Морган Родес - Кристальный шторм

— Нам надо поговорить.

— О чём? — Ник стряхнул его руку и недовольно вздохнул.

— Твоя ненависть к Магнусу становится проблемой.

— Да что же? — Ник нахмурился. — Удивительно, я не заметил, когда ты записался в личную стражу Его Высочества?

— Ник… — эта мысль казалась смехотворной. — Магнус послал меня к крешийцам, чтобы я убил его отца. Мы заключили с ним союз!

— Ты заключил союз с монстром, и я подписываться под этим не собираюсь! — щёки Ника вспыхнули, и он ткнул пальцем в Тарана. — Он убил его брата! Этот союз не имеет ничего общего ни со мной, ни с ним!

Йонас слышал об убийстве Теона Рануса вот уж несколько дней — оранийский стражник спасал Клео, и Магнус ударил его ножом в спину.

Вот потому Клео должна презирать Магнуса. А ведь она ещё стольких потеряла… А Йонас потерял Лис — и только потому они были так близки.

Таран имел полное право мстить принцу, но это лишь становилось преградой на пути к Амаре и Королю, к трём пленённым хрустальным шарам с элементалями… На пути к мести Йонаса родичу Огня за убийство Лисандры.

— Хорошо, — Йонас рассеянно провёл рукой по волосам. — Вы с Тараном можете хоть на голове стоять, если это относится к принцу! Но я не собираюсь иметь к этому отношение.

— Прелестно!

Йонас лишь рассеянно посмотрел на палубу, отмечая Тарана, Феликса, ещё несколько членов экипажа — но так и не увидел там нужного ему человека.

— Так, а где другой принц, о котором мы теперь должны думать?

— В каюте, молчит и медитирует, — Нику не понадобилось и мига на размышления. — Он думает о том, что должен сделать феникс, вместо траты времени на море…

С каждым днём Йонас всё больше и больше убеждался, как ошибся, позволив Ашуру ступить на борт корабля. В лучшем случае он просто был братом сумасшедшей императрицы, пытавшей Феликса, в худшем — безумцем, что приведёт их к смерти.

Йонас давно уже не замечал за собой столь рьяного оптимизма.

— Ты думаешь, что легенда правдива? — спросил наконец-то Йонас.

— Не знаю, — в голосе Ника слышалась печаль. — Но ведь я видел, как он умирал, а теперь он жив и с нами тут…

— А ты прежде слышал эту легенду? О фениксе, что спасёт мир?

— В детстве читал что-то похожее, — пожал плечами Ник. — Но есть столько глупых легенд…

— Хранители — тоже легенда, — отметил Йонас.

— Да, может, и о фениксе правда, — он заметил, что Йонас в который раз уже почесал грудь. — У тебя что, сыпь?!

Йонас только раздражённо поморщился.

— Да нет, это зуд от нетерпения… — он вздохнул. — Слушай, ведь ты знаешь Ашура лучше, чем мы все вместе взятые, правда?

— Ну, может быть, — позволил себе согласиться Ник.

— Мне нужно разведать о его планах! Если он считает тебя другом, то доверится. Просто скажи, почему он не решил направиться прямо к сестричке и получить свой трон.

— Я и так могу ответить — ведь Амара вновь попытается убить его. Да и… Не думаю, что он будет рад прерыванию медитации.

Это слово заставило Йонаса вспыхнуть. Вот что делал проклятый Базилий — медитировал и считал себя спасающим мир колдуном!

Он был так уверен… А то всего лишь пророчество о Люции — а может, легенда о фениксе тоже побывала в его голове?

— Поговори с Ашуром. Пойди и поговори с Ашуром!

— Ты хочешь, чтобы я за ним шпионил…

— Как ты догадлив!

Ник лишь испустил полный боли вздох.

— Да что же ты его избегаешь? — нахмурился Йонас. — Слушай, ты уверен, что не забыл поделиться со мной некими важными подробностями?

— Нет-нет! — Ник, по мнению Йонаса, ответил ну слишком быстро. — Я пойду и поговорю с ним, будь уверен! Я сделаю всё, ради Клео…

— Рад слышать, — кивнул Йонас.

Он наблюдал за коротким согласным кивком Ника, за его уходом — первые уверенные шаги, а после всё более и более вялые по мере приближения к каюте.

— С ними явно что-то случилось, — Феликс подошёл поближе. — Понятия не имею, что.

Кислый запах рвоты ударил в лицо будто пощёчиной, и Йонас инстинктивно прикрыл нос рукавом.

— Ты воняешь!

— Мне очень жаль, — фыркнул Феликс.

— Итак, ты выяснишь, что между ними случилось?

— Да.

— Дружба сбивает с толку, если речь идёт о принцах.

— Понятия не имею, с принцами я не дружил.

— А Амара? — Йонас тут же пожалел о своём вопросе, но было поздно. Лицо Феликса на мгновение обратилось в камень, но он вновь заставил себя смягчиться. — Прости, не стоило говорить о ней.

— Жаль, что я забыл это, — мышца правой щеки дёрнулась. Феликс коснулся повязки на глазу, и его здоровый глаз, казалось, тоже потускнел.

Он вновь был встревожен — Йонас знал этот пустой, потерянный взгляд. Так Феликс вспоминал об убитых.

Оливия заживила его раны, но многое коснулось большего, чем кожи и костей.

Мужчина, которого Йонас нашёл в подвалах, не был его Феликсом. Когда он его спас, во взгляде рядом с облегчением поселилась и глубокая тоска, оставшаяся там и до этого мгновения.

— Если ты беспокоишься, не стал ли я тряпкой, то нет, — отозвался Феликс. — Я буду счастлив удушить её голыми руками.

— У тебя будет шанс отомстить, — Йонас похлопал Феликса по плечу.

— Конечно, — Феликс невесело рассмеялся, — ведь у нас отличный план! Если я её заполучу, а потом этого огненного ублюдка… О, готов потом всю жизнь в подвале провести!

— Каян опасен, — Йонас так и не понял, как сражаться с богом огня. Он ещё не примирился с мыслью, что Родич мог состоять из плоти и крови.

— Ну, не он один, — Феликс хрустнул пальцами. — Мне нужна парочка минут с ним наедине… Он говорит, как человек, ходит, как человек, у него, как у человека, есть сердце, и я вырву его из его груди!

— Тебя убьют до того, как ты коснёшься её хоть пальцем.

— Ну, встречусь с Лис раньше. История вечной любви.

Йонас громко фыркнул, чувствуя на себя острый, жгучий взгляд Феликса.

— Она была бы удивлена, если бы знала, как ты о ней заботишься.

— Я не просто о ней забочусь. Я её любил.

— Разумеется… — Лисандра так и оставалась открытой раной на их сердцах. Один только звук её имени заставлял содрогаться. — Ты же едва её знал.

— И что с того? Ты не веришь мне?

Йонас знал, что нельзя терять самообладание, спорить о Лис, но боялся, что уже не мог себя контролировать.

— Если б ты действительно так её любил, то был бы рядом, когда ей понадобилась защита.

Феликс холодно прищурился, будто бы излучая ярость.

— Если ты собираешься говорить об этом сейчас…

— Собираюсь! Это ж не я внезапно решил, что любил её! — Йонас смотрел на него слишком долго, и, казалось, всё в нём горело. — Но это я был с нею в последние минуты её жизни!

— Да, смотрел, как она умирает. Если бы она была со мной, а не с тобой, она осталась бы жива, — Феликс подступил на один шаг к нему, и Йонас увидел то старое, знакомое сияние в его глазах — сияние смерти.