Игорь Конычев - Бремя Бездушных (СИ)

— Это невозможно, — потрясенно дернул головой Алектис, изо всех сил стараясь не терять присутствия духа. Даже заметив среди тел менее массивные тела пастырей, он пытался выглядеть невозмутимым. — Ни один из наших походов к обители не увенчался успехом.

— А мои глаза говорят обратное, — Лисандра мрачно оглядела присутствующих. — Может эти монахи дошли сюда, а вот выйти обратно уже не смогли.

— Ага, именно так, — Скар хмыкнул. — Давайте все сядем рядышком и дружно подумаем о случившемся. Мы же именно за этим сюда пришли.

— Вообще-то, зверолюд, именно за этим. — Гирион все еще продолжал держать Кисару на руках, почти не замечая ее веса. — Возможно именно из-за того, что произошло здесь, Гирит отвернулся от нас. Наши братья здесь накинулись друг на друга, словно дикие звери. Это противоречит нашим учениям и нашей вере.

— Какой толк отворачиваться от живых, когда те, кто был неправ — мертвы? Люди, я не понимаю вашей веры!

— Тебя никто и не просит. — Огрызнулся Фалкон, но Скар не обратил на его тон внимания, так как отвлекся на совершенно другое происшествие — за стенами обители громко взревели тысячи глоток и ворота сотряс мощнейший удар. Обереги на стенах вспыхнули, но новый удар достиг дрогнувших створок.

— Они идут, — прошептала Кисара, сжавшись на руках Гириона. Лицо девушки смертельно побледнело, на лбу выступила испарина, а тело ее непрерывно била мелкая дрожь. — Он, идет!

— Кто он? — Лисандра уже была рядом с подругой. Взяв южанку за руку, она встревожено всмотрелась в ее глаза. — Кто идет, Кисара?

Но демонолог не смогла ответить. Бездна, сдавливающая сейчас стены обители, стремительно врывалась в ее разум, замутняя рассудок. Девушка чувствовала приближение чего-то настолько темного, что одно его присутствие внушало трепет. Что-то приближалось и перед его мощью меркли древние обереги крепости.

Все же найдя в себе силы, Кисара с трудом разомкнула пересохшие губы:

— Врата открылись, и обереги потеряли много энергии. Они не смогут восстановить ее и скоро погаснут. Тогда вернется он…

Внезапно кто-то громко вскрикнул и, повернувшись на звук, все увидели, как с крепостной стены падает тело в разорванных шкурах.

— Аун! — вскрикнул Аркис.

Гранер Ласкнир вскинул руки, повторив заклинание, что применял ранее и к падающей Кисаре — зверолюд замер над каменными плитами, тогда как его сломанный пополам лук с сухим звуком ударился о камни.

Таллаг и Скар подбежали к не шевелящемуся воину, но их обогнал огромный волк. Животное первым добралось до хозяина, принявшись обнюхивать и облизывать его лицо. Ткнувшись влажным носом в заросшую бородой щеку Ауна, его питомец вскинул клыкастую голову к небу и громко взвыл.

Подоспевшие Таллаг и Скар выругались, увидев застывшие глаза соплеменника, не мигая уставившиеся на далекие звезды. Тело Ауна, удерживаемое волшебством архимага все еще парило над землей, а на плиты под ним непрерывно лилась теплая кровь.

— Мертв, — Скар скрипнул зубами, увидев страшную рваную рану на груди и животе воина. Того почти разорвало пополам и две части тела держались лишь на позвоночнике и тонких обрывках плоти.

Ладонью закрыв глаза павшего собрата, Скар срезал с его плеча колчан со стрелами, забрав их с собой.

— Но что убило его? — Аун уже стоял рядом. — Он поднялся на стену, чтобы оглядеться и вот…

От нового удара по воротам затряслась даже земля. Низкий гул почти выгоревших оберегов теперь стал слышен всем.

— Наверно то, что сейчас ломится сюда и убило бедолагу Ауна, — ухватив жалобно воющего волка за загривок, Скар потащил его прочь, словно безвольного щенка. — Но теперь он под теплым боком Праматери. Он пролил для нее достаточно крови, чтобы заслужить милость. А мы, если хотим еще пожить, должны убираться отсюда. Зверолюды побежали обратно. Скар первым заметил, как наблюдавшие за ними спутники вдруг резко обернулись назад. Перескакивая через мертвых гиритцев, воин выглянул из-за плеча опирающегося на молот Флакона и увидел Кисару, сидящую на коленях прямо на разбитых камнях.

По щекам девушки катились слезы, а взгляд был прикован к сжатой в кулак руке. Это зверолюд заметил лишь краем глаза, выхватывая топоры и вставая рядом с Лисандрой, закрывающей южанку от обнажившего меч Гириона.

Мгновенно оценив ситуацию, он понял, что в их отсутствие произошло что-то, что заставило гиритцев ополчиться на демонолога.

— Она не может уйти сейчас! — Медленно процедил сквозь стиснутые зубы гиритец. — Она нам нужна! Брось камень, Кисара!

— Вы не вправе заставлять ее, — пылко вступилась за подругу Лисандра.

— Она останется!

— Я никуда не уйду, — неожиданно грустно произнесла Кисара, разжав пальцы, и все увидели камень Возврата на ее узкой ладони. Прошло всего лишь мгновение, как камень без видимой причины распался на две ровные половины.

— Зачем ты его сломала, женщина?! — Удивленно завопил Таллаг, тыча пальцем в ладонь девушки. — Он же стоит целое состояние! Теперь ты не сможешь… — неожиданно зверолюд замолчал и достал свой камень, точно такой же, какой был у Кисары и теперь точно такой же разломанный на две части. Удивленно воззрившись на свою ладонь, Таллаг несколько раз моргнул. — А мой-то, зачем сломала?!

— Это не она, — Гранер Ласкнир виновато улыбнулся. — Простите друзья, но я не могу позволить никому из вас покинуть наш отряд. Но уверяю вас, как только мы найдем то, что ищем — вернемся домой и…

— Старый пенек! — Таллаг живо перекинул свое негодование на архимага. — У тебя труха в твоей седой башке?!

— Давай я проделаю в ней дыру, — сразу же поддержал брата Скар, потрясая топором. — И мы узнаем что там!

— Кхм, простите, что отвлекаю, — некромант прочистил горло. — Но я бы не отказался от помощи. — Он кивком указал на запертые ворота, заваленные трупами гиритцев. — Нам необходимо попасть внутрь прежде, чем внутренний двор заполонят твари из-за стены.

— Времени мало, — неизвестно откуда появившаяся рядом с колдуном девочка сосредоточенно кивнула. В руках она, по-прежнему держала огромную черную косу, а ее в нескольких местах порванное платье пропиталось темной кровью. — Защита обители ослабела и скоро она падет. Тварей за стеной не сдержать.

Как бы подтверждая слова Алиры, в ворота вновь ударилось что-то большое и тяжелое. Гул защитных оберегов усилился и теперь тяжело давил на уши раздражающим гудением. Обереги раскалились до предела и теперь над стенами обители Нерушимых Врат завился белый дым, вырывающийся из потрескавшихся стен.

— В крепость! — Гирион, забросив за спину меч, подхватил сидящую на полу Кисару и первым бросился к лестнице, не заботясь о том, что под его ногами трещат кости его же предшественников.