Яцек Пекара - Ловцы душ

– Уверен в этом, – ответил я, думая об иронии судьбы, сплетающей человеческие жизни, которая позволяет, чтобы за одним столом оказались люди, принимавшие участие в одной битве, но на разных сторонах.

– Возьмите меня в эту поездку, – попросил он. Я посмотрел на него с удивлением.

– Хочется вам тащить задницу из Хейма?

– Конечно, не хочется, – ответил он. – Но художник должен быть свидетелем события, которое увековечивает в своих произведениях. Если, конечно, место и время это позволяют...

– Ну, езжайте, – согласился я. – Мне, по крайней мере, будет с кем поговорить, а то тебе мои солдаты, – я махнул рукой, – смеха достойны...

Беседы с Риттером, как правило, заканчивались пьянством до утра, но на этот раз я не позволил такого поворота дел. Риттер призывал к продолжению разговора и пьянки. Заговаривал даже о каких-то знатных дворянках, которых он хорошо знает, и которые дадут нам всё, что только пожелаем, если соизволим облегчить им их тяжёлую долю. Но я не дал себя соблазнить.

– Хайнц, если утром вас не будет у таверны, поеду один, – предупредил я его.

– Конь, – внезапно испугался он. – У меня же нет коня!

– Я дам вам жеребца, – пообещал я. – Только не упадите и не сломайте ничего.

– Вообще-то я отличный наездник. Сам князь Тассельхоф заявил, что я просто великолепно управляю скакуном, – парировал он почти обиженным тоном.

– И это замечательно, – обрадовался я. – Потому что завтра мы весь день проведём в седле.

Было довольно забавно наблюдать, как вытягивается его физиономия.

– Доброй ночи, господин Риттер.

– Без вина, без девки… Чем она добрая? – Он ушёл, бормоча себе под нос.

Я вернулся в свою комнатку почти трезвым, зная, что меня ждёт не только тяжёлый день, но также и внимание людей, которых никто не заподозрил бы в чрезмерной доброте по отношению к вашему покорному слуге. И, возможно, много найдётся таких, которые будут дожидаться моей малейшей ошибки. Я лёг и заснул почти мгновенно.

– Мммм, – замурчал кто-то надо мной.

Я почувствовал на кадыке металлическое остриё. Человек, одетый в чёрное, склонился над кроватью и, определённо, мог одним движением воткнуть мне прямо в мозг лезвие кинжала.

– Насколько лёгкой мишенью стали инквизиторы, – услышал я шёпот, а потом давление на шею исчезло. Тёмная фигура быстро сбросила с себя одежду и скользнула под моё одеяло. Я почувствовал женское тело. Прикоснулся к груди нежданной соседки.

– Эния, – Заключил я.

– Эния, Эния, – Подтвердила она. – Сколько лет, Мордимер. – Поцеловала меня прямо в губы.

– Я рад, что ты пришла не для того, чтобы меня убить. – Я положил обе руки на её округлые ягодицы.

Она жемчужно рассмеялась.

– Это правда. Но тебе нужно ещё многому научиться. Как ты мог допустить, чтобы кто-то незаметно вошёл в твою комнату?

– Ты тень, дорогая, – сделал я комплимент.

– Я шикан, Мордимер, – ответила она.

– Что это? – Я нахмурил брови, так как никогда раньше не слышал этого слова.

– Неважно. – Она пожала плечами.

– Может, поведаешь мне, из милости своей, по каким причинам ты находишься здесь, в Хейме, и по каким причинам ты оказалась в моей постели?

– Скажу, – ответила уже серьёзным тоном. – Меня послали, чтобы я защищала императора.

– А сюда?

– Старые сантименты. – Она сжала в руке мой член, который и так упирался в её живот, не в силах спокойно вынести столь близкого присутствия прекрасного женского тела. – Ста-ры-е, ста-ры-е сан-ти-мен-ты, – повторила она, двигая рукой.

– Кто-то здесь, похоже, хочет, чтобы её немного объездили, – сказал я, обняв её за талию и быстрым движением переворачивая под себя.

Когда всё уже было закончено, она глубоко вдохнула и вытерла ладонью лицо, мокрое от пота.

– Вот бы император был таким жеребцом, – проворчала она.

– А он не таков?

– Раз-два и готово. А между тем, девушке нужно гораздо больше…

Не скажу, что её мнение не доставило мне чего-то наподобие злорадного удовлетворения. Тем не менее, я понимал, что она может только играть. Она была милой, очаровательной и весёлой женщиной. Но я, однако, не собирался забывать, что скрывается под этой маской. Убийцей на службе Внутреннего Круга не становятся благодаря красивому личику и постельным умениям.

– И от чего ты должна охранять императора, милая моя?

– Ты находишься в самом центре игры, бедный Мордимер, – отозвалась она, не отвечая на мой вопрос. – Они хотят знать, кому ты служишь.

Я поймал себя на мысли, что неправильный ответ может означать смерть. Неужели она и правда пришла по мою голову?

– Всегда лишь Господу Богу, – ответил я. – Хотя смиренно признаю, что мой убогий разум с трудом постигает Его великие замыслы.

– Мы все Ему служим. – Она перекрестилась, касаясь пальцами обнажённых грудей. Я не ожидал от неё такого жеста, и только покивал головой.

– Света, света, – пробормотала она капризным тоном и взялась зажигать свечи.

Потом поцеловала меня в нос.

– Будь осторожен, – предупредила она. – И, кто знает, может, тебе удастся остаться в живых.

Не скажу, чтобы её слова особенно подняли мне настроение.

– Все мы умрём. Ты, я, они, – ответил я фразой, украденной у Риттера.

– Ну так постарайся, чтобы «ты» и «я» оказались в конце этой дурацкой считалочки, – попросила она, ныряя под одеяло. – Ха! – сказала она позже. – Я вижу, что бедная девочка из провинции и правда может здесь рассчитывать на что-то бо-оль-шое и горячее! Ой! – воскликнула она через некоторое время, выныривая из-под одеяла. – Гланды у меня здоровые, нет необходимости их проверять. – Она рассмеялась, после чего снова исчезла.

Через некоторое время она вылезла с лоснящимися губами. Я видел это ясно, поскольку свечи успели уже разгореться ярким светом.

– Тебе надо есть ананасы, – заявила она. – Они придают приятный вкус.

– Ты знаешь, сколько стоят ананасы в Хезе? Да и много ли мне дела, что чувствуют шлюхи? – Я мгновенно осознал ошибку, которую совершил: – Тамошние шлюхи.

– Ну да, а я здешняя, значит, со мной по-другому, так?

– Ты же знаешь, что я не это имел в виду…

– Я не сержусь. – Она пожала плечами. – Меня учили разным искусствам, а искусство любви как раз моё любимое.

Не нравилось мне всё это. И то, что Эния была императорской любовницей, и то, что она пришла навестить меня. Сантименты, – сказала она. Да, да, романтичный инквизитор и романтичная убийца собрались вместе, чтобы лёжа в обнимку вспомнить старые добрые времена... Она принимала меня за идиота? Хотя, с другой стороны, опыт говорил, что люди бывают непредсказуемыми, руководствуются эмоциями, порывами, сиюминутными желаниями. Правители теряли короны, часто вместе с головами, а целые династии свергались в результате глупости, дурацких ошибок или неконтролируемых эмоций. С другой стороны, её игра была так очевидна и проста, что она могла или не играть вообще, или стремиться к обману столь большому, что её мелкое притворство должно было представлять собой лишь дымовую завесу. Так или иначе, я запутался во всём этом, ибо я лишь простой инквизитор, которого воля Господа вознесла над надлежащим ему состоянием.