Андрей Кречетов - Воля твоя (СИ)

Еще один бандит, оклемавшийся быстрее всех, попытался схватить ее. Она, увернувшись в пируэте, рубанула его по шее мечом. Слишком сильно — меч застрял, а негодяй повалился в кресло. Она бросила меч, выхватив из пальцев умирающего длинную двузубую вилку. Еще одна разбойница со стола что-то невнятно проорала, прыгнув на нее сверху. Дева бросилась в сторону, в прыжке всаживая той девке вилку в глаз. Бандитка нечеловечески взвыла, хлопнувшись о пол и принявшись по нему кататься словно обезумевший зверь.

Четверо оставшихся уже были на ногах, уже ощетинились ножами и кинжалами. Один, с мечом, прикрывшись стулом, пытался обойти ее сзади. Двое других двинулись спереди: один чуть впереди, другой чуть позади, намереваясь работать в паре — удар, отскок — возможность ужалить другому. Последний остался сгорбленно стоять, тяжело опираясь на стол.

И только сейчас, сообразив, что на их лицах кровь, а пол устилают человечьи кишки вперемешку с испражнениями, две жмурившиеся служанки завопили во весь голос. Разбойники разом дернулись. Дева рванула вперед, на парных бандитов, решив во что бы то ни стало не дать им возможности совершить задуманное.

Неподготовленный удар переднего она легко парировала кинжалом. Скользнула мимо, толкнув его плечом и, на развороте увернувшись от выпада второго, прыгнула на него, сбивая с ног и всаживая кинжал по рукоять в глазницу.

Теперь у нее было целых три кинжала, два из которых она бросила в прикрывающегося стулом разбойника. Стул, должный был защитить, помешал увидеть: первый кинжал угодил тому в колено, второй, когда произвольное прикрытие опустилось, чиркнул по скальпу. Дева вскрикнула от боли, бросаясь в сторону — левая рука безвольно повисла. Стоявший до этого без дела разбойник подгадал момент, бросив ей в спину нож. И только лишь чудом второй в нее не попал.

Ее кинжал остался валяться вне досягаемости, зато застрявший меч, словно напоминая о себе, ткнул рукояткой ее в поясницу. Дева дернулась сама, уворачиваясь от очередного ножа и дергая оружие на себя, переворачивая на пол кресло и сидящий на нем труп. Меч — не кинжал, однако и он, бросаемый в неподвижную мишень, может оказаться опасным. Куда как более смертельным.

Ужас на краткий миг блеснул в глазах тяжело опирающегося на стол разбойника, а потом он, словно снесенный лавиной, завалился на спину, вцепившись помертвевшими пальцами в наполовину вошедшее в грудь лезвие.

Последний оставшийся в живых разбойник, видя ранение и безоружность противницы, очень нехорошо оскалился. Дева взглянула на него. Открыто, спокойно и смело. Взглянула, слегка склонив голову. И бандит задрожал. Все его показное бахвальство, вся его смелость, подпитываемая ощущением беззаконности и безнаказанности, куда-то улетучились. Трупы, везде валялись трупы только что пировавших с ним головорезов. Где-то вопили сбежавшие от этого кошмара служанки. Сквозь витражные окна солнце с интересом заглядывало в гостиную, пытаясь своими лучами сокрыть все только что произошедшее, освещая лишь нетронутые ужасом участки.

Бандит задрожал, бросил оружие. Он понял, что даже против такого невооруженного противника в одиночку ему ничего не светит. Он развернулся и побежал. Ему оставалось преодолеть пару метров, прежде чем он смог бы шмыгнуть в проем, скрыться на кухне, но дева, достав застрявший в спине метательный нож, бросила его вслед. Смертельный снаряд угодил прямо в основание черепушки.

Нечленораздельно вопя и заливаясь соплями по полу, обхватив лицо руками, каталась потерявшая глаз разбойница.

— Что это еще за крики? Что это, там, внизу?

— А-а, не волнуйся, мой дорогой друг. Просто ребятки развлекаются.

— Развлекаются? Развлекаются? Да они там режут моих служанок, режут в моем доме!

— Тише ты, тише. Успокойся и сядь обратно. Наймешь новых, что ты как маленький. Говорю же, твои гости на моем полном обеспечении.

— Да ты послушай! Слышишь как вопят, слышишь? Они мне дом по камушкам разнесут.

— Ничего-ничего, построишь новый, куда как богаче этого. Заселишся в замок какой, а? — Подмигнул он.

— Затихли, — спустя какое-то время, больше вслушиваясь в творимое в гостиной, нежели в речи гостя, произнес барон.

— Что? — Нахмурился тот, приоткрыв рот. — А, да-да. Ну да ничего, пусть ребятки порезвятся — им это полезно. Лучше работать буду, уж я-то могу судить, — засмеялся он. — Знаю.

— Шаги на лестнице, кто-то поднимается.

Сидящий по ту сторону стола гость таинственно улыбнулся, перекатив из ладони в ладонь небольшую, но по утверждениям весьма точную полусферу мира. Дверь бесшумно отворилась, пуская в кабинет очередное лицо. Резкий звонкий хруст привлек внимание обоих сидящих.

— Это еще кто? — Вылупился гость, от неожиданности выпустив свою безделушку из рук. Полусфера мягко хлопнулась о мягкий шерстяной ковер, полностью там утонув.

— Как кто? — Удивился хозяин, передернувшись от вида гостьи. — Крыса твоя никак?

— Это не моя. — Совершенно глупо разинув рот пробормотал его собеседник.

Им под ноги выкатилось наконец то, что они никак не могли рассмотреть в руке вошедшей. Голова, сверкая в глазнице двузубой вилкой, с укором уставилась им на лица.

— А чья же…

Договорить ему не дали. Бросившаяся вперед тень схватила барона за шиворот, дернув на себя и хлопнув его лбом за стол. Ловко промелькнувший кинжал, нырнув под мышку, нашел его сердце.

Гость, не удержавшись на покачнувшемся кресле, повалился на мягкий заморский ковер, вскрикнув и захлюпав носом. Он бросился к двери, воткнулся в нее, дрожащей рукой пытаясь нащупать то, что недавно со звоном от нее отломалось. Осознав, что с этой стороны выхода нет, а до окна позади стола ему не добраться, он рывком развернулся, уперевшись спиной в запертые двери. Заплывшими от ужаса глазками взглянул в затянутые мерзкой желтизной белки глаз той, что, стелясь над полом, сокрытым дорогим ковром из дальних стран, подбиралась к нему.

Она не спешила, она наслаждалась его страхом. Она не отрывала взгляда от его глаз, видя там кошмар, пожравший последний остаток духа. Видела там себя.

Истинно змеиным движением она бросилась вперед, легко минуя выставленные перед собой руки, прижимаясь к гостю, касаясь губами его кожи, впиваясь острыми как бритва зубами в мышцы шеи. Гость закричал, высоко и некрасиво. В этот момент внизу, в гостиной, послышались голоса и уже выше, на лестнице — шаги. Они спешно приближались. Их услышали они оба: и охотник, впившийся смертельным укусом, и жертва.

— Помогите! Помогите! — Завопил он что есть мочи. — Сюда! Скорее!

Дверь, выбитая плечами нескольких мужчин, отшвырнула их обоих прочь. Гость завалился на ковер, кряхтя и постанывая, дева отлетела на середину кабинета. В проем ворвались трое. Все — воины, сжимавшие в руках взведенные самострелы. Не раздумывая, они навели их на единственную требующую внимания цель.