Эн Варко - Пронзая ветер

Трясущиеся руки потянулись к амулету на ее груди. Она попыталась вырваться, но удавка снова сдавила ей горло. Ланетта захрипела, пытаясь вздохнуть.

— Хватит, Корка, — раздался приглушенный голос другого, невидимого девушке, сообщника похитителя. — Ты же знаешь, что нас ждет в случае невыполнения приказа.

— Брось трусить, дружище, — отмахнулся Корка. — Неужели тебе самому не интересно? Говорят, она источает Истинную Силу. Пробовал когда-нибудь такое? Я — нет. А потом мы просто сотрем ей память. Никто ничего не узна…

Его речь прервалась булькающими звуками. Он упал на землю, а между его лопаток торчала рукоять кинжала. Метнувшаяся тень ослабила удавку, и Ланетта узнала Коросса.

— Лани, с тобой все в порядке? — встревожено спросил кроссец, освобождая ее от веревок.

Она не ответила. Еще несколько быстрых, почти неуловимых движений, и девушка физически была свободна. Сковывающие душу оковы ненависти и отчаяния тоже стремительно таяли. Но вот прикосновения, еще недавно такие возбуждающе-приятные, теперь вызывали лишь отвращение. Коросс отшатнулся, словно его отбросило что-то невидимое.

Между ними повисло напряженное молчание. Ланетта чувствовала на себе вопросительный взгляд кроссца, но предпочла игнорировать его. Она с ожесточением принялась растирать руки и шею, где зарождались весьма приличные синяки.

— Эй, у вас веревка освободилась? — окликнул их Шут.

Подобрав с земли то, что только что опутывало ее саму, Ланетта, чуть пошатываясь, побрела к Шуту. Спиной она ощущала, как растет расстояние между нею и Короссом. Странное чувство: чем дальше она уходила, тем сильнее хотелось вернуться, но когда, не выдержав, девушка обернулась, сзади никого не было.

Шут подтащил обмякшее тело здоровяка к дереву. Крякнув, он приподнял его и прислонил к стволу. Дальше дело пошло быстрее. Скрутив неудавшегося похитителя его же веревками, Шут отошел на пару шагов назад, любуясь делом своих рук.

— Привет, Отмычка. Что, интересно, привело тебя сюда? Ты ведь не любитель сельских пейзажей, — поинтересовался Линнок.

— Я не буду говорить с тобой, — тяжело дыша, прохрипел тот. — Ты, собака, предал свою госпожу. Ты достоин только презрения и смерти. Как бы я хотел сейчас выпустить твои кишки!

Шут хмыкнул, внимательно вглядываясь в лицо неудачного похитителя.

— Тут я тебе верю. Но свой шанс ты упустил. Ланетта, ты не могла бы мне снова помочь? — обратился он к девушке.

— Что делать? — угрюмо осведомилась она.

— Ненадолго сними амулет Тагиль. Я попытаюсь с помощью твоей Силы вскрыть мозги этому выхолощенному воплощению верности.

Возразить на это было нечего. Ланетта сняла серебряную розу и передала ее Линноку. Оставшийся в живых похититель громко хмыкнул, а Шут, быстро отведя девушку в сторону, яростно зашептал:

— Прекрати немедленно, Лани! Мне не интересны твои плаксивые сожаления о растоптанных пламенных чувствах. Там слишком мало мыслей, а эмоциями я оперировать не умею. Сосредоточься на чем-нибудь более абстрактном. Ну, например, вспомни математику. Или что там еще тебе втирали в мозги? Ты в школу ходила? Тогда вспомни школу. Подойдут любые воспоминания, где нет бабских слез.

Он выжидательно уставился на девушку. Густо покраснев, она честно попыталась. Потом еще раз. Как назло в голову ничего не приходило. Шут зашипел от злости, словно раскаленный докрасна очаг, на который выплеснулась вода из кипящего чайника.

— О чем ты задумался, Лэппиус? — спросила маленькая Ланетта, сидя на стуле и болтая босыми ногами.

Он снял фырчащий чайник с огня и принялся заваривать ароматный чай.

— Да, так. Ерунда. Все вертится в голове дурацкая задачка.

— Я люблю дурацкие задачи, — важно произнесла девочка. — Расскажи.

— Ты не поймешь, — и, поглядев на надувшуюся Ланетту, усмехнулся. — Ладно, ребенок, слушай. Из Замка вылетело два дракона. Что произойдет, если они окажутся в пересечении трех пространств, когда в одном из них в драконов попадет молния?

Она словно воочию увидела черных драконов, нырнувших в грозовые облака. Молнии так и норовили пронзить их, но крылатые ящеры ловко проскальзывали меж электрических ветвей. Изредка некоторые проходили касательной по чешуе, и тогда драконов окутывали радужные искры. Только они не обращали на это никакого внимания. Они щедро поливали друг друга струями пламени и мчались прямо в эпицентр разыгравшейся бури. Там все светилось ослепительно белым от непрерывной череды разрядов. И Ланетте стало тогда до слез завидно. Ей тоже хотелось туда. Они оба были так прекрасны в своем стремительном полете!

— Ничего с ними не произойдет, — решительно заявила она. — Драконы по-прежнему будут летать.

— Почему? — улыбнулся Лэппиус.

— Потому что я так хочу. А когда чего-то сильно хочется — это всегда сбывается.

С этого дня ей часто снились драконы».

— Отлично, Лани! — прошептал Шут, шумно вбирая в себя воздух.

Его руки слегка дрожали, когда он возвращал девушке амулет. Вытерев со лба пот, он вернулся к пленнику. Тот задергался, пытаясь освободиться от стягивающих его веревок, но послушно затих, когда Шут резким рывком запрокинул голову и заставил взглянуть в глаза. Через несколько минут Линнок выпустил обмякшее тело и, брезгливо вытирая руки о полу своего плаща, сообщил:

— Это Тагиль послала за тобой погоню. Можешь, гордиться, Лани. На тебя она выпустила около сотни своих лучших слуг. Только искали они не там где надо. Скорее всего, они узнали, что я намеревался посетить Южные острова. Поэтому большую часть людей отправили в портовые города. Сюда Корка с Отмычкой забрели лишь для успокоения совести. Понятно что, когда Корка случайно наткнулся на тебя, он просто ошалел от счастья. Ведь за тебя дают очень приличное вознаграждение.

— Значит, пока никто не догадывается, что вы с Лани путешествуете с циркачами? — поинтересовался Коросс.

Лани не заметила когда он подошел.

Шут пренебрежительно фыркнул:

— Этим снобам такое даже в голову не придет. Они представить себе не могут, что я «опущусь до такой степени». Забавлять игрой простой народ за гроши — это выше их понимания.

— Относительно нас с тобой у принцессы были какие-то распоряжения?

— Про тебя ни слова. А меня было приказано отпустить, — ответил Шут.

— Звучит странно, — удивился Коросс.

В ответ Шут лишь пожал плечами. Коросс хотел что-то еще спросить, но вдруг замер, прислушиваясь. Его меч стремительно вылетел из ножен. Обнажил свой клинок и Шут. Молодые люди, не сговариваясь, встали по обе стороны от Ланетты. Но вряд ли они могли защитить ее и себя.

В звуки ночного лета ворвались топот копыт и лязганье доспехов. Минута, и они стояли в центре плотного кольца вооруженных всадников. Один из них соскочил с коня и приблизился к троице. На верхушке его шлема вспыхнул хрустальный шарик, заливая поляну льдисто-голубым светом. Таким же холодным, как источаемое рыцарем презрение. В нем Ланетта не сразу узнала брата Корэл.