Максим Далин - Слуги Зла

- А в эльфийском лесу вообще бывает осень? - спросил Паук, будто отвечая мыслям Дэни. - Или там всегда лето?

- Бывает осень, бывает зима, как можно иначе, - удивился Дэни. - Осень... осень - время поющего золота. Пуща осенью так прекрасна... и печальна... Листья падают медленно и часто, все золотое, все багряное, все пурпурное, все шелестит, повсюду покой... пока не наступит зима, не покроет все инеем - и деревья становятся хрустальными колоннами, голубоватыми, прозрачными, а на ветвях иней кудряв и мягок, как серебряная пряжа...

- Угу. Золото, серебро... листья, ветки, снег, - Паук усмехнулся. - Ты много выдумываешь, Эльф. Видишь то, чего и нет - поэтому тебе и легко голову задурить. Действительно, как детеныш.

- А ты - такой прагматик...

- Ну и что. Я вижу то, что я вправду вижу. Я, скажем, вижу, куда ты годишься. Ястреб рассказывал, как он с тобой схлестнулся - ничего. Я думаю, с тобой можно идти. У тебя, по мне, только один серьезный недостаток: ты себе врешь, да так лихо, как иной человек другому не соврет.

- О да, ты у нас абсолютно объективен. Хорошо, и что твоя объективность вместе с практицизмом говорит о рыцарях Пущи? Ты думаешь, все они - бывшие люди?

- Угу.

- Но почему?

- Тоже мне загадка! - хмыкнул Паук, перекручивая веревочку. - Эльфы сами не воюют. Им бы все чарами и чужими руками. Если они, к примеру, не могут какое-нибудь там озеро опрокинуть, или устроить ураган, или еще какую-нибудь такую дрянь - тогда они людей отправят умирать. Но королевские, ясное дело, не всегда пойдут, у них ведь свой интерес. Значит, надо своих завести. Смазку для клинка, чтобы было не жалко. Ведь, в случае чего, можно и новых наделать...

- По-моему, у тебя все получается слишком просто, - улыбнулся Дэни.

- А что тут сложного? Твари - они твари и есть. Заманили и использовали.

- Хорошо. Допустим. А кто тогда - сами эльфы?

- Лешачка, - констатировал Паук, пожав плечами.

- Одна она?!

- Нет, наверное. Но она-то точно... Знаешь, Эльф, я ведь не в курсе, кто там в этом поганом лесу еще живет. Может, там еще толпа всякого сброда...

- Толпа. Поэты, менестрели, художники. Личная свита Государыни... Да, они - настоящие эльфы, я думаю. Они ведь, кроме чар и чудес, которые вам не нравятся, еще создают красоту и гармонию, Паук. Они - созидатели, а я-то так... смазка для клинка, как ты говоришь... Послушай, Паук, а может, они имеют право на то, что делают? Ведь они не просто так издеваются над кем-то из людей - им нужно, чтобы кто-то защищал красоту. Чего стоит поэт в бою? Его же убьют в первые же минуты...

- Угу. Они имеют право тебя ловить, отбивать тебе мозги, отводить глаза и посылать на смерть. Здорово.

- Дико звучит. Но, с другой стороны, чем я так уж ценен? Деревенский какой-то там плотник...Что такое моя жизнь по сравнению с Пущей?

- Угу. Что такое плотник какой-то, кузнец там, солдат - рядом с ними, вечными? Все равно ж подохнете рано или поздно, так лучше за них, чем просто так. Да? Хорошо они устроились: гномы на них работают, вы за них воюете, а они - знай, песенки поют...

- Слагать стихи - это работа, Паук.

- Тяжелее, чем драка насмерть?

Дэни, исчерпав аргументы, двинул Паука в бок. Тот ухмыльнулся, почесал за ухом - и сделал молниеносный выпад. Дэни осознал, что прижат спиной к пожухлой траве и мху, раньше, чем успел среагировать, и дернулся, безнадежно попытавшись освободиться.

- Человек! - фыркнул Паук и отпустил его руки. - Трепотни много, а толку мало... а если серьезно, ничего ты еще не взрослый. Я не знаю, как получилось, что тебе все еще семнадцать лет... ну пусть даже двадцать, это мало меняет - но ты не вырос за эти годы. У тебя мускулы, как у детеныша.

- Паук, видишь ли, - сказал Дэни уязвленно, - я только что был болен. Я участвовал в стольких битвах, я умею сражаться, а ты...

Паук рассмеялся.

- Похоже, твоя прежняя сила - это тоже эльфийская чара, - сказал он. - Не расстраивайся, наверное, подрастешь еще. Все-таки вот шерсть на морде...

- Гад ты, Паук, - огрызнулся Дэни - и, не выдержав, тоже усмехнулся. - С тобой не поспоришь. У тебя слишком тяжелые... доказательства.

- Угу, - сказал Паук и стал смотреть в небо.

Часть третья

...Больше не будет больно и плохо -

Сегодня не кончится никогда!

Между выдохом каждым и вдохом

С неба летит звезда,

Гаснет звон последнего слога -

И шкатулка вопросов пуста.

Больше не будет больно и плохо -

Сегодня не кончится никогда!

Flёur.

Из обычного человеческого самодовольства я начинаю эти записки воспоминаниями о том знаменательном дне, когда мне удалось навалять Задире по первое число.

Он так мне надоел своими постоянными мелкими цеплялками относительно человеческих боевых возможностей, что, в конце концов, я вызвал его на официальный поединок при огромном скоплении веселящейся публики. Нас вооружили деревянными мечами, выстроганными лично Хромым Псом для обучения подрастающего поколения - а происходило это эпохальное действо в Круглом зале, где обычно собирались для тренировок дети и подростки.

Хочется написать, что я сделал Задиру одной левой, но ради жизненной правды сознаюсь: в ходе боя устал, как собака, а впоследствии оказалось, что синяков у меня многовато. Самый роскошный синяк мой юный друг соорудил не мечом, а рукой, разместив на моей потерявшей эльфийскую изысканность физиономии - на левой стороне челюсти. Так что саркастически хохотать было довольно-таки больно.

Грустно признав, что Задира сильнее меня физически, радостно отмечаю, что мой боевой опыт и быстрота реакции это несколько компенсируют. Я его обезоружил и приставил клинок к горлу; по местным правилам это означает "убит" и считается чистой победой.

Когда я подал ему руку, помогая подняться, он сказал:

- Круто, Эльф. Но это у тебя рука как-то в невозможную сторону поворачивается. К такому привыкнуть надо. Я, знаешь, редко рубился с людьми, которые действительно что-то могут.

Я ответил, почти польщенный:

- Мы можем рубиться хоть каждый день, если хочешь. Привыкнешь. Ты - очень интересный противник, Задира. Совсем не простой.

Задира ухмыльнулся. Я трепанул его по плечу, выражая самое дружеское расположение.

Наши приятели, любовавшиеся поединком, изъявили свое восхищение победителем визгом, пинками и хихиканьем и стали потихоньку расходиться. Мои будущие спутники пронаблюдали за нашим боем с профессиональным интересом. Клык одобрительно ухмылялся, Паук очередной раз двинул меня по спине в виде признания заслуг; Ястреб щурился и морщился, но кивнул. Шпилька великодушно подошла понюхать меня в щеку, но лизнуть, конечно, побрезговала.

- Ты неплохой парень, Эльф, - сказала она, лукаво поглядывая на Задиру. - Иногда прямо жаль, что у тебя рожа такая страшная.