Somber - Fallout Equestria: Project Horizons

— Ты что творишь? — вылупился на меня П-21, придерживая стазис-боксы, пока я поправляла сбрую.

— Пользуюсь случаем! — крикнула я, спихивая повозку через край. Ящики с боеприпасами влетели в сыплющиеся энерголучи и взорвались. Я даже не вздрогнула от осколков, когда направила лифт прямо в пылающего робота. Он поднял свои горящие передние колеса, перед тем как лифт врезался в него и, в конце концов, столкнул вниз по склону шахты. Неожиданно, электронные глаза работа вспыхнули насыщенным зелёным светом, и его динамики издали скрежет статических помех. Одна из его ног неуверенно поднялась. Затем последовал крик:

— ДАЙ ЕГО МНЕ! ДАРУЙ МНЕ ЖИЗНЬ!

— Ох, хорошо, я тебе её дам… — пробормотала я обезумевшему роботу, и, как жука, начала давить Ультра-Стража лифтом. Затем ещё несколько раз подняла и опустила лифт, пока крик полностью не прекратился. Наконец, когда мы снова начали подниматься, я взяла у П-21 ракетницу, подошла к краю и выстрелила в искрящие обломки, а затем швырнула следом и пустое оружие.

Фыркнув, я села посреди лифта, достала рубин и принялась его посасывать. П-21 уставился на меня, пока я сидела спиной к пульту управления лифтом.

— И так... добрались до Исследовательского Центра Гиппократа, вернули ЭП-1101, остановили Сангвина и выбрались, — пробормотала я, глядя на ошарашенного жеребца. Я медленно улыбнулась... или... попыталась улыбнуться... я вовсе не хотела знать, насколько плохой была эта рана. — Я думаю, это можно засчитать, как то, что один из моих планов на самом деле сработал! — и я просто светилась от радости, пока он не мог вымолвить ни слова от удивления.

Остановив лифт и разобрав небольшой завал из камней, мы выбрались в кратер, оставшийся после взрыва жар-бомбы у авиабазы. Мы были истощены, иссушены, застрелены, отравлены и искалечены. Небольшая передышка - это всё, что нам было нужно. Добравшись до командного центра, мы попадали в казарме. Я убедилась, что Бу получила свой тортик и погладила её гриву, её трясло почти час, с тех пор, как мы выбрались на свободу. Похоже, это было естественной реакцией для любого пони, прошедшего через туннели. Затем я сгрызла с полдесятка самоцветов, прислушиваясь к тому, как шевелятся мои внутренности под действием магии. После всего пережитого, я чувствовала, что могу отлёживаться неделю.

Хорошо, если у меня будет хотя бы несколько часов. Я была вплавлена в собственную броню, и отбивалась от роботов, и только что освободила дух хаоса, который отнёсся ко мне лишь немного дружелюбно... но чертовски хорошо целовался. Мне нужно было доставить органы в Медицинский Центр Флаттершай, в надежде спасти жизнь Скотч. А потом мне нужно было хорошенько побеседовать со своей галлюцинацией. И с Психошай тоже нужно было что-то решать... хотя сейчас она оставалась тихой и замкнутой, даже больше, чем угрюмый П-21. Но прежде всего, у меня было намного более срочное дело.

— Мне нужно найти зеркало, — простонала я, поднимаясь на копыта. П-21, Психошай и Рампейдж, все посмотрели на меня с тревогой. Первый нахмурился с беспокойством, вторая ухмыльнулась, а третья смотрела с жалостью.

— О да, я должна это увидеть, — усмехнулась Психошай, поднимаясь на копыта.

— А ну, сядь, — резко бросил ей П-21, затем взглянул на меня. — Возможно, тебе лучше подождать.

— Подождать? — я знала, что там всё плохо, но не перегибает ли он палку? Я выдавила нервную улыбку, эта шутка несколько затянулась! — Да брось ты, я хочу увидеть, насколько это плохо.

Но Рампейдж тоже покачала головой.

— Поверь мне. Регенерируй. Позволь Глори попытаться помочь. Потом смотри в зеркало — я переводила взгляд с одного друга к другому, в надежде заметить какой-нибудь намёк на то, что они шутят, но единственной, кто находил в этом какое-то развлечение, была жёлтая пегаска.

— Насколько... насколько плохо...? — пробормотала я, снова касаясь лица копытом. — Насколько всё плохо?

Психошай гоготнула

— У тебя полрожи снесло.

«Снесло? В каком смысле... снесло?»

Рампейдж зарычала и прыгнула к ней.

— Тогда мы можем дать ей половину твоей. Хотя нет, погоди! Она же не хочет выглядеть как полужопица!

Но я вскочила и поспешила в раздевалку, двигаясь обратно к туалетам, Рампейдж закричала мне в след. Увидев грязные зеркала, я смочила копыто в радиоактивной воде и медленно стёрла грязь. То, что смотрело на меня сквозь коричневые разводы, не могло быть мной. Это был... кто-то другой. Что-то другое.

Назовите это тщеславием, но мне всегда нравилось воображать, что я смотрюсь... неплохо. Может не так мило, как Глори, но приятно для глаз.

То, что я видела сейчас... не было приятно для глаз. Это была не просто рана... часть моего лица пропала. Исчезла. А то, что осталось, было... неправильным. Это у меня металл под кожей? Как пчелиные соты из стали, вшитые в мою плоть? Там были провода. Металлические контакты в мясе... о, святая Селестия... Мне хотелось, чтобы моё сердце зашлось и пульс зашкаливал, чтобы хоть как-то доказывать, что я больше пони, чем машина. Профессор ни о чём таком не упоминала! И Глори ни словом не обмолвилась!

...кожа с механического рта была содрана, вынуждая повреждённую челюсть распахиваться неестественно широко. Составное металлическое дыхательное горло испускало отвратительный шум, хлопая болтающимся на нём куском кожи. Осколки черепа прилипли к бронированной сфере, которая всё ещё страшным образом крепилась к металлическому позвоночнику...

Я не могла помочь себе, я закрыла глаза и мои органические части начало трясти.

— Глори сможет это исправить. Глори сможет это исправить. Я восстановлюсь. Я смогу. — Мне хотелось бы, чтобы мои слова меньше походили на молитву. Правда, я готова была принести в жертву свою плоть, и кровь, и все свои дыхательно-пихательные отверстия, чтобы правильнее поступать в прошлом. Разве это лицо?

Просто... я. Я ничего не могла с собой поделать, я чувствовала, как слёзы текут по моим покорёжнным чертам лица. По крайней мере, половина лица у меня всё ещё есть... оплавленная и обожжённая...

Тут я почувствовала толчок и взглянула на Бу, смотрящую на меня своими большими светлыми глазами. Я всхлипнула. Она снова ткнулась в меня своей головой. И ещё раз.

— У меня сейчас нет для тебя тортика, Бу. - она мгновение смотрела на меня, затем снова ткнулась. Я нахмурилась. — Перестань, Бу... у меня нет... я не могу... - Пумц. Она заглянула мне в глаза, так грустно и серьёзно. А потом уголки её рта чуть приподнялись.

Ей было всё равно, как я выгляжу. У меня вырвалось короткое рыдание... но в то же время я усмехнулась.

— Ты умнее, чем смотришься, Бу. — сказала я, и она снова в меня ткнулась. Я обнимала её копытами, почёсывая за ушком. Она волновалась только о важных вещах.