Miss Sabrina - Подобная Сильмариллу (СИ)

— Я не знаю, могу ли я быть с тобой, даже если я здесь, ты понимаешь? Ты обидел меня в прошлый раз, бросил, когда началось все самое страшное! А после того, что со мной случилось недавно, я и вовсе не знаю, смогу ли я пережить, если кто-то дотронется до меня снова, — я разрыдалась. Майрон попытался обнять меня, но я отпрянула, сама не понимая почему.

— Вот видишь, — горько добавила я.

— Это пройдет, — ласково сказал он, легко дотронувшись до моей руки, и в этот раз я не отшатнулась. — Я провожу тебя в твои покои.

Майрон повел меня за руку через весь замок, а я думала о том, что у меня есть на данный момент. Впервые после Исхода моя жизнь изменилась кардинально. Я застряла в Ангбанде, став почетной пленницей. Я не увижу тех, кто мне дорог. После того, что сделал со мной Келегорм, после… изнасилования (я впервые отважилась произнести это слово, пусть даже и про себя), смогу ли я вернуть себе покой?

— Тебе нужно принять, что это было, прошло и никогда не повторится. Теперь ты в безопасности, — сказал Майрон, словно читая мои мысли.

Я не ответила, и задумалась о другом, о том, что здесь делают с моими сородичами и людьми. Мелькор сказал, что мне самой не придется с этим сталкиваться, но смогу ли я не думать постоянно о том, что происходит в подвалах и пыточных камерах крепости? О том, что делает Гортхаур, когда уходит к пленникам? И все же я знала, что люблю его, несмотря на все, что было между нами ранее, несмотря ни на что. Он был у меня, и легкая радость робко закралась в душу.

— Ты все равно бы от него ушла, — неужели он действительно научился читать мысли?

Я снова промолчала. Радость прошла так же быстро, как и появилась. Груз всего этого был слишком тяжел, и когда Майрон ушел, доведя меня до покоев, я, чтобы расслабиться и скорее снова погрузиться в сон, налила себе бокальчик вина.

— И они тебя боятся? — спросила я, хмуро глядя со смотрового балкона на легион орков, шагающих по плацу.

— Боятся, — подтвердил Гортхаур, почти невесомо придерживая меня за плечи, на которых лежала легкая накидка. — Меня боятся даже балроги.

— Огромные огненные твари боятся тебя? — удивилась я и расплылась в улыбке. — И ты, и Мелькор не выглядите такими ужасными, как вас представляют Нолдор!

— Необязательно быть монстром снаружи, чтобы внушать ужас и поклонение, — ответил Майрон. — Мелькора все будут бояться безотносительно его внешнего облика. Мне же пришлось доказать балрогам свою силу, сначала я действительно не внушал им никакого уважения. Но во внешне хрупкой оболочке я все же сильнее их всех: и орков, и троллей, и даже балрогов. Еще я могу привлекать к себе эльфов и людей, как не смог, если бы был чудовищем. Скажи, ты бы поцеловала меня, если бы я был гигантом из железа?

Я рассмеялась впервые за долгое время.

— Еще чего!

Сегодня я должна была бы выйти замуж, и меня преследовало неприятное чувство. Я могла бы быть в вечно зеленом и теплом Дориате, а вместо этого сидела в Ангбанде, в котором было слишком холодно для начала осени. Страшно представить, что будет здесь зимой. Но жалела ли я, что с Трандуилом все кончено? Совсем нет. А ведь я даже не смогла с ним попрощаться. Сказала когда-то, что вернусь, села на коня и поехала в Нарготронд. А попала в Ангбанд.

— Ты так много времени проводишь с войсками, вы готовитесь к битве? — как бы хотелось, чтобы хотя бы эта моя тревога осталась беспочвенной!

— Посмотрим, — я поняла, что Гортхаур не хочет обсуждать это со мной.

Как ни странно, я начала привыкать к жизни в крепости Мелькора. Я почти смирилась со своим нынешним положением, да и что мне оставалось делать? Мне больше не требовалось вино на ночь, чтоб уснуть, а объятия Майрона, правда, совсем ненавязчивые, были приятны почти так же, как и раньше.

Но жажда мести все еще неукротимо пылала, и я не была против узнать парочку сильных боевых заклинаний от Мелькора. Они получались у меня хорошо, когда я представляла себе Келегорма. Чтобы создать заклинание, мне нужно было сосредоточиться до предела, представить ненавистное лицо и… Мелькор считал результаты впечатляющими для новичка, печально осматривая разрушения. Конечно, требовались годы тренировок. Но у меня ничего не получалось, если я вспоминала кого-то из близких или думала о Гортхауре.

— Ты сентиментальна, — презрительно бросил Мелькор, — вечно раскисаешь, думаешь о мамочке и подружках. Поверь, если бы они увидели тебя здесь и сейчас, то убили бы на месте, ни о чем не спрашивая. Для них ты была бы предательницей, осрамившей себя связью с врагом и заклеймившей род вечным позором. Чем дольше ты будешь жить своими воспоминаниями, тем слабее ты себя сделаешь и тем глубже погрузишься в яму собственных переживаний.

Я попыталась возражать, но скорее для сохранения лица. Умом я понимала, что Мелькор прав. Но не хотела бы я увидеть изумление и ужас Мелиан, отвращение Артанис, горе Лютиэн, торжество Келегорма и его победный крик: «А я говорил, какая она! Я предупреждал!» Я взмахнула рукой, и одна из скульптур взорвалась так сильно, что осколки разлетелись по всей комнате, чудом не задев ни меня, ни Мелькора.

— Вот еще один урок, — сказал Темный Вала. — Не пользуйся магией, если не умеешь управлять ей и ее последствиями. Этими осколками ты разнесла бы голову не только врагам, но и себе. Не проси помощи у того, кто при желании может победить и тебя.

— Почему вы вообще со мной занимаетесь? — раздраженно, потому что он был прав, бросила я. — Я же не собираюсь сражаться, мне все это нужно только ради мести.

— Потому что это забавно, — недоумевающее пожал плечами Мелькор. — Нельзя все время посвящать подготовке к войне.

— Значит, война все же будет?

— Да, и она будет долгой и кровопролитной.

— Я не собираюсь в этом участвовать.

— Никто тебя не неволит.

Я пристально посмотрела в глаза Мелькору. С ним можно было говорить открыто, Темный Вала ценил это еще в Валиноре.

— А если я пойду против вас?

— Этого не случится, — рассмеялся он, и мне нечего было возразить.

В другой раз я спросила у Темного Валы про его облик.

— Маэдрос говорил, что вы железный великан с громовым голосом, ужасающего вида.

— Но не всегда же, — спокойно ответил Мелькор. — Я принимаю боевое обличье только когда хочу очень сильно запугать. Балроги, кстати, тоже могут не всегда быть огненными тварями, хоть и предпочитают эту форму. Мне же больше нравится мой нынешний облик. А до твоего брата я хотел добраться слишком долго. Бедный Маэдрос славно помучался, вися на башне! — Мелькором овладели приятные воспоминания. Зато меня они не слишком обрадовали.

— Вы говорите о моем брате!

— И что? У тебя их много, и ты любишь не всех. Девочка, тебе пора понять, где ты, и привыкнуть к этому. Мы не в твоем обожаемом Дориате, и жизнь тут намного жестче и тяжелее. Но в последнее время мне кажется, что ты возмущаешься скорее для вида.