Сара Маас - Двор Тумана и Ярости

Я не могла вдохнуть достаточно глубоко и часто, когда Рис вытянул пальцы, откидываясь назад, так, чтобы я могла встретиться с ним взглядом. Он прошептал:

— Я хотел сделать это тогда, когда почувствовал твою влажность во Дворе Кошмаров. Я хотел взять тебя прямо там на глазах у всех. Но больше всего я хотел сделать лишь это. — Он, удерживая мой взгляд, поднес пальцы ко рту и втянул в себя, пробуя их на вкус.

Пробуя меня на вкус.

Я собиралась съесть его живьем. Я скользнула рукой к его груди, чтобы опрокинуть его назад, но он перехватил мое запястье.

— Когда ты будешь вылизывать меня, — сказал он грубо, — я хочу быть наедине с тобой, далеко-далеко ото всех. Потому что, когда ты будешь вылизывать меня, Фейра, — сказал он, оставляя кусающие поцелуи на моем подбородке, шее, — я собираюсь позволить себя рычать так громко, что могу обрушить гору.

Я мгновенно вновь стала мокрой, и он рассмеялся себе под нос.

— А когда я буду вылизывать тебя, — сказал он, оборачивая руки вокруг меня и притягивая ближе к себе, — я хочу, чтобы ты растянулась на столе, словно мой личный пир.

Я захныкала.

— У меня было много, очень много времени, чтобы обдумать, как и где я хочу тебя, — сказал Рис, оставляя жар дыхания на моей шее, его пальцы скользнули под полоску моих штанов, но не двинулись дальше. Их дом на этот вечер. — У меня нет желания сделать это все за одну ночь. Или в комнате, где я даже не могу взять тебя у стены.

Я вздрогнула. Он оставался длинным и твердым напротив меня. Я должна была почувствовать его, должна была заполучить эту внушительную длину внутрь себя…

— Спи, — сказал он. С тем же успехом он мог бы приказать мне дышать под водой.

Но он вновь начал гладить мое тело — не возбуждая, но успокаивая — длинные, приятные движения по моему животу, бокам.

Сон настиг меня быстрее, чем я думала.

И может быть, это было из-за вина или последствие удовольствия, что он выжал из меня, но мне не приснилось ни одного кошмара.

Я проснулась, согретая, отдохнувшая и безмятежная.

В безопасности.

Солнечный свет проникал через грязное окно, высвечивая красным и золотым обнимающее меня крыло — укрывавшее меня так всю ночь, защищая от холода.

Руки Риса обвились вокруг меня, его дыхание было глубоким и ровным. И я знала, что для него также необычен, как и для меня, столь глубокий и мирный сон.

То, что мы сделали прошлой ночью…

Осторожно я повернула к нему лицо, и его руки слегка напряглись, словно подсознательно удерживая меня, чтобы я не исчезла вместе с утренним туманом.

Его глаза распахнулись, когда я опустила голову на сгиб его руки. Мы смотрели друг на друга, укрытые его крыльями.

И я вдруг поняла, что именно это мне хочется делать всю вечность.

Я тихо спросила:

— Почему ты тогда заключил эту сделку со мной? Зачем попросил проводить с тобой неделю каждого месяца?

Яркие фиолетовые глаза закрылись.

Я не смела подумать, какой ответ ожидала услышать, но уж точно не тот, что прозвучал:

— Потому что мне было необходимо разумное объяснение для Амаранты, потому что хотел разозлить Тамлина, и потому что я должен был сохранить тебе жизнь, но чтобы при этом это не выглядело милосердным.

— А…

Рот его напрягся.

— Ты ведь знаешь… ты знаешь, что нет ничего, чего бы я ни сделал ради своего народа, ради своей семьи.

И я была лишь пешкой в этой игре…

Его крылья сложились за спиной, и я заморгала от влажного воздуха.

— Хочешь помыться? — спросил он.

Я вся сжалась при воспоминании о грязной, смердящей уборной этажом ниже. Даже справить там нужду было отвратительно.

— Предпочитаю помыться в ручье, — ответила я и постаралась отогнать тревожное предчувствие.

Рис засмеялся низким голосом и выбрался из постели.

— Тогда пойдём отсюда.

На секунду я подумала, что мне приснилось то, что произошло прошлой ночью. Однако лёгкая, приятная боль меж моих ног была ясным доказательством обратного, но…

Может быть лучше сделать вид, что ничего не было.

А иначе, мне наверное не хватит сил вынести альтернативу.

* * *

Мы летели почти весь день по краю поросших лесами степей, поднимавшихся и плавно переходивших в Иллирийские Горы. Мы не говорили о прошедшей ночи… мы практически вовсе не разговаривали.

Вновь на поляне. Ещё один день тренировок. Снова я учусь рассеиваться, призывать крылья, огонь, лед и воду, а теперь ещё и… ветер. Ветер и лёгкий бриз, что овевают раскинувшиеся долины и пшеничные поля Дневного Двора, а после сдувают снежные шапки с самых высоких гор.

Я почти чувствовала слова, готовые сорваться с его губ с каждым проходящим часом. Каждый раз, когда я останавливалась передохнуть, я ловила на себе его взгляд, видела, как он уже открывает рот… и снова закрывает.

В какой-то момент начался дождь, становилось всё холоднее и холоднее, и надвинулись тучи. Нам пришлось остаться в лесу до вечера, и я задумалась, что за твари могут красться в этих дебрях.

Солнце уже садилось, когда Рис подхватил меня и поднял в небеса.

Вокруг были лишь ветер и тепло его тела, и удары мощных крыльев.

Я осмелилась спросить:

— Что такое?

Его внимание оставалось прикованным к тёмным соснам, проносящимся внизу. Он ответил:

— Есть еще одна история, которую мне нужно рассказать тебе.

Я ждала. Но больше он ничего не сказал.

Я коснулась ладонью его щеки — первое интимное прикосновение за весь день. Кожа его была такой холодной, а глаза смотрели на меня с печалью.

— Я не уйду — только не от тебя, — тихо поклялась я.

Его взгляд потеплел.

— Фейра…

И вдруг он заревел от боли, его тело изогнулось.

Я почувствовала удар — ощутила слепящую боль, прокатившуюся через нашу связь, боль, прорвавшуюся сквозь мои ментальные щиты, ощутила удар дюжины стрел, пронзивших его тело, выпущенных из невидимых луков, спрятанных под кроной деревьев.

И затем мы рухнули вниз.

Рис сжал меня в объятьях, его магия окутала нас тёмным ветром, готовясь рассеять нас подальше… и не смогла.

Не смогла, потому что это были стрелы из ясеня, что пронзили его. Пронзили его крылья. Нас выследили… та малая доля магии, что он использовал вчера, чтобы противостоять Люсьену, каким-то образом они отследили ее и нашли нас, хотя мы и улетели так далеко…

Ещё стрелы…

Рис высвободил силу. Слишком поздно.

Стрелы изорвали его крылья. Изранили ноги.

Кажется, я кричала. Не из-за страха падения, а из-за него, видя его кровь и зелёный отблеск, покрывающий стрелы. Не просто ясень… а еще и яд…

Темный ветер — магия Риса — ударил в меня с невероятной силой и отбросил далеко-далеко — я падала, кружась и кувыркаясь в воздухе, за границу разящих стрел…