Елена Тыртышникова - Поле под репу

Новое место жительство? Жених? Что за ерунда?!

— Элеонора, — донеслось из-за двери. — Вы её растолкали?

— Да, Екатерина Сергеевна, — откликнулась владелица чайника. Вообще-то она звалась Лорой, но из-за позабытой за давностью лет, переделки, в которые три неразлучные подружки с завидной регулярностью влипали ещё в детском саду, стала Флорой. — Представляете, она удивлена тем, что выходит сегодня замуж!

Мама? Зачем она прилетела в такую даль? И так внезапно.

— А уж как мы удивлены! — подхватил мужской голос. — Элеонора, Людмила, надеемся на вас! Быстрее приводите её в порядок, а то разведка доносит, что парень ох как хорошо нашу малышку знает. А где не знает, красиво выкручивается.

Папа?

— Не беспокойтесь, Семён Яковлевич, мы всё сделаем, — уверила Люся. — Сейчас будем.

Дуня упиралась, пыталась сопротивляться и требовать объяснений, но что можно сделать, если, открыв рот для возмущённого вопля, обнаруживаешь там зубную щётку и вызывающую озноб ментоловую пасту? Или, так и не успев зацепиться за косяк, чувствуешь, как неприятно липнет к телу ткань, потому что тебя прямо в ночной рубашке засунули в полную до краёв ванну, а попутно ещё и стянули нижнее бельё… Да в таком положении девушка не была с яслей, когда её купала мама!.. Затем, не спросясь, обтирают жёсткими полотенцами и напяливают что-то тяжёлое, путающееся в ногах и широкое в плечах, постоянно разъезжающееся на груди да ещё царапающее кожу.

— Что вы со мной делаете?! — сумела улучить момент и, отскочив от мучительниц, истерично вскрикнула Дуня.

— Надеваем свадебное платье, — как само собой разумеющееся ответила Флора, школьная да и детсадовская подруга, соседка по съёмной квартире.

— Зачем?!!

— Ну, жених у тебя, конечно, парень остроумный, но, боюсь, и он не поймёт, если ты явишься на люди голой, — хмыкнула Люся. — Так что, давай, не дури.

— Какой жених?! Не пойду я замуж!

— Как это не пойдёшь? — в комнату вошла мама, красивая и нарядная. В дверном проёме осуждающе маячил столь же расфуфыренный отец. — Ну, девочка ты моя, хватит глупостей. Не бойся! Он ведь хороший парень, ты нам о нём столько рассказывала, а твои глаза сияли от восторга. Что же ты теперь? Чего испугалась? Помнишь, он и нам с папой понравился? — она подмигнула. — А чтобы твоему папе понравиться, нужно ох как постараться… Папочка ведь даже не приревновал свою любимую дочу — это многое значит. Так, Дунечка?

— Так, мама, — всхлипнула несчастная. — Но… но… — Нужно найти правильные слова. — Мне надо подумать. Куда спешить?

— Ох, спешить, — всплеснула руками мама. — Он никуда не спешил, это ты его торопила. Он предлагал обождать месяц, чтобы экзамены нормально сдать, но ты настаивала, позабыла? Ему даже пришлось отсрочку просить — и это-то в Военной академии! Спасибо, что он там более чем на хорошем счету! Так что хватит трусить!

— И зачем ты человека обижаешь, Дунька? — продолжила Флора-командирша. — Он так для тебя старался! Всё по правилам сделал. Даже, как положено, на боевом слоне приехал!

Невеста фыркнула.

— Умеешь же ты поднимать настроение! — оценила она шутку и дальше практически не сопротивлялась… Однако, оказавшись выпихнутой на площадку у подъезда, Дуня поняла, что подруга нисколько не шутила. Во дворе стоял огромный слон.

Во всём, кроме размеров, обыкновенный. Тёмно-серый, с лёгким коричневатыми мазками на ногах-колоссах и белым крапом на обвисшем брюхе. А, в целом, ничего необычного — не то что васильковые жирафы! По очертаниям — индийский. Дуне, как и многим, нравились именно цирковые красавцы, а не страшноватые африканцы. С одним, длинным и закрученным, словно у мамонта с картинки, бивнем, тот обвивали небольшие розочки. С серьгами-кольцами в ушах и золочёными полосками на хоботе. Да и вообще украшенный как индуистское божество, сам добродушный Ганеша — вот только пары-другой рук и не хватало. Чем он в действительности выделялся, так это — величиной. Дуня никогда не слышала и, тем более, не видела, чтобы слоны лбом дотягивали до карниза окон на третьем этаже.

Серый гигант шагнул — ожерелье из пушистых цветов качнулось, зазвенели бубенцы. Перепуганная до онемения девушка отшатнулась и попыталась сбежать обратно в дом, но у двери наткнулась на Флору и Люсю, которые с каменными улыбками заложили несчастной за уши колючие стебельки полураспустившихся роз, видимо, в комплект к бивню, и развернули к слону. Ага, будто так и задумывалось.

— Что теперь-то не так, Дунька? — недоумённо шикнула Люся.

— Э-ээ… параметры, — горе-невеста повела руками, очерчивая что-то кубоподобное, и тотчас обнаружила у себя пышный букет, всё те же розы, туго перевязанные накрахмаленным холстом — наверное, для защиты нежных пальчиков.

— Ну ты даёшь! — восхитилась подруга. — Что поделать, власти разрешают в пределах города появляться только карликам — они движению не мешают…

Карликам? Это они называют карликами ? Что же они подразумевают под нормальными животными? И зачем ей слон, она согласна даже не на карету с лошадьми, а на обычный лимузин… ладно, и метро сойдёт.

Какое метро?! Она, что, совсем ума лишилась?!

— Евдокия Семёновна, — рыкнула Флора, — а теперь-то ты зачем пятишься?

— А вдруг я ему не понравлюсь, — отыскала новый аргумент против встречи с женихом, а, прежде всего, со слоном, Дуня. — Я даже в зеркало не посмотрелась перед выходом! Не знаю, как выгляжу! Может, мне это дурацкое платье не идёт!

— Идёт-идёт, — хором уверили подружки. — И ты что? Самая набожная из нас, а позабыла, что невесте видеть себя в подвенечном наряде — плохая примета!

— О… — оценила бедняжка и покорно замерла. Абсурдность происходящего породило слабую надежду, что оно вовсе не происходит. С другой стороны, как это может быть ненастоящим? Ведь одежда тяжёлая и неудобная, а Флора и Люся крепко держат за локти, мама пахнет её обожаемыми медовыми духами и желудок воет диким зверем — никто не удосужился накормить невесту завтраком. Неудачно зажатые заколками волосы стянули до боли кожу головы, исцарапанные уши горели… Одно было хорошо — едва уловимый аромат утренних роз над челом и полынная горечь, окутавшая слона. Вероятно, сочетание любимых запахов и позволило успокоиться. Дуня вздохнула и посмотрела наверх.

Укутанный плащом небес, у яркого домика на спине гиганта стоял он. Непоколебимый, уверенный в себе. Исключительно ради зрителей — чего доброго испугаются! а пугаться на свадьбе нельзя! — державшийся за резной столбик. Дуня никак не могла его разглядеть — мешали плохое зрение и ослепительно сияющее солнце. Кажется, он насмешливо улыбался. Не зло — глупый страх невесты его забавлял, но чувствовалось, жених сделает всё, чтобы мучивший её кошмарик… нет, не забылся, а стал весёлой историей для их будущей дочки, внучки, даже правнучки, когда те будут волноваться перед свадьбой, а добрые и заботливые родители — или бабушка с дедушкой — станут утешать и вразумлять юных невест.