Somber - Fallout Equestria: Project Horizons

— Не могу. Разве ты не понимаешь? — ответила она с нотками отчаяния в голосе. — Если я ничего не предприму... то сойду с ума. Я должна остановить это.

— Может... я смогу что-либо сделать? Выработать способ, который поможет тебе уберечь пони от вреда? — спросил он, затем вздохнул. — А ты, со своей стороны, можешь принять это как более искренние извинения.

— Голденблад... тебе не обязательно помогать мне.

— Я обязан что-то предпринять, Флаттершай. Такими темпами ты быстро окажешься в тюрьме. Я не вынесу, если это случится.

— Тогда помоги мне. Пожалуйста. Если мегазаклинания попадут к зебрам, тогда война должна будет закончится. Если и зебры, и пони осознают, что бойня бессмысленна, тогда им придется начать переговоры. Правильно? — отозвалась она с широкой, полной надежды и в то же время невероятно наивной улыбкой. — Я не могу просто... просто сидеть и ждать. Мне тоже нужно как-то действовать. — Она слегка улыбнулась. — Ты понимаешь?

— Да. Вполне. — Он на несколько секунд полностью замер, пока дождь продолжал поливать их обоих. Наконец он, едва слышным из-за дождя голосом, произнес.

— Ты должна написать профессору Сильвер Страйп. Её отец доктор Пропос - сотрудник зебринской Академии Наук, и я знаю, что у неё есть способы тайно связаться с ним. Он один из контактов тыла, которых я использую, чтобы быть в курсе политической обстановки у зебр, и он ярый противник войны. Возможно вы с ним сможете наладить сотрудничество с целью лечения жертв. Попытайся сама найти пути для мирных переговоров. — Он серьезно глянул на неё. — Но прошу... только не мегазаклинания. Если ты будешь продолжать попытки передать их врагу... рано или поздно Пинки Пай поймает тебя. Или Луна. Тогда я не смогу защитить тебя.

— Я... благодарю тебя, — пробормотала она, пряча сверток обратно в сумки. Он согласно кивнул, а она тихо произнесла. — Голденблад? Ты когда-нибудь мечтал, чтобы все было по-другому?

— Постоянно. Но опять же, будь все иначе... смогли бы мы быть вместе, да и вообще встретиться? — Он отвернулся.

— Голденблад? — проговорила она, жеребец замер, оглянувшись через плечо. — Прошу, уйди из-под дождя.

Я почувствовала, как его губы растянулись в улыбке и, кивнув, он ушел.

Я вырвалась из воспоминаний и посмотрела на спящего возле меня жеребца, пока мой мозг переваривал только что увиденное. Флаттершай пыталась отдать зебрам мегазаклинания, чтобы прекратить войну? Преуспела ли она и несла ответственность за обрушившиеся на Эквестрию мегазаклинания, или зебры разработали их сами, потому что она не смогла предоставить им другой вариант? Так или иначе, предположила я, это был полный отстой.

И они разорвали отношения только лишь из-за того, что он назвал её другим именем? Мне это казалось... глупым. Какая разница кто там у него был, если он по-прежнему любил её? Будучи в Девяносто Девятом я бы поименно смогла назвать двадцать кобылок, с которыми была в мимолетных отношениях. Пока ты вне службы и никто не против, почему бы и нет? Естественно, кобылки могли стать ближе - хотя, если твоя с ней взаимная страсть затрагивала твои обязанности в Стойле, мало бы не показалось - но я и думать не могла, что какая-либо кобылка заявит об исключительных правах на другую кобылку. В качестве ближайшего сравнения я могла вспомнить лишь Смотрительницу с П-21. По мне это было слишком уж... неправильно. Эгоистично...

Но опять же, дело было не в том, что он виделся с другой кобылкой. Он произнес имя другой кобылки, находясь с Флаттершай. Несмотря на все оправдания, он должен был думать только о ней. Конечно, если бы так со мной поступила Глори, я бы просто отшутилась. В обратном случае, я бы долго объяснялась и извинялась, но мир на этом бы не обрушился. Только Флаттершай, как мне казалось, была очень чувствительной натурой. Ей бы понадобилась куча времени, чтобы сблизиться с другим пони, и, на мой взгляд, она вряд ли бы вынесла любую измену или моральную травму, причиненную им. А вдобавок она была еще и беременна...

Я потянулась к своему животу, пробежавшись механическим пальцами по шкурке. Каково это - иметь собственного малыша или малышку? В Девяносто Девятом мы точно знали, что рано или поздно у нас будет ребенок. А некоторым счастливицам выпадала возможность завести второго, если другая кобылка умирала до того, как родит дочь или у неё оказывались проблемы с деторождением. Я постоянно шутила, что позволить мне размножаться - государственное преступление против Эквестрии.

Лежа здесь прямо сейчас, я не смеялась. Я думала. Хотела ли я ребенка? Здесь в Пустоши? В Хуффингтоне? Сейчас? Хорошо, может не прямо здесь и не сейчас. Возможно, я смогу наскрести несколько тысяч крышек и осесть в Тенпони. Завести дитя в нормальных, безопасных медицинских условиях. Потратить несколько лет на их обучение стрельбе и выживанию.

Завести семью. Настоящую семью, нечто больше, нежели жизнь в Девяносто Девятом. Я бы хотела этого. Учитывая все случившееся со мной, и отбросив это, я хотела ребенка. Детей. Больше одного. Когда я покончу с ЭП-1101, смогу вернуться к Спайку и сделать все возможное, чтобы заставить Сады работать. Вычистить Эквестрию. Завести ребенка. Или двух. Или трех. Хе...

Все это, конечно же, были лишь фантазии. Я не собиралась просто прибежать к Триаж и вынуть свой имплант. А еще мне нужно было бы подобрать подходящую пару. Поговорить с Глори. Может подобрать и ей. В том смысле, пусть она не любит жеребцов, но не умрет же она от единственной встречи с по-настоящему правильным. Хм, да медицинские пони запросто могут осеменить кобылку даже без присутствия жеребца. Временами такое случалось в Девяносто Девятом. О, и мне следует проверить... ну, хоть Триаж и говорила, что мои репродуктивные органы остались функциональными, это, все же, было до «Селестии» и киберусилений. Профессор ничего не говорила насчет них, но она много о чем не говорила. Полагаю, даже если со мной в это плане не все в порядке, Глори сможет иметь детей или мы могли бы приютить... задумка казалась мне не такой уж привлекательной, но она сработала бы. Что-то, что можно обдумать... обговорить... я, возможно, не была умнейшей пони, но с подобными вопросами определенно не стоит спешить. В случае неудачи пострадаю не одна я.

Я перевернулась на бок, прижавшись к Стигиусу. Он был теплым, крепким и совсем не против металлических ног. Знаю, позже я буду об этом сожалеть, но сейчас, потираясь мордочкой о его шею, я только и делала, что улыбалась. Глори он понравится. Не в смысле понравится-понравится, естественно. Но, бьюсь об заклад, это его поведение в стиле обходительного дурачка определенно придется ей по душе. Целуя его шею и щеку, я сдвинула копыто ниже. Пару секунд спустя его глаза резко открылись, а щеки раскраснелись. Я легонько лизнула его в нос, на что он ответил кротким писком.