Михаил Успенский - Белый хрен в конопляном поле

Мало того, жестокий цирюльник в Академии начисто снял с головы Тихона патлы, а с головы Терентия — гребень. Вместо причесок им отныне полагались довольно дурацкие шапочки.

— Вас теперь и не отличить! — хохотала Изора. — Но я уже решила: буду принадлежать тому, кто станет первым в учении!

Когда братья рано утром уходили, как на казнь, в Академию, она из окна махала им вслед платком. На принцессе уже было новое платье. Рядом с ней стоял какой-то мужчина — должно быть, водимый за нос граф. … Перед каменными стенами Лабиринта толпились новички. Их покуда не пускали. Бывалые студенты, проходя прямо в двери, отпускали издевательские замечания:

— В первый день из Лабиринта выходит лишь каждый десятый!

— И то — если его находят!

— А клубочки вы с собой захватили — обратную дорогу искать?

— В Лабиринте много страшного водится — чего приснилось нашим мудрецам! Сон разума — он, сами знаете, кого рождает!

— А ночью выжившим будет посвящение в студенты!

Не прибавило радости новобранцам и напутственное слово ректора мэтра Забульдона. Мэтр походил на большого облезлого филина в очках, а голос у него был вороний.

— Голова юноши, — говорил он, — напоминает сосуд, наполненный всякой дрянью. Прежде чем оросятся его стенки живительной влагой мудрости, надлежит вначале освободить его от кислоты скептицизма, щелочи предвзятости, окислов глупости и солей легкомыслия. В науке нет королевских путей (с этими словами он почему-то строго глянул из-под очков на Тихона и Терентия — они испуганно прижались друг к другу)! Вся она есть сплошное страдание. Поэтому я не обещаю вам скорого приобщения к сонму избранных — нет, я могу обещать вам только кровь, пот и сопли. Поэтому не спрашивайте, что наука может сделать для вас, — спросите, что вы можете сделать для науки. Не вздумайте также спросить, сукины дети, по ком звонит колокол — он звонит в основном по вам. Отныне ваш девиз будет: «Не верь, не бойся, не проси» — он одинаково хорош при всех жизненных обстоятельствах.

Недаром ведь даже в простонародье говорят: «Не учи ученого — поешь стекла толченого!», «Ученье — свет, да подлинных ученых нет», «Век живи, век учись — вот и кончилась вся жись», «Корень учения горек, да голод не тетка», «У науки — длинные руки», «У науки — глупые внуки», «У науки — частые глюки». Да, подлинному ученому приходится иногда наступать на грабли собственной песне!

Помните также, что лишь чистые науки живут по законам — конкретные же обходятся понятиями. Все вы отныне поставлены на счетчик Высшего Разума, и каждому в конце концов придется ответить за умственный базар, царящий в его голове.

Потом он повторил свою краткую речь на Мертвом Языке, отчего стало еще страшнее.

— Брат, мы, кажется, опять куда-то не туда попали, — растерянно сказал Терентий.

Голос его прозвучал достаточно громко — остальные новички либо молчали, либо обменивались знаками на пальцах.

— Немтыри? — одними губами спросил Тихон.

— Нет, — прошептал Терентий. — Я узнавал — это у студентов такой специальный язык, сурдик называется. Это теперь модно. Эльфийский стиль. Чтобы подсказывать друг другу… Надо бы и нам его выучить…

Мэтр Забульдон свирепо глянул на болтунов и приказал впустить неофитов в храм знаний.

Оказалось, что зря пугали и бывалые, и ректор: по случаю первого дня новичков сопровождали служители. Они не давали подолгу задерживаться около лекторов, поэтому до принцев и всех остальных доносились только обрывки Высшего Знания. -… математически и стратегически доказано, что между числами «один» и «два» существует, по крайней мере, еще пара чисел — «раз» и «ать», что может подтвердить всякий, кто занимался строевой подготовкой. Эти-то числа и следует считать иррациональными, как и все, что связано с военной службой… -… так называемое неспанское золото, якобы вывозимое из-за океана, вовсе не доказывает существования там какого-либо материка. Логичнее допустить, что каравеллы короля Транспаранда оборудованы мощными алхимическими лабораториями, и драгоценный металл добывается непосредственно из морской воды… -… на этом основании можно предположить, что существует множество миров, схожих с нашим, но отличающихся одной-единственной особенностью. Представьте себе кошмарный мир, где религия победила магию и где жрецы отправляют волшебников на костер, а не наоборот. Там развитие науки было бы вообще невозможным, тогда как в нашем мире магия, подобно заботливой матери, выпестовала науку, относящуюся к ней с дочерним почтением… -… и сладкозвучные строки песнопевца Промокла:

— … древняя философия Буддистана делит всю Вселенную на две части — «тутас» и «тамас». Сущность же человеческая, согласно учению о Трех путях, расчленяется, в свою очередь, на три категории — «трахман», «бляхман» и «зусман»… -… и птица эта опускается на морское дно, и находит там раковину с жемчужиной, и достает эту жемчужину, и жемчугом устилает свое гнездо… -… теперь рассмотрим переход кисти руки из хватательной стадии в ударятельную… -… миллионов лет наше Солнце тоже погаснет. Поэтому имеет смысл уже сейчас покупать свечи и факелы в неограниченных количествах… -… гипотеза о существовании так называемых динозавров выгодна прежде всего фабрикантам игрушек. Гигантские же кости и яйца, иногда находимые строителями, свидетельствуют прежде всего о том, что наши далекие предки лучше питались и активнее размножались… -… жители острова владеют, по меньшей мере, пятью языками, но говорить не могут вовсе, потому что пяти языкам очень тесно во рту… … Когда восьмой по счету новичок грохнулся в обморок, служители сжалились и вывели неофитов из стен Лабиринта.

Правда, на этом экскурсия не окончилась: их еще быстренько провели по лабораториям и мастерским. Там было темно и дымно, что-то лязгало, скрипело и взрывалось…

— Гляди, брат, чего я прихватил! — похвастался Терентий на пути к гостинице и достал из-под плаща большую темного стекла бутыль с притертой пробкой.

— Что это, Тереша? Зачем ты это украл? Нас же теперь выгонят!

— Один я, что ли, там был? На нас никто и не подумает. Прочти-ка лучше, что здесь написано. Может, вино?

Наклейка на бутыли гласила Мертвым Языком:

— Значит, не вино, — с сожалением сказал Терентий и приоткрыл пробку.

Сперва он поднес к горлышку нос, а потом и ухо.

Из бутылки слышались разнообразные звуки: музыка, пение, топот пляски и даже крики «Горько!».