Роджер Желязны - Дворы Хаоса

Меня разбудило ощущение чьего-то присутствия. Или, может быть, это был шум и ощущение чьего-то присутствия. Как бы там ни было, я проснулся и понял, что в пещере не один. Я сжал руку на рукояти Грейсвандир и открыл глаза. И это было моим единственным движением.

Мягкий свет, похожий на сияние луны, проникал в зев пещеры. Рядом у входа стояла фигура, вероятно человеческая. Свет был таким, что я не мог сказать, стояла она ко мне лицом или спиной. Но тут она шагнула ко мне.

Я вскочил на ноги, острие клинка нацелилось в грудь незнакомцу. Фигура остановилась.

— Мир, — сказал человеческий голос на тари [11] Шелта тари — тайный язык кельтов, применяемый в бою. . — Я всего лишь укрываюсь от бури. Могу ли я разделить с тобою пещеру?

— Что за буря? — спросил я.

Как бы в ответ прокатился раскат грома, преследуемый порывом ветра, который принес запах дождя.

— Да, гремит основательно, — сказал я. — Устраивайся поудобнее.

Он сел подальше от входа, спиной к правой стене пещеры.

Я свернул одеяло в тючок и устроился напротив него. Нас разделяло около четырех метров. Я выудил трубку и набил ее, затем опробовал спички, которые сохранились при мне еще с тени Земля. Спичка загорелась, избавив меня от множества хлопот. У табака был хороший запах, смешавшийся с влажным ветром. Я прислушивался к звукам дождя и смотрел на темный силуэт незнакомца. Я обдумал возможную опасность, но голос, который ко мне обратился, не принадлежал Брэнду.

— Это не естественная буря, — произнес этот голос.

— Да? То есть?

— Просто она идет с севера. А здесь в это время года бури никогда не приходят с севера.

— Если верить летописям.

— С другой стороны, я никогда не видел, чтобы буря так себя вела. Я весь день наблюдал за ее приближением — просто ровная линия, медленно продвигающаяся, фронт похож на лист стекла. Было так много молний, что туча смахивала на гигантское насекомое с сотней сверкающих ног. Весьма неестественно. А позади нее все становилось искаженным.

— Это случается и в ливень.

— Но не так сильно. Похоже, все меняет свой облик. Расплывается. Словно мир плавится… или вываливается из формы.

Я пожал плечами. Я думал, что забрался достаточно далеко, опередив темные волны, чтобы немного передохнуть. К тому же он мог ошибаться, и это просто необычная буря. Но я не хотел полагаться на случай. Я встал и повернулся к дальнему концу пещеры. Свистнул.

Нет ответа. Я вернулся и пошарил на ощупь.

— Что-то не так?

— Лошадь исчезла.

— Может, убрела куда-то?

— Может быть. Но я всегда считал, что Звезда соображает лучше.

Я подошел ко входу в пещеру, но ничего не увидел. За тот миг, пока я там стоял, ухитрился наполовину вымокнуть. Я вернулся на свое место у левой стены.

— По мне, так вполне заурядная буря, — сказал я. — В горах они бывают весьма скверными.

— Наверное, ты знаешь окрестности лучше меня?

— Нет, я просто еду мимо… и мне бы лучше поскорее продолжить путь.

Я коснулся Талисмана. Мысленно потянулся в него, затем сквозь, наружу и вверх. Я почувствовал бурю вокруг себя и приказал ей уйти, красные всплески энергии согласовывались с ударами сердца. Затем я прислонился к стене, нашел еще одну спичку и снова зажег трубку. Все-таки потребуется какое-то время, пока силы, которыми я манипулирую, завершат свою работу с грозовым фронтом такой протяженности.

— Буря долго не продлится, — сказал я.

— Откуда ты знаешь?

— Конфиденциальная информация.

Незнакомец хмыкнул.

— Согласно некоторым предсказаниям, вот так и наступит конец света — откуда-то с севера придет странная буря.

— Верно, — сказал я, — так оно и есть. Но беспокоиться не о чем. Скоро все закончится, так или иначе.

— Этот камень, что ты носишь… Он испускает свет.

— Да.

— Ты шутил о конце света… или нет?

— Нет.

— Ты заставляешь меня вспомнить строчки из Святой Книги… Архангел Корвин пройдет пред бурей с молнией на груди… [12] Архангел — греч. archangelos, то есть «ангелоначальник», в христианских представлениях старшие ангелы, в иерархии стоят ниже властей (особого рода космических духов, воплощающих принцип повелевания в послушании, непогрешимой иерархической стройности) и выше собственно ангелов. Впервые термин появляется в грекоязычной иудейской литературе предхристианского времени. Представляет собой искаженное словосочетание sar haggadol («великий князь»). Древнее предание говорит о семи Архангелах, самый известный из которых, пожалуй, Михаил, верховный военачальник небес, полководец ангелов и людей в космической войне с дьяволом. Сравним текст из «Апокалипсиса Иоанна Богослова»: «И я видел семь Ангелов… и дано им семь труб», «Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь, смешанные с кровью, и пали на землю; и третья часть деревьев сгорела, и вся трава зеленая сгорела». Тебя же не Корвином зовут?

— А как там дальше?

— …Когда спросят, куда он идет, он ответит: «На край Земли», туда он идет, не ведая ни того, что враг поможет ему против другого врага, ни того, кого коснется Рог.

— И это все?

— Об Архангеле Корвине — все.

— В прошлом у меня были трудности с Писанием. Оно говорит достаточно для того, чтобы заинтересовать, но всегда не достаточно, чтобы начать действовать немедля. Как будто автор получает удовольствие от ложных надежд. Один враг против другого? Рог? Хоть убей, не понимаю.

— А куда ты идешь?

— Если не найду лошадь, то не очень далеко.

Я вернулся ко входу в пещеру. Все успокаивалось, на западе разливалось сияние, словно от прячущейся за облаками луны, и еще одно зарево занималось на востоке. Я посмотрел в оба конца тропы и на склон в долину. Ни одной лошади в поле зрения. Вернулся обратно в пещеру. Однако почти сразу я услышал ржание Звезды далеко внизу.

Я окликнул незнакомца в пещере:

— Мне нужно уходить. Можешь взять одеяло.

Не знаю, ответил ли он мне, потому что я сразу вышел на мелкий дождь, направившись вниз по склону. И вновь я протиснулся сквозь Талисман, и морось прекратилась, сменившись туманом.

Камни были скользкие, но я проделал половину пути вниз, ни разу не споткнувшись. Затем приостановился, чтобы восстановить дыхание и сориентироваться. Я не мог определить точно, откуда доносилось ржание Звезды. Лунный свет был чуть ярче, видимость чуть лучше, но я ничего не увидел, вглядываясь в распахнувшийся передо мной вид. Несколько минут я прислушивался.