Ричард Байерс - Нечестивец

Воспользовавшись этим временем, Гаэдинн обошел рощицу кругом, проверяя, как идут дела. Со своими людьми он обменивался шутками, чтобы те почувствовали себя более непринужденно, но, приближаясь к солдатам зулкиров, следил за тем, чтобы не позволять себе подобных вольностей. Ему не хотелось создать у их офицеров впечатление, что он подрывает их авторитет. Впрочем, если это пойдет на пользу делу, он был готов рискнуть навлечь на себя их гнев.

Благодаря усилиям Красных Волшебников и Пылающих Жаровен открытое пространство за деревьями заливал свет. Когда битва начнется, некроманты сделают все возможное, чтобы утопить его во мраке и дать своим отрядам возможность приблизиться незамеченными, и, пока они будут пытаться перехватить друг у друга контроль, некоторые участки поля непременно погрузятся во тьму.

— Они приближаются! — заорал кто-то. Справа, где на открытом холме стояли ряды доспешных копейщиков Кхорина, раздался рев рога, передавая сообщение дальше.

В этот миг Гаэдинн разговаривал с молодым и нервничающим легионером. Он хлопнул его по плечу и поспешил к позиции, на которой намеревался находиться во время боя. Отсюда он имел возможность следить за действиями своих людей, а росший там толстый замшелый дуб служил достаточно неплохим укрытием.

Он заранее вонзил в землю несколько пучков стрел. К сожалению, лишь на две из них были наложены заклинания. Он использовал большую часть своих зачарованных снарядов во время сражения за Кольцо Ужаса — какая пустая трата в свете всего произошедшего! — и, пока армия была в пути, Джесри не имела возможности пополнить его запасы.

По крайней мере, в крепости он раздобыл значительное количество более распространенных зачарованных стрел. Если его выстрел окажется достаточно метким, они также смогут прикончить кого-нибудь вроде вампира или призрака.

Из ямы в земле, где пряталась Айдер, донесся недовольный вздох.

— Терпение, — сказал ей Гаэдинн. — Твое время ещё придет.

Затем он вышел из-за дуба и начал стрелять.

Большинство нападающих составляли ужасающие воины. Гаэдинн почувствовал раздражение. Обычно для того, чтобы избавиться от одного из желтоглазых трупов, требовалось сразу несколько обычных стрел, но использовать магические снаряды сейчас было бы расточительством. Их следует приберечь для более грозных противников.

К счастью, лучникам и арбалетчикам оказывали поддержку жрецы Коссута. Зачитывая заклинания, они со звоном раскручивали свои цепи, и, когда те загорались, пламя охватывало и наконечники выпущенных обороняющимися стрел и болтов. Когда они вонзались в тела ужасающих воинов, те вспыхивали, словно бумага.

Но ходячие мертвецы не ведали страха и не могли нарушить приказ. Они продолжали приближаться, не обращая внимания на потери. Однако никто из них так и не смог добраться до рощи.

Внезапно наемник, стоявший в нескольких ярдах слева от Гаэдинна, с воплем рухнул на землю. Но что его сразило, стрела или заклинание, Гаэдинн в темноте так и не смог разобрать.

— Помогите ему! — крикнул он, и, низко пригнувшись, один из жрецов Коссута бросился к упавшему.

Затем от темной массы вражеской армии отделился ещё один отряд, который на этот раз составляли завывающие кровавые орки. Гаэдинн ухмыльнулся — живую цель убить проще — и достал из земли следующую стрелу.

В этот миг его охватило предчувствие опасности, и он резко отступил за дуб. Спустя мгновение через то место, где он только что находился, со свистом пронеслась стрела или болт. Снова выйдя на открытое пространство, Гаэдинн продолжил стрелять, пока все кровавые орки до единого не оказались повержены.

Только тогда он осознал, что по роще разносятся вопли. Без сомнения, они звучали уже достаточно долго, но во время боя он редко обращал внимание на подобные вещи.

Нагнувшись, он поднял кожаный бурдюк с водой, который заблаговременно положил между двух узловатых корней дуба. К тому времени, как он закончил пить, вражеские войска расступились, образуя коридор. Гаэдинн решил, что это, должно быть, будет их первая по-настоящему серьезная атака, и через миг убедился в своей правоте.

Над головами тэйских легионеров возвышались темные длиннорукие гиганты, размером не уступавшие некоторым деревьям. Они были так высоки, что казалось удивительным, как он не заметил их раньше. Должно быть, тьма скрадывала очертания их тел.

— Ночные Ходоки! — воскликнул один из жрецов Коссута.

Твари эти двигались обманчиво медленно, но их длинные шаги стремительно сокращали разделявшее две армии расстояние. Там, где они ступали, свет гас и воцарялась тьма. А находящиеся в роще воины застыли на месте от потрясения, ничего не предпринимая, чтобы их остановить, и, как внезапно осознал Гаэдинн, сам он также не являлся исключением.

Приступ недовольства собой смыл его апатию.

— Убейте их! — крикнул он и, достав стрелу, наложил её на тетиву и выстрелил.

Она взмыла в воздух. К его облегчению, за ней последовали и другие. Но по сравнению с телами ночных ходоков они казались простыми щепками, и гиганты продолжали свой путь, не обращая на обстрел никакого внимания.

У волшебников и жрецов Огненного Владыки дела шли гораздо лучше. Они обрушили на тварей потоки пламени и заряды молний, и некоторые ночные ходоки зашатались. Верхнюю половину тела одного из них охватил огонь, и он упал.

Но остальные, даже не думая останавливаться, нанесли ответный удар. Тот, что находился прямо перед Гаэдинном, устремил на него свой взгляд. Хотя его глаза на темном лице были совершенно неразличимы, лучник почувствовал пылавшую в них злобу. Его мышцы напряглись и окаменели, а затем расслабились. Благодаря своей стойкости — или удаче — ему удалось избежать паралича.

Но другим не так повезло. Стоявшие по обе стороны от него люди с хрипами и сдавленными стонами начали застывать на месте.

Ещё один гигант взмахнул кулаком. Некоторые из находившихся перед ним солдат в ужасе разбежались, другие же принялись в замешательстве вертеть головами, а двое даже развернулись и выстрелили друг в друга из арбалетов. Третий ходок простер руку, и люди согнулись пополам, с рыданиями содрогаясь в спазмах рвоты.

К счастью, довольно много волшебников и жрецов не пострадали от первых атак. Некоторые из них продолжили обрушивать на гигантов свою магию, другие же принялись зачитывать заклинания. Должно быть, они пытались помочь пострадавшим от действий монстров солдатам.

Гаэдинн же в свою очередь решил, что настало самое время использовать последние из своих «особенных» стрел. Достав одну из них, он поцеловал на удачу наконечник и выстрелил, целясь в грудь находящегося перед ним ходока.