Андрей Голышков - Карта Саммона са Роха

— Что с императором? — спросил Венсор, склоняясь над Вудэо Рэймом.

— Лихорадка, — скорбным голосом ответил Пиот Коскилир. — Это началось ещё вчера, император, как мне сказали, занемог сразу после ужина. Поначалу никто не придал значения тому лёгкому недомоганию, которое он испытывал, слуги сказали — такое случалось с его величеством и довольно часто, но то, что произошло после…

— Сие мне понятно, — нетерпеливо оборвал его Венсор, — но какова причина?

— Видимо император что-то съел, кеэнтор.

— Видимо что-то съел?! Издеваетесь? Что за чушь он несёт? Кто этот вертопрах?

— Мой личный цейлер, — вступился за лекаря Далар ра'Сан.

— Вероятно, он хочет сказать, что императора отравили?

— Да.

— Выяснили чем?

— Нам это не известно.

Венсор выдохнул носом, устало потёр ладонью лоб и глаза.

— Пустите императору кровь, — не совсем уверенно, приказал он.

— Уже пустили. Лихорадка не спадает.

— Не может такого быть, — горестно воскликнула сиита Ланика, старшая, после Овельты дочь Вудэо Рэйма, — найдите другого цейлера.

Ещё две дочери: тринадцатилетняя Мелиодис и десятилетняя Савия сидели на резных скамеечках, смиренно сложив руки, и, судя по прикрытым векам и шевелившимся губам, усердно молились богине Форе.

«Молитесь, молитесь горячее! — мысленно призвал их к покаянию кеэнтор. — Все мы от мала до велика неисправимые грешники!»

Из потайной двери вышло несколько слуг, они несли укрытые тканью подносы и тазы с водой: горячей и холодной.

— Пиот Коскилир лучший цейлер в Терризунге и один из лучших во всей Зарокии, — попытался реабилитировать и себя и своего лекаря Далар ра'Сан. — Кроме него здесь присутствует ещё трое, личные цейлеры других знатных особ, — он кивнул в сторону оживленно, но почти бесшумно выясняющих что-то между собой людей. Они все были в коротеньких мантиях, поверх балахонов, а головы их венчали мягкие шелковые шапочки похожие на береты, но строго выраженной треугольной формы и с мягкими округлыми наушниками. Судя по озабоченным лицам, их мнения о причине возникновения заболевания расходились. — Все из разных Домов, — добавил Далар ра'Сан, — так что можете быть спокойны.

«Осталось только добавить: император благополучно умрёт под пристальным надзором лучших цейлеров Зарокии».

Венсор ра'Хон вскинул руку.

— Успокойтесь, сиита Ланика, скоро здесь будут жрицы из храма Форы, они знают что делать. Я уверен, нам удастся спасти императора.

Слова его заставили Далара ра'Сана усмехнуться.

— Успокойтесь, сиорий Далар, — скрипнул зубами Венсор, — не стоит так буйно выражать свою радость.

— Что?!

— Тише-тише, что вы вообще делаете у ложа больного?

— Я? Да что вы себе позволяете!

При этих словах встрепенулись трое: Киберо ра'Рэйм — Рука Войны, Сайес ра'Крат и Тээл ра'Дом — кравчий и конюшенный императора соответственно. Двое первых повскакивали со своих мест и приблизились к ложу умирающего. Третий наоборот отошел в сторону, где стояла небольшая группа людей, состоящая из сииты Силисты ра'Сан, её кузена, небезызвестного нам Гибириана и двух братьев из Дома Тумов (вассалов Санторов): Ферэса и Экура.

Нахмуренные и без того брови Венсора сошлись на переносице.

— Не кричите, сиорий Далар, а не то я вынужден буду потребовать, чтобы вас вывели отсюда.

— Вы угрожаете мне, кеэнтор?

— А что вам стало не по себе от моих слов?

— А вы-то что здесь делаете? — в свою очередь возмутился Далар ра'Сан.

— Я? — оторопел от такой наглости Венсор. — Я — высший кнур Текантула, Рука Духа, член императорского совета, хранитель печати, глава придворной канцелярии и императорской капеллы, — с ледяным спокойствием парировал он, — я обязан здесь находиться.

— Сиории, Ваше Святейшество, — Пиот Коскилир промокнул платочком губы больного, — император открыл глаза.

— Я видел его, — простонал Вудэо Рэйм. — Видел Алу'Вера Великого.

Тело императора сотрясла дрожь, лицо его, сильно осунувшееся, и уже отмеченное печатью смерти перекосилось.

— Отец! — всхлипнула сиита Ланика.

— Тс-с-с… Поберегите силы, мой император. — На лице кеэнтора застыло выражение безграничной резиньяции и столь же безграничной скорби. Лучше сыграть он не мог, большего смирения народы Ганиса не видывали со времён пророка Аравы.

— Я видел его, видел так отчетливо! Он оседлал двухголового змея и летел к нам!

— Он бредит, — прошептал Пиот Коскилир.

— Я видел Алу'Вера Великого! Он не такой каким его рисуют на наших картинах. Совсем не такой… — Глаза императора расширились, он вскинул вверх руку с растопыренными пальцами, другая судорожно комкала края одеяла. — Он… онталар прилетит на крылатом змее, и сожжет наши города… Два года… вы все умрёте… торопитесь жить, у вас осталось всего два года.

«Что за чушь он несёт? — мысленно изумился Венсор. — Во-первых, Алу'Вер был греолом, во-вторых, до Сида Сароса осталось не два года, а один. Анготор Рима клятвенно заверял меня в этом. А кому прикажете верить, учёному с мировым именем или бредящему на смертном одре императору?»

— Чувствую быть большой сваре, — долетели до его уха кеэнтора слова Гибириана ра'Сана, тот говорил не громко, однако достаточно отчетливо, чтобы его откровения расслышали окружающие: — Впервые за двести пятьдесят лет император не оставляет наследника мужеского пола, которому можно передать корону.

«Я это уже слышал от вас, — мысленно огрызнулся Венсор, — можете сказать что-то ещё?»

— И что же теперь будет? — спросила сиита Силиста, которая в отличие от большинства присутствующих была искренне взволнована.

— Император обязан твердо выразить свою волю относительно регентства, в противном случае это сделает совет. Регент будет управлять страной до избрания нового суверена.

— Но кто им станет, братец? Ведь вполне возможно у императора родится сын, или Овельта одарит Зарокию его внуком?

— Дорогая моя, милая моя сестрица, меня терзают иные заботы.

— И какие?

— Кто будет представлять интересы Овельты и императрицы, к примеру, или кого назначат регентом, или что ещё интереснее — где пребывает сейчас кронпринц Вибилуир, и собирается ли он возвратиться и возглавить страну?

— Ах да, кронпринц Вибилуир, как это я могла позабыть о таком красавце. — Они так увлеклись этой беседой, что не заметили, какая наступила тишина — все слушали, о чём они говорят. — Полагаю, пока его нет в столице, место регента принадлежит императрице? — блистая наивностью, предположила сиита Силиста.

— О нет, теперешнее её состояние не позволяет взять бремя регентства на себя, да и вряд ли это придется по вкусу представителям Золотых Домов. Многие будут недовольны, — вкрадчиво произнёс Гибириан, стараясь всем своим видом показать, что ему известно многое, о чем другие и понятия не имеют. — Императрице назначат человека, который будет представлять её интересы, а в будущем и интересы её сына, если таковому будет суждено появиться на свет.