Андрей Голышков - Карта Саммона са Роха

— Значит, у Орима ничего не вышло? — спросил Маан.

— Если б ему удалось поднять наверх это золото, то в Зарокии сейчас правили Краты, а не Рэймы.

— Саммон уехал, — продолжал Раффи, — оставив двоих своих учеников для контроля. Орим был вне себя от ярости. Он не пожалел золота для оставшихся сиуртов, и они встали на его сторону. Снять защиту учителя они не сумели, но о том, что натворили в Таррате, с ужасом вспоминают и по сей день. Покуражились сиурты и Чернополосые всласть. Облавы, избиения, убийства. Людей вешали и бросали в казематы, заковывали в кандалы и продавали в рабство… — Раффи запнулся, тяжело сглотнул. — Много хорошего народа извели. Они выскребли всё золото, что было тогда в Таррате, и плевать им было на то, что лишь часть его из древнего греольского клада, — Раффи тряхнул головой, гоня прочь неприятные мысли. — Вот, строго говоря, и весь рассказ. С тех пор сиуртов, равно и как Чернополосых, на Ногиоле никто на дух не переносит.

— Да, — мрачно выдохнул Маан, доставая кисет и трубку. Он скользнул взглядом по камину, и огонь, повинуясь его невольному приказу, вспыхнул ярче.

«Надо быть осторожнее», — мысленно шепнул он другу.

«Я слышал совсем другую историю».

«Так поведай нам её, Воздушный».

— То, что я знаю, — помолчав с минуту сказал Коввил, — немногим отличается от того, что ты рассказал нам, уважаемый Раффелькраф. Главное отличие в том, что Саммону было не под силу в одиночку запечатать врата Ка'Вахора, и не двух учеников он вызвал а обратился за помощью в Шосуа. Дэклат прибыл на Ногиол в полном составе. Вникнув в суть проблемы, совет решил подвергнуть трансформации сознание Орима ра'Крата и других посвященных в тайну.

— Глупость, — возмущённо воскликнул Раффи, — тысячи тарратских жителей знали о Золотом подземелье. Неужели их всех…

— Разумеется нет, — мгновенно парировал Маан. — Лишить памяти такую прорву народа не под силу даже Дэклату.

— Это точно, — подтвердил Коввил. — Да и незачем это было. После того, что произошло, никто не решился снова спускаться под землю. Сиурты удовольствовались тем, что лишили памяти Орима ра'Крата и тех немногих, кто знал расположение ходов и имел силы и средства самовольно нарушить их запрет и, прибегнув к помощи сторонних магов, разрушить защиту.

— Ну дела, — Раффи погладил малыша Табо.

— Скажи, Раффи, — спросил Коввил вкрадчиво, — а почему тогда ты сейчас с нами?

— Что за вопрос? — дёрнул плечами феа. — Я хочу назад свой хаорд. И я его получу, клянусь Тарк-Харласом, и той шлюхой, что его родила.

— М-да, — промямлил Коввил.

— Вот так так, — прицокнул языком Маан. — А скажи нам, Раффи, что нам-то теперь делать? Как в Тис попасть?

— Только с Трайсом, братом Керии, иначе ни как.

— Ну и где же он? — хлопнул по подлокотникам Маан. — Раффи ты обещал…

— Скоро будет.

— Ты каждый день это говоришь. Надо что-то делать — время уходит, а мы сидим у тебя в каюте и мясо жарим. Говорим и говорим, когда делать-то хоть что-то начнём?

— А что мы можем? Карту у Диро Кумиабула украли, сами же всё лучше меня знаете, и Трайс, как назло, уехал. Нам только и остаётся что ждать, он будет… скоро.

Отправляться в Тис (где находился второй из ногиольских камней Тор-Ахо) в период обострившейся вражды между несколькими къяльсовскими кланами было, по меньшей мере, неблагоразумно. Путешествовать по Ногиолу отваживались либо обладатели приличного эскорта, либо полные безумцы начисто лишенные инстинкта самосохранения. А так же личности подобные Трайсу Империку, если помимо него таковые имелись.

Трайс был негласным судьёй къяльсо Отколотых островов, и это и делало путешествие в его компании если не комфортабельным, то, как минимум безопасным. Что в текущих реалиях перевешивало всё остальное.

Беда была в том, что Трайс вот уже как пятую неделю занимался примирением къяльсо Вемсугора с их материковыми коллегами, из Тилриза… Сиурты терпеливо ждали, посвятив всё своё время поиском путей в тарратские подземелья, Керию же, как скомпрометировавшего себя из процесса поисков исключили, но теперь, похоже, наступал черёд вновь воспользоваться услугами заики. Тем паче, что Раффи заверил их, будто Трайс вернулся с материка и сейчас находится на полпути к Таррату.

— Эх, зря мы Керию так быстро отпустили, — посетовал на свою и друга непредусмотрительность Маан.

Раффи кивнул.

— Керии не составит труда уломать Трайса, тогда как мне он может и отказать. А то, что Керия вас предал, вас не смущает?

— Нисколечко, — Коввил поджал губы и постукал по ним согнутым пальцем. — Во-первых, друг мой, мы не в том положении, чтобы отказываться от помощи такого человека, как Керия. Во-вторых, враг, если уж мы исходим из этого предположения, обычно действует незаметно, и чем ближе он будет находиться, тем легче узнать, что он задумал…

— Это вам ещё повезло, что эти милые создания, — Раффи подмигнул Табо и Раву, — оказались в нужное время в нужном месте. — Он пододвинул к себе вылизанную до блеска доску и кинул на неё ещё один кусок мяса, явно намереваясь мелко порубить его и отдать на растерзание пееро. Раву и Табо хищно переглянулись. — И не прояви они инициативу, вы ничего о предательстве Керии и его сговоре с Хычем Колченогом так бы и не узнали.

— Так-то оно так, — вздохнул Маан, — хотя не исключена вероятность, что Керия, а он хитрый лис, я это уже понял, сумеет одурачить и нас.

— Какие тогда нам, остолопам, камни, Огненный, если какой-то Керия сможет окрутить нас вокруг пальца? Так ведь? — Коввил выразительно покосился на Раффи, видимо ища у него поддержки.

— Ага, — откликнулся феа, — нас ему не обохорить. А вот нам без него и братца его Трайса в этом деле не обойтись.

— Вернуть его?! — с готовностью спросил Коввил, потирая любимое правое ухо, — они ещё до берега не доплыли.

— Не надо, — остановил его Маан, — прежде чем посвящать Керию в наши планы надо всё хорошенько обдумать. И не один раз.

Крэч Древорук проснулся ни свет ни заря. Оделся наспех, вышел на улицу в сырую прохладу тарратского утра.

«Зябко. Что я встал в такую рань?» — подумал он.

Беззвучно прошёл по окутанной тишиной площади Трёх Мостов, служившей временным пристанищем театру «Братья Этварок и Кинбаро Ро». Оглядел наполовину потонувшие в туманном молоке фургоны, недостроенные ещё манеж и сцену.

Таррат дремал, укутанный призрачной пеленой.

Крэч приласкал взглядом прибившуюся уже здесь собаку, за странную особенность морщить нос и комично фыркать прозванную Меемом Чихой. Сучка подняла бровь и тут же опустила, изображая, что не разглядела, кто там стоит.