Михаил Белов - Царица воинов (СИ)

- Видишь мои цели? Давай, пятью стрелами пометь все пять поленьев, - она присела на одно колено и смотрела, как подруга берёт стрелу. Габриэль попробовала лук, вспомнив о парфянских и дальних тенях, что стояли за ним. Кольцо для стрельбы уже было надето на палец, защитный наруч плотно сидел на левой руке, чёрные рога туго подались, радуя её тем, что ничуть не ослабли, как бывало со временем у плохих луков. Она наложила стрелу с кровавым оперением и натянула тетиву в нужную силу. После первого выстрела она действовала быстро, вытягивая одну стрелу за другой, прицеливаясь и посылая их, на таком расстоянии она могла попадать без особого усилия. Зена любовалась изгибом её тела, уверенными движениями рук, потом сама стреляла, всё ещё недосягаемая для подруги в мастерстве, указывая пальцем на старое птичье гнездо на крыше опустевшего дома шагах в ста и сбивая его стрелой.

- Смертные так стрелять не могут, - закатывала глаза Габриэль, - лишь детям богов это по силам, лишь они спорят с Аполлоном.

- Через время ты научишься стрелять так же, - улыбнулась та. - Скифы, роксаланы, парфяне стреляют не хуже, ибо учатся с детства, ты будешь приближаться к их умению, ты научишься чувствовать ветер и движение тетивы как часть самой себя, тогда будешь стрелять ещё дальше.

- У меня и сейчас неплохо получается, все твои мишени отмечены мною по несколько раз, - Габриэль повела рукой, всё ещё дивясь тому, как подруга сбила гнездо.

- Эллины не ценят этого умения, слишком мало им занимаются, разве что, критяне приближаются в навыке к восточным народам, но до лучших из кочевников им никогда не добраться, - сказала Зена. Она встала, сбросив плащ для удобной стрельбы, на край лестницы, смотрела на начинавшийся закат, и солнце оживляло изображения на её обнажённых плечах, звери тянули гибкие спины и млели от возвращавшегося тепла.

- Ты, ведь, на Востоке разжилась этим луком? Не жалко было отдавать мне его?

- Этот лук делали больше года. Я своими глазами наблюдала, как это происходит, не с этим луком, с другим, в Сарматии. Этот же из Парфии, раньше он принадлежал знатному человеку, и стоит немалых денег. Цени его. Мне кажется, он тебе больше подходит - я с юности сражалась больше как воин ближнего боя, с мечом и копьём, ты же научишься биться издали. Однако не думай, что это так уж легко.

- С твоей помощью освою, - улыбнулась Габриэль.

- Да. Давай, я тебе расскажу кое-что. Во-первых, не теряй эти стрелы, они очень хороши, и столь качественные будет сложно найти. Смотри, оперение у них немного закручено в одну сторону, это позволяет им вращаться в полёте. Я уже показывала тебе, как нужно брать выше в зависимости от расстояния, ведь стрела не прямо идёт, а на дальних дистанциях словно падает по дуге. Тебе нужно будет научиться определять такое превышение на цели быстрее, не думая, как и стрелять навесом. Во-вторых, посмотри на наконечники, они не одинаковые, и каждый служит своей цели. Те, что с крючками, глубоко застревают в плоти, и их бывает сложно вынуть, широкие или вилкообразные дают больше истечение крови, узкие и массивные, трёхгранные, пробивают броню. Одни летят далеко из-за своей лёгкости, другие предназначены для коротких дистанций, но способны преодолеть защиту противника. Для разных врагов и разный способ действия. Человека без доспехов убить не сложно, ибо жало проникает глубоко, часто насквозь, а то и навылет. Кровопотеря будет очень обильной, меньше четверти часа, и конец. Целься в центр груди и в уровень пояса, ну, или в спину...

- В спину бить не по чести, - возразила девушка.

- Выкинь из головы эти глупости. Если враг поворачивается к тебе спиной, то это он позорит себя, а не ты, поэтому бей смело. Заход в тыл противнику называется манёвром, и нет в нём никакого бесчестья. Не уследил за передвижениями противника - пеняй на себя. Так вот, не лезь специально в голову, ибо череп прочен, стрела может и по касательной уйти, да и как цель голова слишком мала и подвижна. Руки и ноги тебя также должны мало интересовать - такие раны легче держать.

Если же перед тобой тяжеловооружённый, то задача меняется. Убить его одним выстрелом практически невозможно, разве что случайно. Можно, конечно, выцеливать наиболее уязвимые места, например, лицо, зону подмышек, где панцирь не прикрывает, основание шеи, но это под силу только очень точному стрелку, да и не на дальней дистанции. Чаще делают другое. Просто поражай такого воина как можно больше, пусть стрелы идут в панцирь, даже в щит. Это замедлит его, воткнутые стрелы отяжелят, наконечники будут проходить неглубоко, но кровотечение, особенно от нескольких ран, будет ослаблять его. К тому же, можно пришпилить стрелой панцирь к телу или щит к руке, а это весьма болезненно и неудобно. Таким образом, ты ослабляешь его. Тут важна согласованная работа - лучник ослабляет, а воин ближнего боя добивает, как левая и правая рука должны они сражаться. Если всадник попадётся, то начни с коня, ибо на нём защиты обычно нет.

- Страшные вещи говоришь ты...

- Война такова и иной не будет.

Тут их и нашёл один из бывших изгнанников, Диодор, тот, что и призвал Зену свергнуть тирана, больше всего общался с путницами из горожан, и считал себя им обязанным. Он подошёл, поглядел на вонзённые стрелы, прищёлкнув языком в знак восхищения, но выглядел не весёлым, присев на обломок большой каменной плиты.

- Ты искал нас? - спросила Зена. - Что случилось?

- Да, я искал. Мне пришлось обойти половину города, к счастью, дети видели, что вы пошли в мёртвый город, тут уже мне было легче найти, - ответил Диодор, поглаживая ладонью острую бородку. - Ближе к вечеру в гавань пришло судно из Элиды, там были и несколько наших граждан, они рассказали о том, что творится в Аркадии.

- Что там происходит?

- Разбойничий отряд уже дней семь бродит по той стране, говорят, что их человек семьдесят, смешение разных народов - критяне, киликийцы, варварское отребье, они жгут малые поселения, нападают на караваны и путников, подступались уже и к городам. Однако дело не в этом, говорят, что во главе их стоит женщина, что называет себя Зеной, требует от всех исполняться ужасом перед этим именем.

Габриэль в тревоге посмотрела на подругу, но взгляд той оставался упорен, она продолжала следить за заходящим солнцем, и инстинктивно потягивать тетиву лука. Потом она обернулась и сказала:

- Моё имя не даёт кому-то покоя? Однако же я не позволяла никому им пользоваться, и за это нужно платить. Хорошо, Диодор, пойдём-ка к твоим согражданам, что слышали об этом более подробно, пусть они нам всё расскажут.

- Пойдёмте ко мне в дом, я позову Клития туда, - сказал Диодор, поднявшись и поведя их. - Там и поговорите, людям нет нужды знать об этом, ворошить старые воспоминания.