Роджер Желязны - Знак Единорога. Рука Оберона

И все потому, что черная дорога направлялась на юг и бежала за край мира, туда, где стою я.

Безмолвие и серебро… Отойдя от перил, опираясь на посох, проходя сквозь скрученную из тумана, сотканную из дымки, омытую лунным светом ткань видения внутри тревожащего города… Призраки… Тени теней… Образы возможностей… Может быть, и могло бы быть… Утраченная возможность… Обретенная возможность…

Теперь шагая по променаду… [39] Променад — устаревшее название места для гуляния, позже стало применяться как название только прогулки как таковой. Фигуры, лица, многие из них знакомы мне… Что они собираются делать? Трудно сказать… Губы некоторых шевелятся, лица других выказывают оживление. Для меня здесь нет слов. Незамеченным я прохожу среди них.

Вот… Одна такая фигура… Одинокая, но ожидающая… Пальцы, развязывающие плетение минут, отбрасывающие их прочь. Лицо отвернулось, и я хочу его видеть… Знак того, что я сделаю или что мне следовало сделать… Она сидит на каменной скамье под кривым деревом… Она смотрит в направлении дворца… Ее очертания крайне знакомы… Приближаясь, я вижу, что это Лоррайн. Она продолжает всматриваться куда-то далеко за моей спиной, не слышит, как я говорю, что отомстил за ее смерть.

Но сила быть услышанным здесь — у меня… Она — в ножнах у меня на боку.

Вытащив Грейсвандир, я поднимаю клинок вверх, где лунный свет высвечивает орнамент неким подобием движения. Я кладу клинок на землю между нами.

— Корвин!

Ее голова запрокидывается, волосы как ржавчина в лунном свете, взгляд упирается в меня.

— Откуда ты? Еще рано.

— Ты ждала меня?

— Конечно. Ты сказал мне, чтобы…

— Как ты попала сюда?

— На эту скамью?

— Нет. В этот город.

— Янтарь? Я не понимаю. Ты привел меня сам. Я…

— Ты счастлива здесь?

— Ты же знаешь, что счастлива, пока я с тобой.

Я не забыл ровную белизну ее зубов, намек на веснушки под мягкой легкой вуалью…

— Что произошло? Это очень важно. Представь на мгновение, что я ничего не знаю, и расскажи мне все, что случилось с нами после битвы у Черного Круга в Лоррайн.

Она нахмурилась. Встала. Отвернулась.

— Мы поссорились, — сказала она. — Ты отправился вслед за мной, прогнал Мелкина, и мы поговорили. Я поняла, что была не права, и поехала с тобой в Авалон. А там твой брат Бенедикт убедил тебя поговорить с Эриком. Ты не смирился, но согласился на перемирие благодаря чему-то, что Эрик сказал тебе. Он поклялся не причинять тебе вреда, а ты поклялся защищать Янтарь, а Бенедикт был свидетелем обеих клятв. Мы оставались в Авалоне, пока ты не купил химикалии и мы не уехали в иные края, где ты закупил странное оружие. Мы выиграли битву, но Эрик лежит раненый.

Она встала и повернулась ко мне лицом.

— Ты хочешь нарушить перемирие? Это так, Корвин?

Я покачал головой и, хотя по-прежнему четко осознавал, кто я и где я, все равно протянул руку, чтобы обнять ее. Я хотел удержать ее, несмотря на то что один из нас не существовал, не мог существовать. Когда та крошечная брешь в пространстве между нами будет пересечена, лишь затем, чтобы поведать ей обо всем, что бы ни случилось или могло случиться…

Встряска не была суровой, но заставила меня споткнуться. Я рухнул поперек Грейсвандир… Посох упал в траву в нескольких шагах от меня. Поднявшись на колени, я увидел, что краски исчезли с ее лица, глаз, волос. Рот ее творил призраки слов, пока она оглядывалась в беспомощных поисках. Отправив Грейсвандир в ножны, отыскав посох, я поднялся вновь. Взгляд ее прошел сквозь меня. Лицо разгладилось, она улыбнулась, шагнула вперед. Я отодвинулся в сторону и развернулся, наблюдая за ее бегом к подошедшему человеку, глядя, как его руки обнимают ее, мельком взглянув на его лицо, когда он наклонился к ней — удачливый призрак с серебряной розой на одеждах у горла, целующий ее, — этого человека я не узнаю никогда, серебро на безмолвии, и серебро…

Уйти прочь… Не оглядываясь… Через променад…

Голос Рэндома:

— Корвин, с тобой все в порядке?

— Да.

— Случилось что-нибудь интересное?

— Позже, Рэндом.

— Прости.

И внезапно вырастает сверкающая лестница перед дворцом… Вверх по ней, поворот направо… Теперь медленно и не спеша в сад… Призрачные цветы качаются на стебельках вокруг меня, призрачные кусты разбрызгивают бутоны, словно замороженный фейерверк. Без цвета… Наброски сущностей в градации яркости серебряного света, потуги на то, чтобы глаз их заметил. Здесь только суть. Возможно ли, что Тир-на Ног’т — особая сфера Тени в реальном мире, управляемая побуждениями Id [40] Id — часть психики, присущая подсознанию и являющаяся источником бессознательной энергии. Его импульсы, которые ищут удовлетворения в соответствии с принципом удовольствия, видоизменяются посредством ego и суперэго, перед тем как выдадут непосредственную эмоцию. ,— полный, отраженный в небесах анализ, а может, и терапевтическое средство? Если это и есть часть души, то, несмотря на серебро, я бы сказал: ночь — темна… И тиха…

Иду… Мимо фонтанов, скамеек, рощиц, хитроумных альковов в лабиринтах живой ограды… Проходя по аллеям, вверх по случайным ступеням, через мостики… Двигаясь мимо прудов, среди деревьев, мимо странного монумента, валуна, солнечных (здесь — лунных?) часов, оставшихся по правую руку, держа курс точно вперед и чуть погодя — вокруг, к северному крылу дворца, затем повернув налево, минуя внутренний двор с выступами балконов, — еще больше призраков здесь и там, на балконах, за окнами, внутри дворца…

Покружив по задворкам, просто чтобы вновь взглянуть на сады, ибо прекрасны они при лунном свете в истинном Янтаре…

Еще пара фигур, разговаривающих стоя… Движения нет, но мое собственное — несомненно.

…И чувствую, как поворачиваю направо. А так как никогда не следует противиться наитию, я иду.

…К нагромождению живой изгороди, небольшому закутку внутри, если он еще не зарос… Давным-давно это было…

Внутри, обнявшись, две фигуры. Они разомкнули объятия, лишь только я начал отворачиваться. Не мое дело, но… Дейрдре… Одна из них — Дейрдре. Я знал, кем окажется мужчина, до того, как он обернется. Это жестокая шутка, какие бы силы ни управляли тем серебром, тем безмолвием… Назад, назад, прочь от изгороди… Поворачиваясь, спотыкаясь, поднимаясь опять, иду прочь, как можно быстрее…

Голос Рэндома:

— Корвин? С тобой все в порядке?

— Потом! К черту! Потом!

— Восход на носу, Корвин. Мне показалось, что лучше напомнить…

— Считай, что напомнил!

Теперь прочь, быстрее… В Тир-на Ног’т время — тоже сон. Не очень большое утешение, но лучше, чем ничего. Теперь быстро, прочь, иду, прочь…