Борис Сапожников - Пангея

- Давно надо было сменить фамилию, - усмехнулся тот, приваливаясь спиной к стене, ни одна лавка не выдержала бы веса такого гиганта, да еще и в боевых доспехах. - Майор Гайслер из 37-го Гессенского егерского прибыть не может. Его люди рассредоточены почти по всему фронту дивизии и продолжают наблюдение за альбионцами. Как только ситуация хоть немного проясниться, он сразу же явится к вам с докладом.

- Понятно, - не слишком довольным тоном произнес генерал фон Штрайт - А теперь к делу, господа офицеры. Противник ведет себя крайне странно и это не нравиться командованию. То они начинают яростный артобстрел участка линии фронта, где стоит Тридцать Третий Вестфальский пехотный, и не прекращают его несколько суток. Мы готовимся к отражению возможной атаки, но ее не следует. Спустя три дня наши разведчики замечают "самки" альбионских танков "Марк шесть". Они крутятся около суток на виду, как будто демонстрируя себя. Но как только нашей дивизии придали Шестнадцатый танковый полк, сразу же пропали, как будто и не было их. На соседних участках фронта альбионцы проводили бомбардировки. И точно так же, без каких-либо последствий. Вражеская пехота в наступление не перешла ни разу.

Нам оставалось только в затылке задумчиво чесать после этого рассказа. Ни у меня, ни у более опытных командиров полков, не было никаких идей относительно действий противника. Кроме, разве что самой очевидной, которую первым высказал полковник Бем.

- Запутать пытаются, - протянул он, не переставая тереть идеально выбритый подбородок, - не иначе. Атаку готовят на другом участке, скорее всего, в нескольких сотнях километров, а внимание командования пытаются приковать к нашему.

- Вполне возможно, - согласился с ним генерал-лейтенант. - Генерал-фельдмаршал фон Литтенхайм, наш командующий, - зачем-то уточнил он, как будто кто-то из собравшихся в его блиндаже не знал, кто руководит войсками на линии Студенецкого, - именно из-за этого и усилил наш участок танковым полком и дополнительной артбригадой. Вот только несколько суток назад с орбиты прислали вот эти снимки. - Фон Штрайт выложил на стол три черно-белые фотографии. - Это данные космической разведки. Наши корабли, конечно, не могут разглядеть территорию противника так подробно, как нам бы хотелось, но такое пропустить нельзя и с орбиты.

Мы разобрали снимки и вгляделись в них. На снимках можно было разглядеть черное пятно, скорее всего, большой город. Его окружали пятна поменьше - разного размера и формы. В них я узнал войсковые соединения. И было их не меньше двух десятков. С орбиты ничего меньше пехотного полка или танкового батальона разглядеть невозможно, позиции артиллерии выглядели слишком правильно и узнавались легко. Значит, если судить по этому снимку, альбионцы окружали город на их территории.

- Зачем бы альбионцам делать это? - удивился полковник Башинский, командующий 11-м Вюртембергским драгунским.

- Высадка нового противника? - предположил я, вспоминая Баварский инцидент. - Бостонцы вполне могли пойти на такой маневр.

- Как на Баварии, - тут же поддержал меня начальник штаба Игнатьев. - Я прочел довольно много материалов по этому инциденту. Весьма, знаете ли, ловкая и наглая операция.

- На Баварии все провалилось с треском, - не согласился с ним майор Фермор, - и вряд ли бостонцы решаться повторить ее.

- Так не обязательно это могут быть бостонцы, - пожал плечами я. - Их я привел как первый пример, в Галактике еще достаточно сил, которые смогли бы совершить подобное.

- Вы намекаете на моих соотечественников, - усмехнулся Фермор. - Да, это вполне в их духе, например, захотели поживиться на нашей войне. Посчитали, что все внимание направленно только на линию Студенецкого, и ударили в тыл.

- Это не может быть высадкой с орбиты, - отмел наши доводы пожилой полковник Браилов. - Космическая разведка сообщила бы о высадке. Они не могли проглядеть такое количество кораблей, что войска с них смогли занять целый город. И против них собрали такую силу, - он постучал по лежащему на столе снимку. - А во-вторых: без боя их альбионский флот бы не пропустил, - добавил он. - И уж схватку двух космофлотов наша разведка не проглядела бы наверняка.

Все задумались над его словами. Если враг не пришел из космоса, значит, он появился здесь, на поверхности планеты. И совершенно непонятно, кто бы это мог быть. Ни на одной из обнаруженных людьми планет колонисты не нашли никаких чужих цивилизаций или их остатков. Ни загадочных руин, ни гробниц из странного камня, ни скелетов существ, не похожих на людей совершенно, но при этом при жизни носивших одежду. В общем, всего того, о чем так любили писать в популярных фантастических романах. Конечно, всегда существовала вероятность, что все это было обнаружено экспедициями, но тут же засекречено, вот только лично мне во все это верилось слабо.

- А если восстание? - предположил Бем. - В тылу у альбионцев стоят не регулярные армейские части, а сипаи с Бангалора и местное ополчение. Они вполне может поднять восстание достаточными силами, чтобы овладеть городом.

- Не думаю, чтобы восставших было настолько много, - усомнился Игнатьев, - что для их подавления понадобилось столько войск.

- Силу демонстрируют, - сделал я самоочевидный вывод. - Не хотят вступать в настоящий бой, гробить солдат и технику, а при атаке города, занятого врагом, потери будут велики. А тут хотят показать, какой мощью располагают. У страха глаза велики, а сипаи и ополченцы все же не лучшие солдаты, они вполне могут сдаться, увидев, сколько против них выставили войск.

- Разумно, - поддержал меня фон Штрайт. - На фронте устраивают постоянную, но совершенно непонятную активность, понимая, что с ней мы будем разбираться долго. Штаб начнет анализировать их действия, искать логику, а ее нет. Но время будет потрачено без толку. Альбионцы же используют его для того, чтобы подавить восстание у себя в тылу, ограничившись минимальными потерями. Весьма разумно.

- Значит, - кивнул Игнатьев, - и нам ничего предпринимать не следует. Будем наблюдать за странными действиями врага.

- Глупо как-то все, - неожиданно произнес Бем. - Столько суеты и маневров, а их разгадали в течение нескольких недель. И кто? Штаб-офицеры дивизии. Штаб фронта должен был просчитать ситуацию за несколько часов, там ведь сидят такие ребята - куда нам, доморощенным аналитикам.

- Восстание в тылу - штука весьма неприятная и вряд ли альбионцы готовились к нему, - ответил ему Игнатьев. - Значит, заранее разработанного плана действий на этот случай у них не было. Пришлось импровизировать на ходу. А импровизация на войне - крайне вредна. И ни к чему хорошему не приводит.

- Пока нет вестей из штаба фронта, - произнес фон Штрайт, - будем действовать исходя из того, к чему пришли сегодня.