Уильям Ходжсон - Дом в Порубежье

Уходили забытые столетия, и Твари время от времени нападали на отряды отважных бойцов, время от времени выходивших из Пирамиды, чтобы исследовать тайны Ночных Земель. Из тех, кто выступал в подобный поход, возвращались немногие: тьма полна глаз, и Силы и Власти Зла ведают, что творят.

Вечная Ночь овладевала Землей, Силы Ужаса росли и крепли. Новые, еще более колоссальные чудища во множестве являлись из пространства и Внешних Измерений, адовой стражей окружив одинокую и огромную гору, в которой человечество ожидало своего конца. И так было всегда.

Корявыми словами, отчаиваясь в собственных способностях, пытаюсь я обрисовать начальную пору существования государства, странного для нашего нынешнего восприятия, но такого естественного для далекого будущего человечества.

После этого объявились Гиганты, порожденные зверолюдьми и чудовищами. Разнообразными были эти создания, напоминавшие человека разумом и искусством в механике; ведь те зверолюди, что были поменьше ростом, знали технику и умели прокладывать подземные дороги; как и люди, они нуждались в воздухе и тепле и, увы, превосходили человечество в крепости так, как, скажем, взрослый мужчина невинного младенца. Надеюсь, вы поймете меня.

Продолжим мой рассказ о Ночных Землях. Южный Страж, как я уже объяснил, отличался от прочих чудовищных Дозорных, которых всего было четверо; на северо-западе и юго-востоке – о них я уже рассказывал, – а двое других несли стражу на юго-западе и северо-востоке. Недвижные и безмолвные, застыли они во тьме вокруг Пирамиды. Тем не менее, мы знали, что гороподобные туши полны внимания, жуткого и упорного интеллекта.

По прошествии некоторого времени после того, как стихли скорбные звуки, которые всегда доносились из-за серых дюн, из Страны Стонов, лежавшей к югу на полпути между Редутом и Южным Стражем, с помощью движущихся дорог я перебрался на юго-западную сторону Пирамиды, чтобы заглянуть оттуда в недра Глубокой Долины, на самом дне которой – в четырех милях от поверхности – находилось Жерло Красного Дыма.

Имея в поперечнике всего лишь одну милю, временами оно наполняло клубами всю долину и становилось похожим на горячий кровавый зрачок за густыми облаками. И все же алый дым никогда не поднимался высоко над Долиной. Все, что располагалось за ней, всегда было видно отчетливо. Над огромным обрывом высились башни высотой около мили – серые и безмолвные, и на них почивало сияние.

Дальше на юго-запад громоздилась огромная туша Юго-Западного Стража, перед ней из земли поднимался луч, который мы звали Глазным, ибо этот серый столп освещал правый глаз чудовища и позволял нам исследовать его в течение несчетных тысячелетий. Некоторые утверждали, что глаз глядел сквозь луч прямо на пирамиду, другие говорили, что он освещал чудовище и был создан Иными Силами, преграждавшими дорогу Злу. Как бы то ни было, я стоял в амбразуре и глядел на тварь через свою подзорную трубу, и душе моей казалось, что чудовище смотрит прямо на меня, не моргая и словно бы сознавая, что я смотрю на него. Я просто чувствовал это.

К северо-западу располагалось Урочище, Где Безмолвные Убивают, так назвали его потому, что примерно десять тысяч лет назад из Пирамиды вышли люди; они сошли с Дороги Безмолвных и, войдя в то Урочище, были немедленно уничтожены. Все это рассказал единственный уцелевший; он умер очень быстро, ибо сердце его замерзло. Причин его смерти я не могу объяснить, но так сказано в Анналах.

Далеко за Урочищем, Где Безмолвные убивают, в самом устье Западной Ночи, находилось обиталище Нелюдей; там Дорога Безмолвных терялась в тускло-зеленом светящемся тумане. Я не знал об этой местности, хотя она привлекала к себе мысли и внимание наших мыслителей и мечтателей; некоторые утверждали, что за Урочищем находится безопасное место, отличающееся от Редута (если воспользоваться нашими нынешними словами, как наше небо отличается от земли), и что дорогу к нему преграждали Нелюди. Я пишу, не имея возможности ни подтвердить, ни опровергнуть эти сведения.

Позже я перебрался к северо-западной стене Редута, чтобы обратить подзорную трубу к Стражу Северо-Востока – Коронованному; дело в том, что в воздухе над его огромной башкой всегда висело синее светящееся кольцо, бросавшее странный свет на чудовище и – не имея сил выхватить из тени всю морду его – освещавшее колоссальное морщинистое чело, о котором была написана целая библиотека. Ухо, торчавшее над затылком, всегда было обращено к Редуту, и в прошлом некоторые наблюдатели утверждали, что видели, как оно вздрагивает; однако в наши дни никто не замечал ничего подобного.

Позади Стража, неподалеку от Великой Дороги, было Место, Где Безмолвные Никогда Не Бывают; с дальней стороны его окаймляло Море Гигантов, а на противоположной стороне его шла дорога, которая всегда называлась Дорогой У Тихого Города, – потому что она проходила мимо Урочища, где постоянно горели ровные и неподвижные, как бы городские огни, однако ни одна труба не обнаруживала там признаков жизни. И ни разу там не померк даже один огонек.

А позади опять был Черный Туман. Тут же, позвольте мне сказать, кончалась Долина Псов, тянувшаяся к огням Тихого Города.

Вот я и рассказал вам об этой земле и населяющих ее тварях… о земле, на которой стоять Пирамиде до Судного Дня, когда Земной Ток иссякнет, оставив нас бессильными жертвами Стражей и Вечного Ужаса.

Там я стоял, сосредоточенно глядя вперед, как может стоять лишь рожденный в том мире и обладающий всеми познаниями. После, задрав голову, я поглядел вверх, увидел над собой серую металлическую гору, уходящую в неизмеримую даль вечной ночи, а от моих ног эта мрачная металлическая стена тянулась на шесть полных миль, спускаясь к равнине.

Я часто слыхал – не только в Великом Городе, располагавшемся на тысячном этаже, но и в других городах занимавших тысячу триста двадцать этажей Пирамиды, – что где-то в пустынях Ночной Земли существует еще одно Убежище, вместившее другую часть человеческой расы, ее последние миллионы, вознамерившиеся сражаться до самого конца. Эту историю я слышал во многих городах Великого Редута, которые стал посещать после того, как мне исполнилось семнадцать лет; путешествия мои продолжались три года и двести двадцать пять дней, чтобы я мог провести по одному дню в каждом городе, так было принято при воспитании молодежи.

Воистину, это было великое путешествие, и оно познакомило меня со многими людьми, узнать которых значило полюбить их; тем не менее, более встречаться нам не пришлось, потому что в жизни нашей не было свободного времени, ведь каждый из нас трудился ради общего блага и безопасности Редута. Конечно, мы всегда много путешествовали, но людей были миллионы, а я был еще очень молод. Тем не менее, где бы я ни оказывался, повсюду рассказывали о Втором Убежище; когда у меня находилось время, я успевал познакомиться с изрядным числом книг, говоривших о существовании другого убежища; некоторые древние труды об этом говорили как о реальном факте; но это было давно, а теперь Анналы читали лишь одни Ученые, которые сомневаются во всем, а не только в том, что прочли. Так уж среди них заведено.