Рик Риордан - Затаившийся Оракул

— Аполлон, — тяжелым голосом сказала Мэг.

Она указала на тоннель, из которого мы пришли.

Из муравьиного гнезда вышли двое таких огромных мужчин, каких я никогда не видел. Каждый был под два метра ростом. Они, похоже, состояли из чистых мышц, облаченных в броню из конской кожи, и весили около трехсот фунтов. Их светлые волосы сверкали, словно серебристый шелк. В их бородах блестели украшенные камнями кольца. Каждый мужчина нес овальный щит и копье, хоть я и сомневался, что им нужно вооружаться, чтобы кого-то убить. Они выглядели так, будто могли голыми руками разрывать пушечные ядра.

Я узнал их по татуировкам и округлым узорам на щитах. Таких воинов нелегко забыть.

— Германцы, — следуя инстинкту, я заслонил собой Мэг.

Элитные имперские телохранители были хладнокровными жнецами смерти в Древнем Риме. Сомневаюсь, что они как-то изменились за прошедшие столетия.

Мужчины взглянули на меня. Их шеи опоясывали тату в виде змеев, такие же, как и у хулиганов, напавших на меня в Нью-Йорке. Германцы разошлись в сторону, и из тоннеля вышел их повелитель.

За тысячу девятьсот сколько-то там лет Нерон почти не изменился. На вид ему было тридцать, хотя выглядел он отвратно. Его лицо было измождено, а живот раздут после многочисленных попоек. Его губы застыли в насмешливой ухмылке. Кучерявые волосы будто продолжались в окружавшую шею бороду. У него был такой слабый подбородок, что мне захотелось создать кампанию на GoFundMe, чтобы купить ему челюсть получше.

Свое уродство он пытался компенсировать дорогим итальянским костюмом из пурпурной шерсти. Его серая рубашка была расстегнута, демонстрируя золотые цепочки. Кожаная обувь ручной работы явно не подходила для похождений по муравьиным гнездам. Впрочем, Нерон всегда любил все дорогое и совершенно непрактичное. Это, наверное, была единственная его черта, которой я восхищался.

— Император Нерон, — сказал я. — Зверь.

Он презрительно скривил губы.

— Можно просто Нерон. Рад тебя видеть, мой дорогой предок. Прости, что я почти не приносил подношений за последние несколько тысячелетий, но, — он пожал плечами, — ты мне не был нужен. Я и сам неплохо справлялся.

Мои руки сжались в кулаки. Мне хотелось свалить с ног этого толстопузого императора с помощью раскаленного добела луча силы, но у меня, правда, не было никаких раскаленных добела лучей. У меня не было стрел. Даже голос уже сел. Против Нерона и его двухметровых телохранителей я мог воспользоваться только бразильским носовым платком, связкой амброзии и китайскими колокольчиками из латуни.

— Тебе нужен я, — сказал я. — Освободи этих полубогов. Дай им уйти вместе с Мэг. Они не сделали тебе ничего плохого.

Нерон рассмеялся.

— Я буду рад дать им уйти, когда мы придем к соглашению. А что касается Мэг… — Он улыбнулся ей. — Как ты, дорогуша?

Мэг ничего не ответила. Ее лицо было таким же серым и суровым, как и у бога-гейзера. Персик у ее ног рычал и шуршал своими крыльями-листьями.

Один из телохранителей Нерона прошептал ему что-то на ухо.

Император кивнул:

— Скоро.

Он снова обратил внимание на меня:

— Где же мои манеры? Позволь мне представить мою правую руку, Виниция, и левую руку, Гария.

Телохранители указали друг на друга.

— Ах, прошу прощения, — исправился Нерон. — Мою правую руку, Гария, и левую руку, Виниция. Это римские версии их батавских [45] Батавы — древнегерманское племя, покоренное римлянами и считавшееся преданным союзником Рима. имен, которые я не могу произнести. Обычно я зову их просто Винс и Гэри. Скажите «привет», мальчики.

Винс и Гэри сердито смотрели на меня.

— У них тату в виде змеев, — заметил я, — как у тех уличных разбойников, которых ты послал, чтобы напасть на меня.

Нерон пожал плечами:

— У меня много слуг. Кейд и Майки — просто пешки. Их единственным заданием было слегка тебя потрепать, поприветствовать в моем городе.

— Твоем городе, — очень похоже на Нерона: присваивать себе крупные города, который очевидно принадлежали мне. — А эти два джентльмена… это правда древние германцы? Как?

Нерон издал какой-то ехидный лающий звук. Я уже и забыл, насколько ненавидел этот смех.

— Владыка Аполлон, я тебя умоляю, — сказал он. — Даже до того, как Гея захватила Врата Смерти, души постоянно сбегали из Эреба [46] Место в подземном мире, куда души попадали сразу после смерти; иногда так называли Тартар. . Для такого бога-императора, как я, было довольно легко призвать моих последователей.

— Бог-император? — взревел я. — Скорее помешанный экс-император.

Нерон выгнул брови:

— Что делало тебя богом, Аполлон… когда ты им был? Разве не сила твоего имени, покровительство над теми, кто верил в тебя? Я ничем от тебя не отличаюсь, — он взглянул влево.

— Винс, упади на свое копье, пожалуйста.

Даже не задумываясь, Винс поставил копье на землю, направив его конец на свою грудную клетку.

— Прекрати, — сказал Нерон. — Я передумал.

Винс не предал ожиданий. В общем-то, на приказ он отреагировал с едва заметным разочарованием. Он снова поставил копье рядом с собой. Нерон ухмыльнулся мне:

— Видишь? Я владею силой жизни и смерти своих почитателей, как и любой бог.

Я чувствовал себя так, будто проглотил личинку гусеницы в капсуле.

— Германцы всегда были безумны, как и ты.

Нерон прижал руку к груди.

— Ты меня ранил! Мои друзья-варвары — верные представители династии Юлиев-Клавдиев! [47] Первая императорская династия Древнего Рима. И, конечно же, мы все происходим от тебя, владыка Аполлон.

Мне не нужно было этого напоминать. Я так гордился моим сыном, первым Октавианом, позже названным Августом Цезарем. После его смерти его потомки стали очень высокомерными и изменчивыми (за что я винил их смертную ДНК; эти качества они точно не могли перенять от меня). Нерон был последним из династии Юлиев-Клавдиев. Я даже слезу не пустил, когда он умер. И вот теперь он стоит передо мной, нелепый и не имеющий подбородка [48] Игра слов; ранее Аполлон упоминал про то, что у Нерона слабо выражен подбородок, а здесь он использует слово 'chinless', которое, кроме этого, обозначает «бесхарактерный», «слабовольный». .

Мэг вышла из-за моего плеча:

— Ч-что тебе нужно, Нерон?

Учитывая, что она обращалась к человеку, убившего ее отца, говорила она на удивление спокойно. Я был благодарен за ее силу. Это давало мне надежду, ведь на моей стороне были умелый димахер и алчный персиковый ребенок. Однако, наши шансы на победу против двух германцев все равно мне не нравились.

Глаза Нерона сверкнули.

— Прямо к сути. Я всегда восхищался этой твоей чертой, Мэг. На самом деле, все просто. Вы с Аполлоном открываете врата Додоны для меня. А затем эти шестеро, — он указал на подвешенных на кольях узников, — будут освобождены.