Эрика Легранж - Фрай Уэнсли – борец с нечистью

— Она мертва, ее тело обожжено, кажется, она сгорела заживо.

Толпа охнула, многие сошлись в тесные кружки и начали шептаться. Теперь их страх не подавить одним лишь приказом. Гарим подвелась с лужи, отряхнулась, насколько могла, вышла вперед и произнесла:

— Сестры мои, отныне я уполномочена возглавить ковен. И первым моим делом будет найти виновного в пожаре и наказать, как того требуют древние правила — око за око, зуб за зуб, — она осмотрела толпу, кто-то тихонько проблеял слова протеста.

— А почему она сама себя провозгласила старшей?

— Да потому что я единственная достойная занять это место! — в сердцах произнесла ведьма, снова становясь неистовой волшебницей. Мятеж был придушен одним взглядом свирепых глаз, другие побоялись что-то ей возражать, вспоминая вчерашние жертвоприношения. Она отошли и поклонились новой предводительнице.

— Сейчас приказываю пересмотреть постели, скинуть сено до кучи и просушить его. Завтра мы займемся этими залами, а я буду искать предательницу. Тот, кто этот сделал, бывал среди нас и знает, где мы обитаем.

— Сегодня Калима куда-то сбежала, — опять пронеслось в толпе, вестник опасливо замолчал, а вот Гарим наоборот стала сосредоточенной.

— Ее единственной не было в спальне, — тихо молвила она про себя, но ее услышали.

Никто в этот момент не хотел оказаться у нее на пути, ведьма была разгневана, ее глаза пылали адскими бликами. Белла прижалась к стенке, наблюдая за преображением новой предводительницы ковена, ей наяву чудились рассказы Нинни о лютой чародейке.

Следующее утро, а может уже день, ковен встретил в заботах. Последствия страшного переполоха и пожара едва устранили. Пришлось сверху сносить новое сено и заново переделывать постельное белье из старых материй. Белла трудилась наравне со всеми, и когда пришел час завтрака, довольная проделанной работой, поплелась вслед за остальными. С ней заговорили две младшие женщины, они оказались не так черствы и настроены против, поэтому благосклонней к ней отнеслись. Но теперь все стали ближе.

Беглянка так и не обнаружилась, и стоило ли ее искать здесь: Калима свершила великое зло против ковена, чуть не уничтожив его, поэтому и скрылась в лесу. Гарим была настроена ее поймать, привести в пещеры и предать суду ведьм, как того требовали «правила чести». Хотя их почитали почти преступницами, все же какую-то черту они знали. Прежде всего, предательство ковена — преступление, караемое смертью жестокой и безжалостной. Все прекрасно понимали настроение нынешней предводительницы, особенно, когда ей пришлось похоронить учительницу. Смерть Марион зацепила даже черствое сердце чернокожей рабыни, но никто не видел ее слез, лишь волк догадывался, поскольку учуял запах солоноватого бриза и руты. Оборотень с человеческим сознанием вдруг понял, что ведьма вовсе не намеревалась становиться старшей, просто на то вынудили обстоятельства. В других чародейках она не видела стержня, не усмотрела никаких качеств вожака, потому и выдвинула свою персону, фактически заняв место. Но всего этого требовали определенные обстоятельства. Марион Ярлсхоф была хорошей колдуньей — сильной и мудрой. Волк опасался ее знаний, способных нанести вред, а теперь он так же побаивался разумную преемницу, которая еще не добилась правды, но уже приступила к розыску.

За общим завтраком, проходившим на поверхности, в одном из заброшенных построек, приведенных в порядок, Гарим собрала всех ведьм вместе. Подали овсянку и поджаренные лепешки, а также настой трав, которые заменяли обычный чай, но Изабелла была рада даже такой пище, лишь бы набить желудок, измученный вчерашними происшествиями. За окном стояла сухая и морозная погода, снега не было, но землю прихватила изморозь, зима нещадно вступала в права, не спросив своих подопечных, есть ли у них надежное жилье или добротная одежда. Ноги Беллы окоченели, они еще не отошли от вчерашнего путешествия, а сегодня им предстояло опять целый день пробыть в неудобных ботинках. Но девушка пока не роптала на судьбу, но вчерашней уверенности, что она пробудет тут несколько дней, тоже поубавилось: расследование требовало продлить их время пребывания. Но тут возник вопрос, сколько дней оборотень будет находиться в шкуре зверя, не проснется ли Фрай одним прекрасным утром уже в человеческом подобии. Но девушка надеялась, что грядущие события не за горами.

— Вы знаете, что в нашем ковене объявился предатель, чуть не погубивший всю «семью» вчерашней ночью. Эта чародейка скрылась из этих мест, но я обещаюсь ее найти, чего бы мне ни стоили эти труды. Калима должна заплатить за смерть предводительницы Марион Ярлсхоф, собравшей нас вместе, обучившей многих чародейскому ремеслу.

Многие молчали, понимая всю правдивость слов чернокожей ведьмы, и хоть как они не относились к ней с опасением, нынче ей доверили стать старшей в ковене, соответственно навести порядки среди ведьм. И прежде всего, Гарим взялась обнаружить беглянку, хотя тут имелись личные мотивы — одна стрела вонзилась в балдахин, чтобы и эта ведьма сгорела в постели. До сих пор опаленные кончики выбивались из толстой косы, но колдунья пока не планировала их исцелять, она потратила слишком много сил на восстановление руки и на создание урагана. Теперь ей неделями придется ограничивать себя, копя силы, но об этом она никому не сообщала, чтобы не попытались во второй раз захватить власть, пока она будет слаба.

Белла выслушала речь предводительницы, а потом обратилась к одной из соплеменниц, которые пригласили ее сесть к ним поближе:

— Это та девица, у которой отняли ручное животное, решила всем отомстить, я вчера была немного не в себе и не уловила часть разговоров. Неужели она так поступила со своими «сестрами», бросая их на милость жестокой судьбы?

Многие ведьмы не хотели поддерживать подобный разговор, они прекрасно понимали, какими чувствами руководствовалась пресловутая Калима, когда хоронила дорогое ей животное, но они побаивались гнева Гарим, этой колдунье теперь отданы все бразды правления и может она посчитает некоторых особо говорливых лишними в ковене. Сама предводительница заняла почетное место, хотя ее пища не отличалась от еды других колдуний. Она так же вкушала овсянку, приправленную свиным жиром, заедала ее лепешками, запивая кружкой воды. И все это время она наблюдала за присутствующими, но никто не осмеливался открыто взглянуть ей в глаза. Ее взор остановился на новоприбывшей Белле, та уплетала овсянку, оставив лепешку целой, значит, она отнесет свою добычу волку — так подумала предводительница. В ее окружении пока никого не было, она не подпускала к себе уважаемых «советниц» Марион, таких же старых ведьм, которые принижали значение более молодой чародейки. Ей нужны были сверстницы или советчицы помоложе, кажется, одну «смазливую девицу» она уже себе присмотрела.