Владимир Упоров - Повелитель Запретной Магии (СИ)

– Я согласен с тобой, – неспешно кивнул Реннет.

Катарина, он и Призрак обсуждали способы подступиться к противнику. Они собрали все, что было известно и пытались найти следующую цель.

– Само по себе войско темных не обладает таким могуществом, как Светлый Орден. Они даже по численности значительно им уступают. Однако равномерное распределение сил снижает риск получения большого урона. Куда не ударь, эффект будет похожим. Сколько всего точек в распоряжении Армии? – спросил он у Катарины.

– Около двадцати пяти, – ответила та. – В каждой может находиться от тридцати до шестидесяти магов, включая конечно колдунов с мистиками. Возможно, если найти точку, в которой всем заправляет член Темной Ночи, мы сумеем добыть из него информацию, – пробормотала она задумчиво, но потом замолчала.

Юноша-ренегат внимательно изучил расположения тех точек, которые смогли указать мистик и сереброволосый маг. Он бросил вопрошающий взгляд на Катарину.

– Что такое?

– Нет, ничего. На успех подобного рода плана тоже мало шансов, к моему огорчению, – она помотала головой, словно отбрасывая прочь собственные мысли.

– Почему? – спросил Призрак, но в следующее мгновение сам нашел ответ.

– Ведьмы! – коротко подтвердила его догадку женщина-мистик. – Мы владеем арсеналом проклятий едва ли не на все случаи жизни. И проклятие «Держи рот на замке» среди них тоже имеется. – Подняв голову и заметив на лицах обоих выражение полного непонимания, она поспешила объяснить: – Самой мне никогда не приходилось пользоваться этим проклятием. Уж слишком оно сложное и в бою толку никакого. Все основано на человеческом сознании, образе мыслей. Если коротко описать характеристики, то человек, попавший под действие проклятия становится неспособным выдать какую-либо опасную информацию. И снять чары, не убив при этом носителя, очень сложно. Обычно невозможно даже для других ведьм.

«Как же все у них там запутано. Ощущение, будто панически бояться любой мало-мальской утечки информации. Больше смахивает не на осторожность, а самую настоящую маниакальность, – подумал про себя Реннет».

Ладан, по-видимому, считал точно так же.

Неожиданно, сама Катарина повернула разговор в обратном направлении, сказав, что попытаться им стоит.

– Я тут вспомнила, что проклятие накладывают не на всех. Думаю, сама Трисса одна из них. Глава проекта «Другая Сторона» и сильнейшая ведьма ни за что не позволила бы кому-то влезть к себе в голову. Сама она на себя проклятие наложить не сможет, из-за эффекта сопротивления. Однако, – она скривилась как от зубной боли, – одолеть ее будет непросто, даже если я и Реннет объединим усилия.

– Что еще за «Другая Сторона»? – полез с разъяснениями Призрак и юноша коротко пересказал ему то, что услышал от Катарины.

– Получается, нам нужно отыскать эту самую Триссу и покопаться в ее голове, чтобы узнать местонахождение Лидера Армии Ночи? – спросил он уже после. – Звучит очень небыстро, а если учесть, что времени мало, то…

– Мы можем попытаться, – опередил его Реннет. – Эта Трисса, возможно, знает гораздо больше, чем мы с вами способны вообразить. А информация – сейчас единственное и наиболее эффективное решение. Стоит нам ударить по их самой сильной стороне, как остальные преимущества растеряют всякий смысл. В конце концов, мы даже можем не трогать их лидера, а просто шантажировать. Пусть светлым сейчас нанесен достаточно большой урон, изначально они были сильнее своих врагов. Завладев всеми секретами о них, боевым магам не составит труда победить.

– О, а ты и впрямь быстро определяешь сильные и слабые стороны всего, чего видишь, – усмехнулся сереброволосый маг-лекарь. – Информация всегда оставалась слабостью любой организации. В случае Армии Ночи такое положение вещей вдвойне актуально. Наши обсуждения наконец-таки двинулись с мертвой точки. А прибегать к шантажу ты научился еще во время службы на Правящий клан светлых, не так ли? Мне уже приходилось слышать, что творил юный Реннет ради золотого металла.

Ренегат как бы удивленно вздернул бровь, но быстро понял, о чем идет речь и ядовито улыбнулся.

– Ты прав, не лучшие страницы моей жизни, однако сожалеть о содеянном не собираюсь. Деньги всегда открывали дорогу ко многим вещам, и принижать их значимость может позволить себе только глупец. Возвращаясь к поискам упомянутой Триссы. Катарина, по-твоему, где она сейчас может оказаться?

Решив пока не заострять внимание на любопытном прошлом Реннета, мистик сообщила:

– Некоторые командиры ветвей остаются именно рядом с лидером, – начала она, но заметив тревожность на лицах собеседников, поспешила продолжить: – Трисса не из их числа, к нашей удаче. Она занимается сбором сведений от остальных отрядов и потому должна обитать в одной из точек, разбросанных по территории светлых. Я знаю лишь, где она была перед моим уходом из Армии. Сейчас ее там может не оказаться.

– Все же, это лучше, чем ничего.

На том и решили. Для большей достоверности можно было захватить какого-нибудь мистика и выведать от него точное местонахождение Триссы.

С будущими планами охотники определились, однако Реннет не торопился вести их куда-то. Юноша настаивал на том, чтобы задержаться в Четырех Стенах еще на пару дней, но при всем этом даже не пытался объяснить причины.

– Ты упоминал гостей. Наша задержка связана с ними? Кого именно мы ждем? – Ладан старался выяснить подробности.

Катарина тоже заинтересовалась этой загадкой, но, зная характер юного ренегата, воздержалась от прямых вопросов. Он не любил говорить о том, в чем не до конца уверен и не терпел недосказанности, пусть и сам ею часто злоупотреблял. Вот и сейчас, выдерживая таинственное выражение лица, юноша ответил:

– Понятия не имею, кого именно занесет.

– Ты сам не знаешь?

– Если до сих пор ты считал меня сверхсознанием, то сильно ошибался, Ладан. Я не Лангиниус, чтобы видеть будущее во снах. Кем бы ни оказался наш гость, мы обязаны оставаться наготове. Опыт подсказывает мне, что его нельзя игнорировать и оставлять за спиной.

В итоге, Призрак ушел, так ничего и не узнав. Он не забыл мрачно ему заявить, что излишняя недосказанность всегда рождает недоверие.

– Все так, если доверия между нами не существовало изначально, – с горечью усмехнулся тот, когда остался с Катариной наедине.

– Ну да, если одной лишь недосказанностью получается породить недоверие, то настолько ли важно иметь подобное доверие, – пробормотала женщина. Честно говоря, она до сих пор не понимала, как им теперь вести себя. Юноша казался раздражающе спокойным, будто вчерашнего разговора не было.