Александр Сапегин - Столкновение-2

В Египте была не война. Нет, не война. Во фронтовой полосе бывшей курортной страны царил настоящий ад. Казалось, будто библейские демоны вырвались из преисподни наружу и испытывают людей на прочность. Убийственная, самая черная магия сошлась в поединке со смертельным оружием и не менее смертельной магией. Егор давно перестал считать, скольких псанов он лично отправил на суд их проклятых божков. Много. Очень много. Бывало, к вечеру пирокинетики и специальные команды огнемётчиков сжигали настоящие валы из мертвых тел псанов, а медики и менталисты, наскоро пробежавшись по позициям, обычно отправляли в тыл одного-двух (минимум) сошедших с ума. Несчастных обездвиживали магическими путами и погружали в сон. Глядя на смертельно уставших магов и утирающих пот менталистов, становилось ясно, что пока идут боевые действия с псанами, без работы последние не останутся. Человеческая психика не выдерживала ужасов ежедневной бойни. Как бы Егор не корил себя и не проклинал, но в душе он воспринимал очередное ранение, как чудо и манну небесную, которая избавила его от выматывающего душу ожидания смерти. Ранение оказалось банальным. Псаны сумели провести под землёй несколько големов-"скорпионов", хотя внезапной атаки у них не получилось. Прикрытие сработало оперативно, специальные "звезды" орков успели перебить каменных монстров, но совсем потерь избежать не удалось. Несколько бойцов, в том числе Егор, находившихся на переднем в тот момент крае обороны, получили многочисленные осколочные ранения и контузии от ударной волны взорвавшихся големов.

Сначала раненых вывезли в карантинный медсанбат, базировавшийся недалеко от Хургады. Пронаблюдав положенное время и не найдя причин для дальнейшего надзора, врачи дали добро на отправку подопечных в "специальный" госпиталь. Причём слово "специальный" последователи Эскулапа и Авиценны произносили с придыханием. Там, говорили они, вас, Егор Дмитриевич, поставят на ноги за три дня. В Таёжном обычный воздух лечит, не говоря про то, что магия мэллорнов сама по себе чудо, а о тантрийских колдомедиках уже легенды складывают! Повезло вам, Егор Дмитриевич! Будете как новенький, даже лучше нового. Вот увидите, помяните наше слово!

Действительно чудо. Неохватные двухсотметровые великаны никого не оставили равнодушным. Егор всякого за свою недолгую жизнь насмотрелся, но Лес — это что-то с чем-то. В него невозможно не влюбиться. Конечно, в медсанбате хватанули, сказав про три дня, но в госпитале необидно посмеялись, обещав уложиться в неделю. Каждый день, отмучавшись на процедурах, Егор шкандыбал к ближайшему мэллорну и подолгу сидел, прижавшись спиной к серебристой коре лесного великана. Благодарное дерево забирало у человека боль и тревоги, взамен даря покой и умиротворение.

— Я знаю, где построю дом после войны, — устроившись после вечерних процедур у облюбованного мэллорна, сказал Егор сержанту Шишкову, командиру отделения подчинённого Светлову взвода. — Здесь.

— О-о, командир! — пыхнул сигаретой и блеснул желтоватыми зубами Шишков. — Многие бы хотели тут остаться и домик сварганить, не один ты такой охочий. Я тут базарил с "мазутой" из соседней палаты. Танкисты в посёлок ходили и зуб дают, что Хозяйку видели. Прямо отпад, говорят. Чикса конкретная. Ради такой они сюда всем полком переедут. Прикинь, командир, настоящая эльфийка, типа из компьютерных побегушек или фэнтази. Во, во, — Шишков провел ладонями по телу описывая объёмы фигуры, — тока без бронелифчика.

— Ну, Шиша, — перейдя на позывной сержанта, Егор прикрыл глаза и упёрся затылком в пружинящую кору мэллорна, — такая красота бесхозной не бывает. Крутые тёлки всегда либо с "папиками", либо, ну, ты меня понимаешь. Не светит нам, Шиша.

— Да, ладно! Типа помечтать нельзя, — выпустил колечко сержант.

— Мечтать не вредно, — прошептал Егор, в мечтах которого кирпичик за кирпичиком строилось уютное семейное гнёздышко под кроной раскидистого мэллорна. — Помечтай, пока есть возможность. Завтра нас выписывают, там некогда будет хернёй маяться. Не сдохнуть бы.

— Эх, командир, зачем такой красывый мечта опошлил?!

На следующий день ворота госпиталя остались далеко за спиной. Пыхтя сизым солярным выхлопом, армейский "Урал" вывез выпущенный эскулапами народ на военную базу, где всему наличному контингенту до боли в мозговых извилинах накрутили хвоста инструкциями, всучили в лапы по автомату и направили на оцепление безымянного распадка. Таёжный почтил своим присутствием Президент и прочие высокопоставленные лица…

Находясь в оцеплении, мог ли Егор подумать о судьбоносности решений, собравшихся в распадке официальных делегаций из разных миров. Простые смертные слишком далеки от Большой политики, на решения власть имущих они никак не влияют, зато последствия от слов, написанных на бумаге и скреплённых гербовыми печатями, в первую очередь сказываются на обычных людях. Егор Светлов, обычный человек, каких в границах Руси-матушки пруд пруди, поплёвывая в кусты шелухой жареных семечек, не догадывался о поголовном переводе выздоравливающих пациентов госпиталя в состав формируемого "Интернационального сводного легиона" в составе полнокровного Имперского экспедиционного корпуса, бригады оркских егерей, полка илантских наёмников-магоборцев, бронемеханизированной бригады 2-й Ударной Армии Гардара и трёх российских полков ВДВ со всеми полагающимися им средствами усиления, в том числе командование не забыло и про магов. Три десятка "звёзд" в тяжёлых латах по боевой эффективности немногим уступали выше обозначенным полкам. Сто пятьдесят магов, упакованных в эксклюзивные высокотехнологичные доспехи, ни разу не почесавшись, могли с лёгкостью укатать в асфальт дивизию. Жаль товаром они считались редким, штучным, можно сказать. Стоимость одного костюма равнялась стоимости трёх танков, но в данном случае на боевой эффективности не экономили. Много ли навоюешь на танке, если в ближнем бою грозная машина превращается в лёгкую мишень для обычного шамана или колдуна? Одно заклинание, и лишённая защиты стальная коробка превращается в печку-душегубку с запечённым экипажем внутри. Потом уже сообразили наносить лазером на корпуса рунные скрипты и устанавливать магические щиты-накопители, но они тоже не вечны. Издали танк расстреляет любого чертового псанского мага-некроманта, но стоит этому гаду подобраться на расстояние пистолетного выстрела — пиши пропало.

Общая численность сборной солянки, или выражаясь сухими канцеляритами, сформированного в Таёжном "кулака" достигала шестидесяти тысяч бойцов — люди, орки из вновь прибывших, эльфы, миуры, драконы, любезно предоставленные императором Хазгаром и Великой Матерью миур, и отдельная рота дроу, являющаяся костяком вооружённых сил Леса. Первостатейные диверсанты и отменные головорезы всегда ценились на вес золота. Посылать их на копья псанов в плотном строю никто не собирался, а вот для диверсий темнокожие длинноухие "эксперты" подходили как никто другой. По меркам илантцев и нелитцев силища собралась неимоверная, только умудрённые опытом генералы с земными и гардарскими знаками различия на мундирах скептически поджимали губы и осуждающе покачивали головами. "Воеводы" в погонах не разделяли восторгов второй половины воинства, они прекрасно понимали, что в случае неизбежных боевых действий со стаями псанов и войны на уничтожение, армия имеет все шансы за день сократиться до состава хилой дивизии и никакая техника не поможет. Псоглавые уже успели зарекомендовать себя грозной силой, доказав, что шапками их не закидаешь, в отличие от трупов, которыми они закидывали противников. Несмотря на всю воинственность и свирепость, цивилизованные и не очень гости из магических миров не изучали в школах истории мировых войн, когда в схватке сходились миллионные рати. Егор даже близко не представлял себе шока орков из первых волн наёмников, которым показали несколько документальных фильмов о Великой Отечественной и Второй Мировой войнах. Серошкурые специалисты по устранению магов и егеря были шокированы цифрами потерь и количеством войск, участвовавших в одной только битве за Сталинград. Тяжело признаваться самому себе, особенно когда ты законно считаешься круче варёных яиц, что весь твой опыт не стоит того самого не выведенного яйца. Обидно — самое скромное слово, описывающее душевное состояние орков на тот момент. Немногим меньшие армии скрещивали шпаги и рявкали стволами орудий в мире Гардара. В последней войне Северного Альянса против Карфагенского Союза сошлись в бою более десяти миллионов человек с обеих сторон. Добрая треть из них не вернулась домой, оставшись навечно лежать на полях сражений.