Эрика Легранж - Фрай Уэнсли – борец с нечистью

Напоследок Фрай слышал отчаянный визг и плач, какими бы коварными и сильными не были колдуньи, они были всего лишь женщинами, в душах которых жил страх. И оказавшись в ловушке, они взывали к помощи, только их предводительница бросила на произвол судьбы и на тех магов, которые атаковали снаружи. Тем временем, вырвавшиеся на свободу колдуньи шли по сумрачному переходу, лишенному абсолютно всех оболочек. Фрай ощутил себя призраком, которого вновь закинули во вражеский замок.

Впереди показалось серое сияние, и Гарим уверенно поволокла волка туда, это был своеобразный выход из перехода. Теперь они вышли в лесу, среди соснового бора, полностью заснеженного. Здесь не было ни единой тропки, но ведьма уверенно шла вперед, а за ней следовали верные прислужницы, неся тяжелую ношу. Интересно, какие вещи они забрали из ковена? Верно, какие-то ритуальные предметы, но поклажа оказалась тяжелой и две ведьмы рады были передать ношу напарницам.

— Не отставайте, пока не доберемся до замка, всем держаться вместе, этот лес слишком опасен для нас, здесь живут его стражники, оберегающие древний источник.

«Помоги нам, спаси нас, ты единственный можешь освободить от чар этой ведьмы…» — слова проносились в голове, словно мелькали пролегающие тени, но волк старался прикрыть уши и не внимать говорившим, словно их и не существовало.

Бестелесные, фосфоритные существа с неземной грацией: тонкие, словно опустошенный стебель, мелькали над головой волка и просили о помощи, а он пытался их мысленно отогнать, хотел рычать, но не мог — силы покинули это тело. В душу вернулся прежний страх, примешиваемый еще с одним гадким чувством — бессилием и отчаянием, так славно переплетенными в незатейливое сочетание. Казалось бы, волк просто спит или он уже потерял свою ипостась, став прежним человеком. Но он шевельнул ушами, потер лапами продолговатый нос и успокоился, потому что волк все еще прежний.

«Ведьма завладеет и твоей душой, он коллекционирует наши чувства, как скряга трясется над каждым пенни, спаси нас», — они продолжали его умолять помочь им, хотя прежде предали, запугав Беллу, отчего девушка запаниковала и решила сбежать.

«Мы ничего не могли поделать, ведьма приказывала испытать вас, а мы ей только подчиняемся, как безвольные куклы», — кажется, в безразличных голосах пробивалась нотка отчаяния, какими бы ни были мертвыми, каждая душа испытывает муки.

Волк невесело вздохнул, столько испытаний он перенес за неделю, что ему казалось, что с того момента прошел целый год, как он перекинулся оборотнем. Но нет, кто-то произнес сегодня дату и он не сомневался, что на дворе по-прежнему зима того же года и что он только недавно сражался со Скарабеем и отписывался дяде не искать его. Как поспешил он тогда отказаться от помощи, самонадеянно переоценивая собственные способности. Волк не мог сдержать сильных ведьм, будь он даже самым сильным оборотнем в мире, он был один, а их много. И теперь, прикованный к цепи, понимал всю ничтожность собственного существа, но не мог вырваться из плена, оглушенный каким-то заклинанием, усмиряющим натуру, подавляющим сознание.

Постепенно шум в ушах развеивался, эфемерные призраки отступились и Фрай мог уже различать силуэты, которые мелькали размытыми пятнами перед ним. Слух восстанавливался, волк различал голоса и обрывки фраз, произносимые находившимися в помещении людьми. Это были прежние его спутники — пять спасшихся бегством ведьм, которые прошли переходом от подземных тоннелей шахты до некого особняка, располагающегося в дремучем лесу. Волк не успел хорошо осмотреться, прежде чем Гарим ударила в него чарами, и теперь постепенно приходил в себя. Кажется, эта чародейка притащила его в огромный, холодный холл, бросив на мраморном полу, покрытом толстым слоем пыли, будто здесь никто не убирался приличное время.

— … от них нет никаких известий, может наших сестер пленили или попросту перебили, чего еще можно ожидать от этих колдунов-стихийников? — говорила одна из соратниц предводительницы. Выглядела она печально, судя по внешнему виду и выражению лица, впрочем, старшая выслушала ее с каменным лицом, на котором не отображалось ни единой эмоции, как стальная скала она взирала на подопечных.

— Ничего страшного, многие из них недостойны были называться ведьмами и населять ковен. Марион многих пожалела и приютила, начисто наплевав на несоразмерные силы, хотя я больше полагаю, что она собирала численность прихлебательниц, чтобы казаться значимей. Но мне не нужны такие ведьмы, я хочу создать мощное сообщество. Даже моя предшественница Жаннетт не смогла ничего изменить, хотя на нее возлагались большие надежды, — волк услышал смутно-знакомое имя, в голове пронеслась мысль, что он уже был знаком с кем-то с подобным именем и если учесть, что о ней заговорила ведьма, значит и та женщина была ведьмой.

Сознание сразу стало восстанавливать прошедшие события в памяти. Вот он впервые посетил замок виконта и встретился с погибшим управляющим мистером Делайлом. А тот на следующий день представил ему мисс Жаннетт Дюбуа, свою якобы племянницу, которая на деле оказалась ведьмой, той самой, которую победила Фрейлин. Значит, они знакомы, и вероятно Гарим наслышана об экзорцисте, спалившем ведьму. Все потихоньку прояснялось, хотя после продолжительной болезни пастор считал, что часть воспоминаний утеряна, но нет, услужливая память вернула прежнюю жизнь.

— И что нам теперь делать? Впятером мы не сможем противостоять разным ватагам, будь-то хоть презренные конвоиры, проезжающие мимо этих мест периодично.

— Нас к тому времени будет больше, а еще мы будем сильнее. Не забывайте, в чьем мы сейчас замке, здесь вероятно припрятано много интересных вещей, которые помогут обрести силы. Маги славятся своей запасливостью, этот был не исключением. Или вы не согласны с моим решением бежать, я ведь могу вас отправить назад к «сестрам», разделить их участь, — она гневно сверкнула зеницами, отчего присутствующие опасливо отстранились, побаиваясь ее гнева. Гарим была отчаянна и опасна, поэтому уважаема.

— Нет, мы не сомневаемся в вашем решении, уважаемая Гарим Кландейзийская (вот как теперь ее называют), но мы опасаемся своей беспомощности, — одна из собеседниц стала лобзать перед могущественной предводительницей, чтобы войти в доверительные отношения. Только они никак не могли внять истине, что ведьма никого к себе не подпускает, ибо не доверяет этим женщинам. Волк не сомневался, что обрети она силы, избавится и от этих соратниц, они лишь временные ее служанки.

Пока что никто особо не обращал внимания на смирного зверя, возлежащего в углу. Они смотрели на него, как на неразумное животное, отчего-то так заинтересовавшее чернокожую ведьму, а Гарим слишком отвлеклась на противных спутниц, чтобы заметить, что зверь уже в сознании. Они ее откровенно раздражали, заметно было, как подергиваются уголки рта или она сжимает губы, разговаривая с этими недалекими женщинами. Никакая лесть не пришлась по вкусу ведьме, она этого не воспринимала.