Игра отражений (СИ)

— Да, любо-о-овь моя?

— Мучитель…

Нико снова сжал руки, вырывая из груди мужа стон. Медленного скольжения, скорее, покачивания уже не хватало.

— Можешь… сам…

Доминико снова прикусил губу, ускоряя свои движения. Лежа это было не так просто, но он уже не обращал внимания на неудобство позы. Все поглотило наслаждение. С Кристо в его женской ипостаси оно было не таким. Иным, сравнивать не получалось, только не сейчас, когда голову кружило, а тело наливалось жаром, скапливающимся там, где соприкасались и сливались воедино их тела. Кристиан принялся ласкать себя, чувствуя, как этот жар становится почти нестерпимым. Еще немного, и он сгорит в нем.

— Нико-о-о… Еще!

Эти ощущения были внове, их Кристиану даже сравнить было не с чем. Сдержанности и холодности больше не было и в помине, всякий стыд и смущение попросту растворились в том безумии, что охватывало сейчас их обоих. Весь прошлый постельный опыт Кристиану не помог продержаться слишком долго. Наслаждение, разлившееся внутри, заставило его прерывисто вскрикнуть и выгнуться, а Доминико — застонать от ошеломительного ощущения и излиться в жаркую глубину.

Кристиан распростерся на муже, уткнувшись тому лбом в плечо. Воистину, он чувствовал себя вором, обокравшим самого себя. Так долго избегать подобного!

— Кристо, mi felicidad increíbles.

Крис пробубнил что-то маловразумительное. У него закрывались глаза. Это соитие выпило все его силы, оставив тяжелую и в то же время пустую оболочку.

— Кристо?

Доминико улыбнулся, осторожно покидая тело мужа и переворачиваясь так, чтобы уложить его на постель.

— Я сейчас. Тебя нужно обтереть.

Кристиан был не против — обтереть, погладить, что угодно. Только бы оставили лежать в этом тепле и ничего не спрашивали. Нико так и сделал. Приведя в порядок измученного супруга и себя, он укутал его в одеяло и лег рядом, устаивая голову Кристиана на своем плече. Крис слабо улыбнулся — это было все, на что его хватало. Он уснул почти мгновенно. Тепло, безопасно, любимый львенок обнимает, что еще для счастья нужно?

Утром Крис вполголоса упражнялся в изысканно-непристойных словесных оборотах, прохаживаясь по комнате. Теперь он знал, на что согласился Нико, отдаваясь ему. Но, в отличие от мужа, Кристиан так быстро свое тело не восстанавливал.

Доминико выглядел виноватым.

— Прости, mi caro. Если это так ужасно, мы больше не будем…

— Ничего, это пройдет, — Кристиан улыбнулся ему.

— Иди сюда. Твоей гордости требуется лечение, — усмехнулся Нико.

— Не так уж она и пострадала, — но к мужу Кристиан подошел с охотой.

Мазь, которой оставалось еще много, пришлась кстати. Неприятные ощущения она снимала великолепно. Как и нежные поцелуи Доминико, бесстыдно рассыпанные по всему телу.

— Мы так точно отсюда не выберемся, — Крис вопреки своим словам никуда не спешил.

Дети под присмотром Джоанны и Элиа, да и Эдме с радостью, кажется, восприняла возможность повозиться с малышами, познакомить их со своей дочерью. Можно провести время с любимым супругом, понежиться в его объятиях. Необязательно заниматься любовью, но подарить немного ласки — отчего бы и нет?

— И я вовсе не говорил, что мы больше не станем делать то, что сделали этой ночью, — запинаясь, выговорил Кристиан.

Доминико расцвел в счастливой улыбке.

====== Эпилог ======

Пятнадцать лет спустя

Бальный зал Савентумского королевского дворца сверкал в свете хрустальных люстр и сотен свечей. Традиционный Зимний бал вот-вот должен был начаться, гости все еще съезжались. Церемонимейстер ударил жезлом о мраморный пол и провозгласил:

— Девятнадцатый Рыцарь Островов, Люциан Сент-Клер!

Головы придворных поворачивались к дверям зала, все жаждали увидеть, каким стал наследник самого старого почетного титула среди Савентумской знати. Разочарован не был никто — юноша был похож на обоих родителей разом, это слияние островной мраморной красоты и сарганзской живости сразу же впечатлило всех присутствующих дам. По залу полетели шепотки.

Яркие изумрудные глаза внимательно и холодно обозрели людей. К своим восемнадцати Люциан Сент-Клер все больше походил на отца в том же возрасте: юный золотой лев, гордый и прекрасно сознающий свою привлекательность. Последние три года он провел в Сагранзе, обучаясь в Императорском Университете вместе с сестрой.

— Графиня Глэдис Миель Даркмайр, — тем временем продолжил представление церемонимейстер.

Графиня произвела фурор ничуть не меньший, чем ее брат. Миниатюрная чернокудрая красавица с колдовскими серыми глазами и холодной улыбкой, держащаяся с достоинством королевы и грацией хищной кошки. Взоры всех присутствующих кавалеров она приковала надолго, равно как и ревнивые взгляды дам. Скромный, но баснословно дорогой наряд, изумительное жемчужное колье, украшенное подвеской — звездой из белого опала — да, сразу было видно, что у этой юной леди есть вкус.

— Какие все-таки они получились, — умилился вполголоса Восемнадцатый Рыцарь Островов.

Маркиз Даркмайр гордо улыбнулся.

— Моя госпожа, — Лучиано с поклоном предложил руку сестре. Сколько он себя помнил, она всегда была его Леди.

Миель слегка кивнула ему, принимая руку:

— Мой прекрасный Рыцарь.

С тронного возвышения за ними неотрывно следили инфанта Алексис и инфант Чарльз. Королевским близнецам сейчас было по пятнадцать, но столь нежный возраст не помешал им твердо решить, кто достоин в будущем стать их супругами. Старший Наследник престола Островов, принц Валентайн со снисходительной усмешкой наблюдал за ними. Сам он пока не спешил определяться с кандидатурой будущей супруги, хотя король Георг настоятельно рекомендовал присмотреться к балтским принцессам. Валентайну же больше по душе была инфанта Роселин, наследница Сагранзского трона.

— Столько детишек, — ворчал иногда Кристиан. — А скоро они все перевлюбляются, начнутся первые слезы в подушку… Пора уезжать, пока нас в это все не вовлекли.

— Твой сумасшедший профессор Лаквиа не оставил затею уволочь нас в свои любимые джунгли? — усмехался Доминико.

— Нет. И он обещает показать нам орхидею, названную в честь прекрасной донны Кристины.

— Он обещает это уже пятнадцать лет. Иногда мне кажется, что он попросту не определился, которая из его опасных находок достойна носить твое имя.

— Я предложил ему назвать их все в мою честь, надеюсь, он понял шутку.

— Напиши ему, что весной мы будем готовы войти в состав экспедиции на плато Джамглапур, — привлекая к себе возлюбленного супруга, проворчал малефис. — И пусть тамошние тигры трепещут.

— Хорошо. Надеюсь, что нам удастся посмотреть на этих трепещущих тигров прежде, чем они попрячутся, поджав хвосты, о, мой лев, — рассмеялся Кристиан.