Роджер Желязны - 5-6. Дворы Хаоса. Козыри Судьбы

Мы пробрались сквозь перебегающие с места на место лоскуты дыма и пламени. Глотку мою саднило, глаза извергали потоки слез, а штаны поджарило, когда я сильно шатнулся назад, упал на одно колено и почувствовал, как колено вдавилось в грязь. Но я не останавливался.

Наконец я достиг воды, зашел по пояс и, поддерживая женщину на плаву, перевел дух. Наклонившись вперед, я откинул полу плаща, чтобы видеть лицо незнакомки. Глаза ее все еще были открыты, но взгляд был недвижен и устремлен в пустоту. И все же, прежде чем мне удалось нащупать на ее шее пульс, она сипло выдохнула, а после произнесла мое имя:

— Мерлин. — Голос вылетал с хрипом. — Я… прости…

— Ты мне помогла, а я не смог, — сказал я. — Это я должен просить прощения у тебя.

— Прости… не могу… больше… — продолжала она. — Нет смысла… с лошадьми. Они… за тобой гонятся.

— Кто?

— Хоть собак… отозвали. Но… огонь… это… кто-то… еще. Не знаю… кто.

— О чем ты говоришь? Я не понимаю.

Я плеснул ей на щеки немного воды, чтобы остудить жар. Под копотью и обожженными, спутавшимися волосами трудно было что-то сказать о ее лице.

— Кто-то… позади… тебя, — сказала она, голос ее слабел. — Кто-то… впереди. Не… знаю… о… них… Прости.

— Кто? — спросил я опять. — И кто ты сама? Откуда ты меня знаешь? Почему?..

Она слабо улыбнулась.

— …Спать с тобой. Теперь не могу. Ухожу…

Глаза ее закрылись.

— Нет! — крикнул я.

Лицо ее исказилось, когда она набрала воздуха для ответа. Затем выдохнула его вместе с шепотом:

— Просто… дай мне… здесь утонуть. Прощай…

Струйка дыма пролетела мимо ее лица. Я задержал дыхание и зажмурил глаза, когда за этой потянулась струя побольше, и нас накрыл дымовой вал.

Когда воздух наконец вновь расчистился, я внимательно ее осмотрел. Дыхания не было, пульса — тоже, сердце не билось. И не было рядом невыжженного, незатопленного участка, годного хотя бы для того, чтобы попробовать оказать ей первую помощь. Она умерла. Она знала, что умирает.

Я осторожно завернул ее в плащ, который стал теперь саваном. В последнюю очередь я накинул ей полу на лицо. Скрепил все пряжкой, которой обычно застегивал ворот. Затем пошел на глубокое место. «Просто дай мне здесь утонуть». Иногда мертвые тонут сразу, иногда плывут по течению…

— Прощай, леди, — сказал я. — Хотел бы я знать твое имя. Еще раз спасибо.

И отпустил. Вода забурлила, пошла кругами. Она исчезла. Какое-то время я смотрел на пустынную поверхность воды, потом отвернулся и побрел прочь. Так много вопросов — и ни одного ответа.

Где-то кричала обезумевшая с перепугу лошадь…

Немного часов и много теней спустя я снова сделал привал; небо на этот раз стало чистым, а гнилых стволов вокруг — совсем чуть-чуть. Я искупался в глубоком потоке, а после вызвал из Тени свежую одежду. Почистившись и обсохнув, я отдыхал, сидя на берегу, и набивал брюхо едой.

Похоже, теперь каждый день для меня — тридцатое апреля. Словно все, кого б я ни встретил, меня знают, и каждый ведет хитрую двойную игру. Вокруг меня умирают люди, а всякого рода несчастья становятся обычным явлением. Я начинал чувствовать себя персонажем видеоигры. Что-то будет на этот раз? Я уже входил во вкус. Метеоритный поток?

Должен быть ключ. Наверняка должен. Безымянная леди, которая отдала жизнь, чтобы вытащить меня из огня, сказала, что кто-то идет за мной следом и что впереди меня есть кто-то еще. Что бы это значило? Стоит ли мне подождать преследователя, схватить и спросить его прямо в лоб, неважно, кто он — он, она или оно: какого черта? Что происходит? Или следует прибавить ходу, заловить второго и расспросить его? Будут ли ответы одинаковы? Или у каждого окажется свой? А может, дело ограничится дуэлью, чтобы утешить чью-то честь? Тогда я буду драться. Или взятка. Я заплачу. Все, что мне нужно, это ответ, вслед за которым наступит хоть на какое-то время мир и покой. Я хмыкнул. Мир и покой — очень уж отдает похоронным звоном. А впрочем, все это лишь мои догадки: чужая душа — потемки.

— Дерьмо! — сказал я неизвестно кому и швырнул камень в поток.

Потом поднялся и перешел речушку. И на другом берегу на песке прочитал слово: ВОЗВРАЩАЙСЯ. Я наступил на него и побежал.

Мир закрутился вокруг меня, пока я касался теней. Деревья и травы обратились в прах. Скалы стали булыжниками, они искрились и наливались светом…

Я бежал сквозь долину, составленную из призм под жутковатым пурпурным небом… Ветер, поющий среди камней, расцвеченных в радугу, эоловы струны [101]…

Шторма хлещут одежды… Небо из пурпурного становится лавандовым, бледно-лиловым… Резкие крики в звучных напевах… Земля трескается…

Быстрее.

Я — гигант. Тот же ландшафт, но теперь уже крошечный, где-то внизу у подошв… Словно циклоп, я перемалываю тлеющие под ногами камни… [102]Радужная пыль на сапогах, клочья облаков касаются моих плеч…

Атмосфера с каждым шагом густеет, становится почти жидкой, окрашивается в зеленый… Водоворот… Сковывает движения, бьюсь из последних сил…

Плыву… Замки — в самый раз для аквариума — проплывают мимо… Стаями светляков набрасываются сверкающие торпеды… Я ничего не чувствую…

Зеленое становится синим… Густота уходит, легчает… Голубой дым… Воздух, будто наполненный воскурениями… Затухающий голос миллионов невидимых гонгов, звук тянется, не хочет обрываться… Я стискиваю зубы.

Быстрее.

Синее превращается в розовое, искрится… Кошачий язычок пламени… Еще один… Ласковое пламя танцует, словно морские водоросли… Выше поднимается, выше… Огненная стена гнется, трещит…

Шаги за спиной.

Не смотреть. Перемещение.

Небо раскалывается посередине, солнце прочеркивает кометой… Есть и нет… Еще раз. И еще. Три дня, помноженные на бесчисленные удары сердца… Я вдыхаю пряный воздух… Вихри огня, пурпурная земля приближается… Призма в небесах… Я мчусь вдоль русла пылающего потока по полю мха цвета крови, ноздреватому, заболоченному… Споры, что превращаются в драгоценные камни, падают, словно пули…

Ночь на латунной равнине, шаги эхом откликаются в вечности… Лязгают узловатые, похожие на кривошипы травы, металлические цветы притянуты к металлическим черенкам, черенки — к кронштейнам… Щелк, щелк, вздох… Только ли эхо у меня за спиной?

Я резко обернулся назад.

Что там за темная фигура спряталась за дерево-мельницу? Или это просто тени танцуют перед глазами?

Вперед. Сквозь стекло и наждачную бумагу, оранжевый лед, картины обесплоченной плоти…