Лидия Захарова - Дикая принцесса (СИ)

– Ри! Постарайтесь поспать. Нам предстоит долгий разговор.

Буря не сдавалась. Оставшиеся до Громобоя мили не были простыми, хотя Атоласу уже не требовалась вся возможная помощь. Оглядев море вокруг, капитан небрежно махнул рукой в сторону кормы:

– Идите, ваша светлость. Сами разберемся.

Но Гергос не ушел. Он дождался, пока «Мариника» пройдет между рифами, пока острые верхушки Громобоя не окажутся позади, пока глаза не начнет слепить от поднимающегося прямо перед носом шебеки солнца... Потом оттягивать неизбежное стало невозможно.

Ри не спал. Он приподнялся на кровати, стоило Гергосу открыть дверь. Первым порывом было – отчитать и завернуть в теплое одеяло, но Гергос ему не поддался. На стуле, аккуратно разложенные, лежали мокрые бриджи и рубаха. Из-под пледа выглядывали босые ноги. Гергос на мгновение задержал взгляд на свежей повязке, потом заставил себя отвернуться. Ему и самому следовало сменить одежду, но с этим пока придется подождать. Не сейчас. Не здесь.

Он остановился, притворив за собой дверь, и слегка наклонил голову – не слишком низко, без раболепства, как перед равным.

– Ваше высочество, я думаю, нам стоит объясниться.

Почти целая минута тишины. Но Ри не стал отрицать и прятаться – уже хорошо. Разве что голые пятки уползли обратно под плед.

– Как вы узнали? – спросил он наконец.

То есть она спросила. Гергос одернул себя – надо привыкать.

– У вас очень узнаваемый цвет волос. Цвет Коварэнов. К тому же вы похожи на свою мать в молодости.

– Вы знали ее?

– Лично? Нет. Только видел несколько раз. Мы тогда вращались в разных кругах.

– Почему вы сразу не сказали?

– Мне показалось, вы хотите сохранить инкогнито.

– Тогда почему заговорили теперь?

– Мы плывем в Анкъер, а даже я не могу увезти тобрагонскую принцессу крови в другую страну, не спросив ее разрешения.

– Я не хочу быть принцессой. Я Ри, ваш паж.

Гергос подошел ближе.

– Мне тоже весьма симпатичен этот юноша, но, увы, ему придется исчезнуть. Сейчас моего пажа ищет, наверное, пол-Каргабана: полиция, люди Дядюшки Лу, ваш дядя...

Гергос испытующе посмотрел на сидящую перед ним молодую девушку: скажет или нет?.. Она молчала.

Когда стало понятно, что откровенничать с ним не станут, Гергос добавил:

– Вам нужно сменить личину.

– Я не хочу быть принцессой Коварэн.

Последнее слово прозвучало скомкано, словно она пыталась подавить рвущиеся наружу рыдания. Неужели собственное имя вызывает у нее такой ужас?

– Почему? Прусто, ваш жених, давно отказался от мысли жениться на вас. Почему вы продолжаете прятаться?

Взгляд сам собой скользнул по стоявшей рядом шкатулке. Не в ней ли кроется ответ?

– Разве я не могу быть просто Ри?

– Нет, ваше высочество.

Она вздохнула, теперь уже спокойнее. Улыбнулась грустно, вымученно.

– К чему церемонии? Зовите меня Атарьяной. Впрочем, нет... так мне тоже не нравится.

– Отчего же? Это прекрасное анкъерское имя. Меня, правда, всегда удивляло, что тобрагонская принцесса решила назвать дочь на анкъерский лад.

– Меня тоже. Только мне больше не нравилась его длина, а не происхождение. Но теперь понятно. А ведь у него должен быть и сокращенный вариант, верно? Как... как Онсо.

– Да. Тари.

– Тари, – она снова улыбнулась, оживая.– Та-Ри. Мне нравится. Я буду Тари. Можно? Вам нравится?

– Да, ваше высочество.

– Не называйте меня так! Я должна отказаться от роли пажа, но совершенно не обязана снова становиться принцессой.

– А кем вы хотите стать?

Темные, бездонные глаза, задумчивая улыбка.

– Вашим другом?

Тонкая иголочка разочарования царапнула нерв. Другом.

Гергос снова поклонился:

– Почту за честь, ваше высочество.

– Дану! Вы издеваетесь надо мной!

– Немного, ваше высочество.

– Я запрещаю вам! Мы все еще в тобрагонских водах, и я запрещаю называть меня «ваше высочество»! Только Тари.

– Я не подданный тобрагонской короны, и ваши запреты ничего не значат. Но хорошо. Тари.

– Так о чем вы хотели со мной поговорить?

По ее лицу скользнуло шкодное выражение, маленькие пальчики снова показались из-под пледа. Гергос придвинул ближе стул и сел на него.

– О ваших планах.

– Они зависят от ваших.

– Но чего хотите вы? Вам не обязательно плыть с нами в Анкъер.

– Но я хочу в Анкъер!

Гергосу показалось, он услышал недосказанное окончание фразы – «с вами».

– Когда и как вы собираетесь вернуться в Тобрагону?

– А что если я не собираюсь возвращаться?

– Тари, так нельзя.

– Почему?

Если бы речь шла о ком-нибудь другом, он бы сказал: подумайте о вашей репутации. Но Ри... Тари уже два года никто не видел. Ее репутация и так уничтожена. Богатство? Влияние? Вопросы престолонаследия? Не похоже, чтобы ее это сильно интересовало.

– Я слышала, вы не стали жениться и сбежали из дома на двадцать лет, – подлила масла в огонь Тари. – Почему мне нельзя поступить так же? Если вы мне поможете, я могу стать кем угодно! Где угодно!

Чем он мог напугать ее? Осуждением высокого общества? Неизвестностью? Она видела и то и другое. Даже жаль, что здесь нет Албэни, он бы нашел, что сказать.

– Дану, – прохладная ладошка коснулась руки Гергоса. – пожалуйста, отвезите меня в Анкъер. Пожалуйста-пожалуйста!

– С одним условием.

– Каким?

Она придвинулась ближе, глаза азартно блеснули.

– Вы будете меня беспрекословно слушаться.

– Значит, я снова стану пажом?

– Нет! Я не могу сделать пажом молодую девушку.

Она скривилась.

– Мне нравится быть мальчиком.

– Вы хотите в Анкъер или нет?

– Да, дану.

– Я не могу сделать вас своим пажом, но вы можете стать моей воспитанницей.

– Воспитанницей?.. Это как...

– Как приемная дочь, да.

– Но...

– Тари, я на девятнадцать лет вас старше. Роль вашего приемного отца – единственная, которая не вызовет вопросов.

– Но...

– Тари, это мое условие.

Она упрямо насупилась, став ужасно похожей на маленького рассерженного котенка. Того и гляди зашипит, темно-рыжая шерстка встанет дыбом, на лапках покажутся когти. Но Гергос тоже не собирался отступать. Она хотела стать его другом, и именно дружбу он ей теперь и предлагал. Что-либо иное выглядело бы не только предосудительно, но и... просто глупо. Нелепо. Девятнадцать лет – это много. Слишком много.

Молчание затянулось на несколько минут, Тари хмурилась, кусала губы, теребила плед, выщипывая из него ворсинки, Гергос просто ждал.

– Хорошо! – наконец воскликнула она. – Если вы так хотите, я стану вашей воспитанницей. Но, дану, должна сразу предупредить: я не собираюсь перевоспитываться!

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ВОСПИТАННИЦА

ГЛАВА 13. ДРЕВНИЙ И БЛАГОРОДНЫЙ ДОМ ГЕРГОСОВ

Сначала Тари думала, что ничего не изменилось. Во время плаванья она по-прежнему должна была надевать мужскую одежду, капитан – или все-таки доктор? – Атолас обращался к ней как к мальчику, матросы рассказывали про особенности жизни на море, травили неприличные анекдоты и учили ее вязать узлы. Но потом Гергос забрал свои вещи и переехал в каюту капитана, и Тари поняла: изменилось все.