Miss Sabrina - Подобная Сильмариллу (СИ)

Это было нечто. Подо мной расстилался вид на… Этот участок земли был огромен, настоящий материк. Но места были незнакомы. Огромный материк, а на западе — одинокий остров.

— Это Синие горы, — указал незнакомец на горы на самом западе материка.

— Это не может быть Средиземье! — воскликнула я — Где все остальное? Где наши земли?

Но это было Средиземье. Все было также, как и на картах, которые я разглядывала еще дома, перед Исходом. Но только запада не было. Я видела великую реку Андуин и вздымающиеся Мглистые горы, но не видела ни Белерианда, ни Ангбанда. На землях, по которым когда-то ходили я, мои друзья и родственники, расстилалось великое море. Я пошатнулась. Значит, Тхури не лгала? Неужели Валар и Эру сотворили такое со Средиземьем?

— Ты тоже там, — ответил незнакомец. — Знаешь, кто я? Знаешь, где мы?

Такого просто не может быть… Со мной не должно было такого случиться…

— Да, — ответила я, всей душой желая ошибиться. — Мы в Чертогах Мандоса, а вы — Вала Намо.

Хоть бы это Мелькор играл со мной…

Он улыбнулся, а в комнате стало, кажется, чуть светлее.

— Вот и умница, — ответил он.

— Как это со мной случилось? — спросила я. В памяти ничего не всплывало. Нет, я помнила сильный удар по голове. А, может, и журчание воды…

— Ты тонула, — ответил он. — Вы все тонули.

Тонули… Потоп. Неужели действительно стоило послушаться Тхури?

— Грязную ты жизнь прожила, — сказал Мандос. — Недостойную стать примером для других. Ты покинула свою семью, выступала за Мелькора, мерзко лгала и изворачивалась.

— Я совершала ошибки, — зло ответила я. — Но в той ситуации, в какой я оказалась, я была не виновата, и вы сами это знаете, если вы всеведущи. Моя жизнь была бы более достойной, если бы не Келегорм. Я не собиралась сама идти в Ангбанд. Но я не жалею о том, как прошла моя жизнь, потому что я провела ее с тем, кого люблю и сейчас, находясь в Чертогах Мандоса, чему я вовсе не рада.

— Ты во всем винишь Келегорма, — ответил Намо. — Не спорю, он поступил с тобой, как последний мерзавец. Да, возможно, ты не попала бы в Ангбанд, если бы не твой брат, но что ты делала после? Ты сама выбирала, как тебе жить в Ангбанде. Ты стала лгуньей, убийцей… Вспомни Маэглина, вспомни свою служанку. На тебе лежит вина за разрушение Гондолина. Если бы не ты, Келегорм не погнался бы за Лютиэн и не вступил бы в ссору с Береном. Если бы не ты, Финрод, возможно, стал бы сам искать способ побега из Тол-ин-Гаурхота, вместо того, чтобы смиренно ждать, пока его найдешь ты.

— А вот это уже подло! — вскричала я. — Из той крепости не было выхода, Финрод знал это, он сам строил Минас Тирит. Неужели вы не понимаете какая жизнь в Ангбанде? Если бы я не стала той, кто там нужен, Мелькор бы меня…

— Теперь Мелькор, — остановил меня Намо. — Ты всегда винишь кого-то и сваливаешь свои недостойные поступки на других, вместо того, чтобы ясно взглянуть на себя. Сильмариэн, ты сама дала своей жизни стать такой, какой она стала. Ты перестала верить даже правде. Тхурингветиль соврала тебе лишь в том, что была с Гортхауром. Про то, что произошло в мире, она сказала правду.

— Но она же мой враг!

— И поэтому ты не сделала то, что она предлагала, даже разумом понимая, что она права. Ты враждовала с Тхурингветиль столько лет назад, могла бы уже и забыть об этом. А Келегорм? Сколько лет прошло, прежде чем ты воплотила свою месть? — вопрошал он меня.

— Мне нужно было набраться опыта, — с угрюмым вызовом ответила я.

— Видишь! Ты хотела нести зло! Ты сама хотела, чтобы Мелькор обучал тебя темной магии! Ты рада была быть его маленьким развлечением!

— Знаете, — разозлено воскликнула я, — я всегда считала, что вы беспристрастный судья, а вы только и знаете, что обвинять меня!

Да, меня мучала совесть за Финрода, за Маэглина, но я не должна позволять так оскорблять себя!

— Я больше не беспристрастен, Сильмариэн. Когда-то я был таким, но из-за таких, как ты, ко мне попало слишком много добрых и благодарных Эльдар. Впрочем, достаточно об этом. Несколько из тех, кто давно уже здесь, хотят тебя увидеть, — его ухмылка не предвещала ничего хорошего.

— Кто же это? — с возбуждением, смешанным со страхом, спросила я. Только бы не отец…

Вала снова ухмыльнулся и исчез. Я осталась одна, но ненадолго.

— Сильмариэн, — услышала я за собой женский голос, — дочка!

— Мама! — воскликнула я и бросилась ей на шею. И даже удивилась, почувствовав ответное крепкое объятие.

— Сильмариэн, дочурка! — она отстранилась, и я увидела, как по ее щекам катятся слезы. — Мне так жаль, что ты здесь! Тебя не должно было быть здесь!

— Мама, прости меня! — воскликнула я. — Я много вреда причинила нашей семье и вообще всем, кто когда-то был добр со мной!

— Дочка, — ответила мама, — ты сделала много недостойного в своей жизни, но я, также, как и ты, понимаю, что такое такая сильная любовь к мужчине. Я много думала о том, что с тобой происходило. Я тоже сделала бы все для твоего отца, когда мы только поженились, до того, как появились дети. Потом мы охладели друг к другу, а вы нет. Гортхаур — чудовище, Сильмариэн, но я понимаю тебя, — мама обняла меня, — а поэтому могу лишь пожалеть и утешить тебя, милая дочка. Мне нечего сказать тебе плохого и злого, несмотря на все твои ужасные поступки. Я люблю тебя, Сильмариэн.

— Мама, как ты оказалась здесь? — спросила я со страхом.

— Я давно уже здесь, Сильмариэн, — ответила мама. — В Тирионе я получала вести о том, как погиб Феанор, о том, как Маэдрос попал в плен, о том, как моих детей раздирают противоречия и споры, и даже о том, что произошло между тобой и Келегормом, — я вздрогнула. Орлы Манвэ не дремали.

— В какой-то момент я этого всего не выдержала, — продолжила мама, — и решила уйти добровольно, как мать Феанора, Мириэль. Чертоги Мандоса дают успокоение даже самым мятущимся душам, Сильмариэн, пусть ты этого сейчас и не понимаешь. Здесь ты все видишь и все чувствуешь, но со временем все равно набираешься спокойствия и мудрости. Твое тело практически бесплотно, но душа и ум бодрствуют. У меня не хватило отваги уйти в сады Лориэна, где ты теряешь абсолютно всю связь с миром. Теперь все мои дети, кроме Маглора, здесь, в этих Чертогах, и я рада, что смогла увидеть вас всех снова, пусть только раз.

— Ты больше не придешь, мама? — спросила я со страхом.

— Нет, дочка, — она покачала головой и поцеловала меня в лоб. — Можно лишь только раз. Так Владыка Намо решил.

— Побудь со мной еще немного, — попросила я, и она кивнула. Я положила голову маме на колени, и она стала гладить мои волосы. Я беззвучно плакала и до бесконечности шептала: «Прости меня, прости».

— Бедная моя девочка, — шептала мама. — Тебе столько всего пришлось перенести. Я так боялась за тебя, девочка моя. Что с нами сделала жизнь…