Роман Алёшин - Чему быть, того не миновать

— Съедутся многие рыцари: из Линденбурга, Видана и Даллана. Почту за честь увидеть тебя на турнире, Элисса.

Девушка обхватила щеки руками и ахнула, не веря своим ушам. Большие глаза альвийки визуально стали еще больше, сверкая изумрудным оттенком.

— Благодарю, Леон! Ты не представляешь, как я счастлива! Настоящий турнир…

— Для меня нет лучшей награды, чем видеть тебя такой счастливой, — признался Леон куда более серьезным тоном, чем рассчитывал и ответом ему стала легкая улыбка девушки и взгляд, скромно отведенный в сторону.

— Ты будешь участвовать? — внезапно спросила Элисса.

— Признаюсь, до сего момента я был в раздумьях. Однако разговор с тобой помог мне определиться — я буду участвовать! — воодушевленно ответил Леон, внезапно осознавший, как вдохновляет его эта девушка. Что там турнир! Он бы собрал армию, чтобы взять замок в осаду и все лишь ради того, чтобы затем поднять там флаг с ее именем.

— Столь благородный и честный рыцарь обязательно должен участвовать в турнире, подавая пример остальным, — обрадовалась девушка.

— Элисса, Леон — желаете на радугу взглянуть!? — раздался громкий, чтобы точно быть услышанной, голос Элары.

Юноша и девушка очнулись от приятного, расслабляющего наваждения, увлекшего обоих и обнаружили, что уже распогодилось. Редкие капельки еще спрыгивали с цветов глицинии на флоксы и траву, но сам дождь закончился. Солнечные лучи уже во всю плавили серый металл туч, расчищая небо.

— Идем, посмотрим, — предложила Элисса.

Обойдя по веранде дом слева, юноша и девушка застали Элару лежащую в гамаке. Девушка растянулась во весь рост, закинув руки за голову. Как Леон подметил ранее, лежа здесь можно было прямо из гамака наблюдать за океаном, что Элара судя по всему и делала. На синем холсте небес, незримый художник задействовал всю свою палитру и нарисовал дугу, точно арку над морем, вход в никому неведомый мир — радугу.

— Красиво, — заметила Элара.

— Очень, — согласилась Элисса.

Все трое какое-то время молча смотрели на радугу, на море, на огромный луг цветов перед пляжем, пока наконец Леон не произнес рождающие в его груди грусть, слова.

— Покорнейше благодарю вас барышни за оказанное гостеприимство. Не смею тяготить вас более своим присутствием, хотя признаюсь, очень рад вашей компании. Меня ждут дела.

«Государственной важности…», — чуть было не добавил Леон и хотя это было правдой, он решил, что закончи он фразу так, это будет выглядеть так точно он рисуется перед девушками.

— Будь здоров, кай Леон, — попрощалась Элара, не вставая с гамака, а лишь повернув голову и взглянув рыцарю в глаза.

— Я провожу тебя, — отозвалась Элисса.

Леон и Элисса остановились у веревочной лестницы и наступило неловкое молчание.

— Значит, рыцарский турнир через месяц? — уточнила альвийка.

— Именно так, — ответил Леон и снова наступила пауза.

— Ты спрашивал, что… — начала было говорить Элисса, но вместе с ней начал и Леон:

— Знаешь, я хотел бы…

Оба улыбнулись этой заминке.

— Говори ты первая, — предложил Леон.

— Ты спрашивал, что ты можешь сделать, чтобы уладить сегодняшний инцидент на озере. Помнишь?

— Разумеется, как я могу забыть?

— Я придумала — я хочу заплести тебе косичку. Мне нравится плести косы, я люблю прикасаться к разным волосам, чувствовать, как они плывут сквозь мои пальцы. Знаешь все волосы разные на ощупь, у каждого со своим характером.

— Это самое малое, чем я могу отплатить тебе, Элисса — конечно же я согласен.

— Отлично! А о чем ты хотел сказать?

— Ты ведь любишь шить, и я подумал, что хотел бы заказать у тебя что-нибудь… — Леон почесал затылок, растеряно думая, что же ему выбрать.

— Ах! — Элисса растерялась, точно разуверилась в своих способностях по части рукоделия. — Что у тебя на уме?

— Пока еще не решил. Предлагаю увидится через три дня — ты заплетешь мне косичку, а я за это время подумаю и выберу. Идет?

— Договорились. Стало быть, свидимся.

— Всенепременно, — попрощался Леон и спустился во веревочной лестнице. Элисса облокотилась на перила и смотрела на него сверху.

Уход сопровождался легкой грустью, но Леон вместе с тем был рад тому, что увидит ее вновь и он ждал этой встречи с нетерпением. Оседлав Грозу и чуть отъехав от дома, Леон увидел, как девушка помахала ему рукой. Он тоже поднял руку и на том они попрощались. В обратный путь Леон отправился окрыленный, не видя перед собой ничего кроме лица Элиссы. Мир расцвел и каждый вздох, каждый кустик приносил Леону радость, даже вода из бурдюка, и та казалась слаще.

Когда Элисса обернулась, то вздрогнула, увидев Элару. Та стояла на углу дома, не сводя глаз с сестры.

— Не подкрадывайся так!

Элара подошла к Элиссе и положила свои руки на ее плечи.

— Не повторяй моих ошибок, сестра.

— О чем ты?

— Ты прекрасно знаешь, о чем. Вы себя со стороны видели? Два воркующих голубка.

— Думаешь, я ему мила? — спросила Элисса и стыдливо опустила глаза.

— Прошу тебя, Элисса, ты же не дурочка.

Элара права, Элисса была не глупа и конечно видела, что нравится рыцарю. Однако… противоречивое, дикое, необузданное чувство в груди плевать хотело на все доводы ума и факты. Оно хотело подтверждение, — как можно больше подтверждений извне. У Элиссы были глаза чтобы видеть и достаточно ума, чтобы понять насколько хорош собой Леон. Такой юноша ну никак не мог остаться без внимания женщин, равно как и легко получить их расположение к себе. Элара как будто читала ее мысли.

— Я вижу, как ты пленилась им, прошу не обманись как обманулась я! Стервец с такой внешностью явно пользуется спросом у девушек. Ничуть не удивлюсь если от одного его взгляда и раньше таяли сердца и раздвинулось столько пар хорошеньких ножек, что он сам всех уже и не упомнит.

— Он не такой! — возмутилась Элисса отойдя от сестры и высвобождаясь от ее рук.

— Как же ты беспечна, сестра. О том какой он ты за пару часов проведенных в праздных разговорах выяснила? Или может между вами уже что-то было?

— Прекрати! Ни слова больше, прошу! Как смеешь ты так говорить о человеке, ничего не зная?!

— А что ты знаешь? Лучше ждать худшего, чем лучшего. Случиться худшее — не будет так горько, а коли нет — то только радость испытаешь. Мужчины лестью подкупают наивные сердца девчат, а получив искомое, бросают их как сорванный цветок.

Элисса вся покраснела, только на этот раз это было выражение стыда и гнева одновременно. Причем стыда от того, что она вообще испытывает гнев. Альвийка сжала свои маленькие кулачки, ощущая себя беззащитной перед словами сестры, что жалили ее как дикие пчелы.

— Если с тобой так случилось, это не значит, что меня ждет то же самое. Признай уже, что тебе просто не повезло. Очень жаль, что так вышло. Почему ты не можешь поверить в порядочность Леона? Какой он тебе дал повод не доверять ему?