Эми Гринфилд - Певчая

— Магию? — повторила леди Илейн. Она перевела взгляд с Ната на меня, на миг она показалась безумной.

Я отпрянула, а она с диким взглядом схватила меня за руку.

— Не бросай меня, крестница! Если бы ты только знала, как я хотела тебя найти…

Я отошла от нее, Нат встал между нами с ножом в руке. За леди Илейн Норри тихо застонала.

Но леди Илейн смотрела только на меня.

— Хочешь знать о моей магии? Она пропала, — ее хриплый голос оборвался, и она продолжила шепотом. — Тенегримы поглотили ее полностью.

— Я уже говорила, но повторю, что тебе нужно отдохнуть, — сказала леди Илейн с большей выдержкой, чем до этого. Она оставалась едкой, но уже не выглядела безумной.

Мы собрались на чердаке с едой и напитками. Сэр Барнаби, Пенебригг и Нат настояли пойти с нами, и я была этому рада. Леди Илейн могла быть мне крестной, но она была чужой для меня, мне нужны были союзники сильнее, чем Норри, которая пока дремала рядом со мной. Она обычно рано засыпала, так что в этой тусклой и тихой комнате она едва могла держаться.

Я же спать не хотела. Мне было холодно, требовалось одеяло, и я надеялась, что это знак, что лихорадка тенегримов отступает. Я склонилась над тарелкой с крошками, где до этого была жареная рыба и сыр, я сделала глоток чая с мятой. Я хотела, но и боялась слышать историю леди Илейн. Если великая Певчая не смогла одолеть Скаргрейва, то что я могу?

— Начну, конечно, со свой глупой кузины Агнес, — сказала с отвращением леди Илейн. — Дурочкой она была и до старости. Это она спела лорду Скаргрейву, не подумав о том, какую беду навлечет на всех нас, — она кивнула мне. — Но твоя мать узнала и пришла предупредить меня.

— Откуда она знала? — спросила я.

— Она не говорила, но, если кто и знал правду об Агнес, то это твоя мама. Агнес обожала ее, и твоя мама звала ее «тетя Рози». Ее фамилия была Розер.

Тетя Рози. От звука имени я ощутила прикосновение к щеке, увидела морщинистое лицо, глядящее на меня. Тетя Рози. Сколько мне было, когда мы посетили ее? Шесть? Семь?

— Ты так похожа на маму, — радостно сказала она.

Тетя Рози. Кузина Агнес. Женщина, которая из лучших побуждений навлекла ужас на все королевство.

Пронзительно посмотрев на меня, леди Илейн продолжила историю.

— Мы с твоей мамой отправились в Лондон, чтобы попытаться исправить ущерб, что причинила Агнес, и мы проникли в Тауэр, где хранился гримуар. Но мы не успели забрать его, лорд Скаргрейв обнаружил нас и приказал своим птицам напасть.

— Всем? — с подозрением спросил Нат. — Так он не действует.

— Но случай не был обычным, — голос леди Илейн стал еще более хриплым. — Тенегримы были недавно созданы, Скаргрейв почти ничего о них не знал. И он спустил на нас не пару птиц, а всю стаю.

Она повернулась ко мне.

— Твоя мама умерла почти мгновенно, — она замолчала, словно подбирала слова. — Не думаю, что она страдала. Миг агонии, и от нее осталась лишь горстка пепла.

Я смотрела на тусклый огонь, свечение углей и серый пепел на решетке. Мне было плохо.

— А вы? — спросил у леди Илейн сэр Барнаби.

— Я боролась, — сказала она с мрачным торжеством. — Тенегримы забирали мою магию так быстро, что я не могла победить их, но в последний миг я успела спеть песню побега, оставив горстку пепла, чтобы все подумали, что я тоже умерла. Но это была моя последняя магия.

— Но вы выдержали атаку воронов, — сказал Пенебригг. — Мы думали, что Певчей это не по силам.

— Большинству — да. Но я была самой сильной в своем поколении, самой обученной, — она говорила с ледяной гордостью. — Ни у кого не было таких навыков и такого обучения.

— Если вы потеряли магию, — спросила я, — как вы нашли меня?

— По запаху, — леди Илейн кивнула на посапывающую Норри. — Ее я нашла так же.

Я была уверена, что ослышалась.

— Вы нашли нас по запаху?

— Да, — сказала леди Илейн. — Я уже не могу сама применять магию, но я долго жила с этим, и могу чувствовать чары, особенно, когда их применял мой вид. Четыре вечера назад я ощутила свежий запах с востока. Раньше один запах мог рассказать мне больше о тебе и твоей магии, но это я потеряла, и я лишь могу понять, что это Певчая. Этого хватило. Я пошла на запах, он привел меня к Норри. А на следующий день я уловила запах в этой части Лондона. Я дошла до этого дома и с тех пор следила за тобой.

— Но зачем?.. — начал Нат.

— Достаточно, — глаза леди Илейн вспыхнули. — Я ответила на много вопросов. Моя очередь задавать их, — она пронзила меня взглядом. — Крестница, Норри сказала мне, что ты сняла камень в Канун Всех святых. Он с тобой?

Я вытащила рубин в ответ.

Даже леди Илейн была потрясена. Она склонилась, чтобы разглядеть его, а потом попросила медленно покрутить его, словно она была ювелиром.

— О, какой хороший, — прошептала она. — Очень хороший камень.

— Я его почти не снимаю, — сказала я. — Кроме чтения мыслей, но…

— Что? — руки леди Илейн напряглись. — Что за магию ты применяла, крестница?

Я рассказала ей.

— Ты вошла в разум лорда Скаргрейва магией лунного шиповника? Без защиты? — она с ледяной яростью повернулась к сэру Барнаби, Пенебриггу и Нату. — Вы ее заставили?

— Никто не заставлял, — сказала я. — Это я хотела попробовать.

Объяснение лишь сильнее разозлило леди Илейн.

— Все вы ужасно беспечны! Конечно, я ощутила магию в воздухе. Странно, что ее не учуяло все королевство.

Я коснулась рубина.

Леди Илейн взглянула на меня.

— Никогда больше не снимай камень.

Моя ладонь застыла на камне.

— Никогда не снимать? Почему?

— Потому что камень тебя защищает, — сказала леди Илейн, в голосе слышалась сдержанная злость. — Камень есть у каждой Певчей. Его создают ее мама и крестная, он защищает ее от Дикой магии, которой много в мире.

— Дикая магия? — спросила я.

— Что это? — настороженно спросил Нат. Пенебригг и сэр Барнаби выглядели растерянно за ним.

— Вы ничего не знаете? — возмутилась леди Илейн. — Дикая магия всюду. Во всем — семенах, камнях, ветре, дожде, даже в самой земле — есть своя музыка, своя песня. В древние времена мы, Певчие, слушали это пение и создавали так свои песни.

— Тогда что в этом плохого? — спросила я.

— Не все в этом мире желает нам добра, — мрачно сказала леди Илейн. — Многое желает нам зло. Кровь Певчих слабеет, нам стало проще обманываться ими, следовать их песням к своему разрушению и смерти. Потому наши предшественницы создали камни. Они подавляют песни Дикой магии и отгоняют их от нас…

— Как это работает? — с интересом перебил сэр Барнаби. — Она ведь не носит камень на ушах, да?

— Конечно, нет, — в голосе леди Илейн было презрение, словно она объясняла очевидное дуракам. — Сердце слышит Дикую магию. И потому сердце нужно защищать от песен, что могут нам навредить. Пока Певчая держит камень у сердца, она будет в порядке.