Василий Блюм - Мычка

— Невероятно. Отсюда, с высоты, все видится настолько по-другому. Мы словно птицы…

Мычка вытащил из заплечного мешка остатки ужина. Восполняя потерю сил кусочком мяса, Зимородок повертела головой, сказала со смесью досады и радости:

— А города так и нет.

Проглотив забившее рот мясо, Мычка деловито произнес:

— Мы видим не все, большую часть закрывает гора. Нужно подняться на самый верх. Благо, осталось немного.

Зимородок повернула голову, заметно побледнела, сказала с нервным смешком:

— Это называется немного? Я умру, если сделаю еще хоть один шаг вверх.

Мычка кивнул, сказал одобрительно:

— Оставайся здесь, отдыхай, а я все же поднимусь. Потом расскажу, что увидел.

Зимородок нахмурилась, произнесла с издевкой — Мне бока отлеживать, пока ты будешь видами наслаждаться? И даже не думай.

И вновь истертые о камни, пальцы отыскивают малейшие ямки, вцепляются, подтягивая тело вверх. Ноги упираются, гудя от напряжения, толкают снова и снова. Все выше и выше, шаг за шагом, вздох за вздохом. Несмотря на слабость, на ноющие от усталости мышцы, на заливающий глаза пот.

Гора кончилась внезапно. Мгновенье назад они еще ползли, тыкаясь лбами в камни, царапая бока об острые грани, и вот уже стоят во весь рост. Мир навалился, огромный и бесконечный, как беспредельная чаша. Бескрайний простор, пронзительно синее небо и…

Зимородок схватила за руку, прошептала потрясенно:

— Смотри, он все же есть!

Мычка опустил глаза, и ощутил, как губы расползаются в улыбке, а в груди рождается могучее, словно скала, и бесконечное, как мир вокруг, чувство победы. Далеко внизу, у основания горы, раскинулся огромный город. Перед глазами закружилось, в ушах тоненько зазвенело от всеохватывающей радости. Он смог, пройдя через бесконечные просторы, сразившись с могучими противниками, преодолев слабость и обман, выполнил наказ наставника!

Повинуясь безотчетному побуждению, Мычка полез в заплечный мешок, отыскав тетиву, натянул лук. Стрела заняла свое место. Резкий скрип, короткое усилие, и вот оперенное древко уже несется вверх, пронзая бесконечность, туда, где исполненный свободы, витает дух победителя.

С улыбкой проследив за полетом стрелы. Зимородок опустила глаза, произнесла потрясенно:

— Какой же он все-таки огромный! Даже отсюда, сверху, пока домишки кажутся размером с ноготь, а людей и вовсе не видать. Как в этой череде зданий найти нужное, как не затеряться в бесконечном хитросплетении переулков?

Мычка вновь засунул руки в мешок, на самое дно, где, дожидаясь нужного момента, покоится один из даров Филина. Пальцы нащупали, потащили наружу. Заметив краем глаза движение, Зимородок повернула голову, с интересом взглянула на испятнанный значками пожелтевший свиток, перевела взгляд на Мычку, что с сосредоточенным видом переводил глаза с карты на город, и обратно.

— Ты правда надеешься с помощью этого листа что-то найти?

— Уже нашел. — Мычка протянул руку. — Смотри, вон там, справа, неподалеку от башенки. Видишь?

Зимородок долго шарила взглядом в указанном направлении. Поначалу в хаосе нагромождений построек ничего нельзя было разобрать. Но постепенно глаза свыклись, вычленили из пестроты улицы, а затем и отдельные дома. Для удобства Мычка подставил карту ближе, продолжая указывать рукой. И вскоре Зимородок начало казаться, что небольшой участок в центре города действительно отдаленно напоминает изображенный на листе набросок.

По-прежнему пребывая в сомнениях, она произнесла с запинкой:

— Действительно, некое подобие есть. Но как это возможно?

Пряча карту, Мычка задумчиво произнес:

— По всей видимости, кому-то потребовалось запечатлеть участок города, вот он и нарисовал. Не так, чтобы совсем хорошо, но достаточно, для узнавания сторонним взглядом.

Зимородок покачала головой, сказала с великим удивлением:

— Кому это могло понадобиться?

Мычка забросил мешок на плечо, пожал плечами.

— Уже не узнать, хотя, я догадываюсь, кто это мог быть.

— Дядя! — осененная догадкой, воскликнула Зимородок. — Но как он смог? И для чего?

— Возможно, когда вы уходили, он думал о возвращении уже тогда, и, не надеясь на память, решил составить карту. Хотя, возможно, дело совсем в другом.

— В чем? — Зимородок взглянула пытливо.

Мычка сказал задумчиво:

— Насколько я успел узнать Филина, думаю, он знал уже тогда, что не вернется. Но предполагал, что вернешься ты. Для чего и обучил меня, отрядив тебе в спутники, для чего и нарисовал карту, забравшись на вершину горы. Ведь нарисовать такое, находясь внизу, среди домов, невозможно.

Зимородок потупила глаза, сказала чуть слышно:

— Надо же, я всегда считала его сумасшедшим отшельником. А оказывается, он обо мне заботился, и заботился так, как мало кто может себе позволить.

Мычка привлек подругу к себе, сказал мягко:

— Сожаления подождут. Пойдем, нам предстоит тяжелый спуск, а затем прогулка вокруг горы. Посмотри, здесь не спуститься.

Он указал вниз, на идущий до самой земли, почти отвесный обрыв, словно неведомый великан огромным мечом разрубил гору надвое. Одна половинка со временем рассыпалась, превратилась в пыль, а вторая осталась немым свидетелем чудовищных событий минувших времен.

Спускаться оказалось не намного легче, а местами гораздо тяжелее. Для ног не видно опоры, приходится нащупывать, крепко удерживаясь руками, но и после, когда ступня упрется, нужно нажать всем весом, проверить, так ли прочна опора, не провалится ли в самый ответственный момент камень, что мгновенье назад казался непоколебим, увлекая за собой в пропасть. Сказалась и накопленная на подъеме усталость. К тому времени, как спуск закончился, солнце коснулось виднокрая. Собрав остатки сил, добрели до ближайшей группки деревьев и, как есть, не раздеваясь и не разводя костра, рухнули на землю. Мычка забылся сразу, Зимородок некоторое время ковырялась в остатках пищи, вяло грызла мясо, с трудом заставляя челюсти двигаться, но, так и не дожевав, заснула с куском во рту.

Измученные восхождением, спали до полудня. Лишь когда, пробившись сквозь ветви, солнце начало припекать, наконец пробудились. Сжевав оставшиеся крохи мяса, двинулись в путь. И хотя желудки недовольно ворочались, а под ложечкой неприятно ныло, о полноценном завтраке так никто и не заикнулся. Слишком сильно оказалось желание поскорее попасть в таинственный город, куда стремились так долго, а нашли столь неожиданно.

Гора поворачивается столь неспешно, что, кажется, они не идут — топчутся на месте. Прошло не мало времени, прежде чем далеко впереди появились первые домишки. Всматриваясь в постройки, Мычка лишь качал головой. Когда дома наконец приблизились, Зимородок поняла, отчего спутник хмурится. Обломки стен, пустые глазницы оконных проемов, провалившиеся крыши… Окраины города оказались заброшены. Ветер уныло гудит в прорехах крыш, меж окаменевшими от старости кучами мусора шныряют крысы.