вспомни про Кару. Стража задержит нас надолго. Да я и не смогу им все объяснить, не поймут. Давай договоримся, по возвращении в кушню, сядем и я все объясню. А там, если решишь, можешь обратиться к страже, я препятствовать не стану, даю слово.

— Я тебе что-то не верю, а о Каре я теперь и сам смогу позаботиться.

— Ты ошибаешься. Девчонка не примет твоей помощи. Да и с тварью, что идет за ней, тебе не справиться.

— Что за тварь еще?

— Мы будем разговаривать об этом над трупом?

— Ладно, я поверю тебе сейчас, но учти я за тобой слежу.

— Не сомневаюсь, пошли уже, пора.

Спутники быстро преодолели забор, оставшись незамеченными. Припрятав порожний бочонок с кружками в кустах, обошли ограду и вновь зашли в трактир. Служанки уже приготовили мешки с припасами. Альбин добавил пару монет за старательность и, рассказав избитую в столице шутку от которой девицы залились звонким смехом, учтиво распрощался.

После спутники спокойным и уверенным шагом пересекли деревеньку и вышли через западные ворота. Юноша остался верен себе, не упустив возможности перекинуться парой слов с привратником. Особенных новостей не было, если не считать вчерашнего обоза с армейскими припасами. Поправив за спиной тяжелые баулы, спутники дружно зашагали в наступающую на мир темноту.

Чуть позже, когда звезды уже достаточно уверенно сияли с небес, а в свете полной луны можно было даже читать, путники свернули с дороги, обошли по длинной дуге Перикоп, перелезли матерясь и чертыхаясь овраг и пустились аккуратным бегом вдоль того самого ручья, ставшего гораздо полноводней. Выдерживая договоренность, Альбин молчал всю дорогу, лишь изредка подавая знаки, предупреждая Сатхи о возникающих препятствиях, будь то яма или низко нависшая ветвь дерева.

По вступлении в лес стало гораздо темней и бег пришлось заменить осторожным шагом. Несмотря на то, что у нор Амоса не было ночного зрения, как у жнеца, он двигался вполне уверенно, хотя и немного осторожничал.

Сатхи решил, что если бы не функция и возможности, которые жнец обрел благодаря ей, то юноша мог бы стать вполне серьезной угрозой и для него. Впрочем, расслабляться не стоит, кто знает, что у дворянина в запасе и удастся ли договориться с ним после того, как Альбин видел его за жатвой.

Убивать юношу не хотелось. Учитывая его способности и сообразительность, тот вполне мог пригодиться, но стоит ли открываться ему как Каре? Да и поймет ли он, поверит ли? Жнец не любил полагаться на авось, но чтобы поймать тварь, чтобы вырвать из нее душу готов был на многое.