Роджер Желязны - Козыри судьбы

Поблизости на земле я заметил камень размером с небольшую гантель. Два незаметных шага — пока я продолжаю потягиваться и работать руками, — и камень уже возле моей правой ноги.

Сфинкс прокашлялась.

— Ты готов? — спросила она.

— Нет, — сказал я. — Но уверен, что тебя это не остановит.

— Ты прав.

Я почувствовал, что сейчас зевну, и ничего не смог с собою поделать.

— Кажется, тебе немного не хватает должного духа, — заметила Сфинкс. — Ну так вот: в пламени я поднимаюсь из земли. Ветер набрасывается на меня, а воды — стегают плетью. Скоро я буду наблюдать за всеми вещами в мире.

Я ждал. Прошла, наверно, минута.

— Ну? — не выдержав, сказала она.

— Что ну?

— У тебя есть ответ?

— На что?

— На загадку, на что же еще!

— Я ждал. Но вопроса ведь никакого не было, одни только заявления. Как же я могу дать ответ, если не знаю, что за вопрос.

— Это освященная временем форма. Вопрос заключен в контексте. Очевидно, он означает: «Что я такое?»

— Точно так же он может и означать: «Кто похоронен в могиле Гранта?» Ну ладно. Ты спрашиваешь, что это может быть? Феникс, конечно. Вьет гнездо на земле, поднимается над ним в пламени сквозь воздух и облака на огромную высоту…

— Неверно.

Сфинкс улыбнулась и пошевелилась.

— Стой, — сказал я. — Почему неверно? Ответ подходит. Это, может быть, не тот ответ, которого тебе хочется, но зато он подходит к требованиям.

Сфинкс покачала головой.

— В этих ответах окончательный авторитет — я. Я решаю.

— Значит, ты жульничаешь.

— Нет, не жульничаю!

— Я выпил половину содержимого фляжки. Она стала наполовину полной или наполовину пустой?

— И то и другое.

— Правильно. Тут то же самое. Если годится больше одного ответа, тебе придется скушать их все. Это как волны и частицы. [33]

— Такой подход мне не нравится, — заявила Сфинкс. — Он открывает много поводов для двусмысленности. Он может испортить дело загадывания загадок.

— Это уж не моя вина, — сказал я, сжимая и разжимая ладони.

— Но вопрос интересный.

Я энергично кивнул.

— Но следует быть только одному ответу.

Я пожал плечами.

— Мы живем в не очень-то идеальном мире, — предположил я.

— Хм.

— Можем просто назвать это ничьей, — предложил я. — Никто не проигрывает, никто не выигрывает.

— Я нахожу это эстетически неприятным.

— Зато прекрасно применяется в куче игр.

— К тому же я немного проголодалась.

— Вот где правда, оказывается, сидела.

— Но я справедлива. Я служу правде, только на свой манер. Твое упоминание о ничьей позволяет взглянуть на это дело по-новому.

— Хорошо. Я рад, что ты меня понимаешь…

— Сыграем тай-брейк. Загадывай свою загадку.

— Это глупо, — сказал я. — Нет у меня никаких загадок.

— Значит, надо быстро какую-нибудь придумать. Это единственный выход из нашего тупика — или я засчитываю тебе проигрыш.

Я согнул руки и сделал несколько глубоких наклонов. Ощущение было такое, будто тело горело в огне. Еще оно становилось сильнее.

— О’кей, — сказал я. — О’кей. Подожди секунду.

Что за черт…

— Что такое — зеленое и красное, и ходит по кругу, по кругу, по кругу?

Сфинкс два раза моргнула, затем нахмурилась. Я использовал последовавшее за этим время для глубоких вдохов и бега на месте. Огонь притих, в голове стало чище, пульс выровнялся…

— Ну? — сказал я спустя несколько минут.

— Я думаю.

— На здоровье.

Я немного побоксировал с тенью. Сделал несколько изометрических упражнений. Небо стало еще темнее, и по правую сторону от меня появилось несколько звезд.

— Мне, конечно, не очень приятно тебя торопить, — сказал я, — но…

Сфинкс фыркнула.

— Я все еще думаю.

— Наверно, нам стоило ограничить время.

— Я не собираюсь тянуть слишком долго.

— Ничего, если я отдохну?

— Валяй.

Я вытянулся на песке и закрыл глаза, но перед тем, как заснуть, пробормотал Фракир охранное слово.

Я проснулся от дрожи, света в глаза и гуляющего по лицу ветерка. Потребовалась пара секунд, чтобы сообразить, что сейчас утро. Небо слева светлело, справа таяли звезды. Хотелось пить. И есть тоже.

Я протер глаза. Поднялся на ноги. Нашел расческу и пробежался ею по волосам. Сфинкс сидела все там же.

— …И ходит по кругу, по кругу, по кругу, — бормотала она.

Я прочистил глотку. Никакой реакции. Животина смотрела мимо. Я подумал: а что, если просто смыться…

Нет. Взгляд уже был на мне.

— Доброе утро, — приветливо сказал я.

В ответ — короткий оскал зубов.

— Хорошо, — сказал я, — мне потребовалось меньше времени, чем тебе. Если не ответишь сейчас, то мне играть уже неинтересно.

— Мне твоя загадка не нравится, — сказала наконец Сфинкс.

— Извини.

— Какой ответ?

— Сдаешься?

— Придется. Какой ответ?

Я поднял руку:

— Постой. Такие вещи следует делать в надлежащем порядке. Сначала я получу ответ на твою загадку, потом ты — на мою.

Она кивнула.

— В этом есть что-то от справедливости. Ну ладно — Крепость Четырех Миров.

— Что?

— Это ответ. Крепость Четырех Миров.

Я подумал о словах Мелмана.

— Почему? — спросил я.

— Крепость лежит на перекрестке миров четырех стихий; там она поднимается в пламени из земли и подвергается нападению вод и ветров.

— А что это за чушь насчет «наблюдать за всеми вещами в мире»?

— Может, это надо понимать в прямом смысле, а может, это относится к имперским планам хозяина. Или и то и другое вместе.

— А кто хозяин?

— Не знаю. Эта информация не есть суть ответа.

— Тем не менее где ты отхватила эту загадку?

— От одного путешественника, несколько месяцев назад.

— А почему ты из всех загадок выбрала именно эту?

— Она остановила меня, значит, загадка хорошая.

— А что стало с путешественником?

— Он ушел своей дорогой несъеденный. На загадку мою он ответил.

— Как его звали?

— Он все равно не сказал бы.

— Опиши его, пожалуйста.

— Не могу. Он скрывал себя под одеждой.

— А больше он ничего не сказал о Крепости Четырех Миров?

— Нет.

— Ну, — сказал я, — пожалуй, я последую его примеру и пойду прогуляюсь.

Я повернулся и направился к склону справа.

— Подожди!

— Чего? — спросил я.

— Твоя загадка, — сказала Сфинкс. — Я дала тебе ответ на свою. Теперь ты должен сказать мне, что значит — зеленое, красное, и ходит по кругу, по кругу, по кругу.

Я глянул под ноги и осмотрелся. Вот он, мой камень в форме гантели. Я сделал несколько шагов и встал рядом с ним.

— Арбуз в мясорубке.

— Что?

Мускулы ее вздулись, глаза сузились, а зубов, похоже, сделалось еще больше. Я сказал несколько слов Фракир и почувствовал, как Сфинкс шевелится, пока я наклоняюсь и подхватываю правой рукой камень.